– Ещё раз назовёшь меня так, Кудряшка Ив, – шепчет Костров. – И я твой ротик с мылом помою. Клянусь.
– Не посмеешь, – вздрагиваю всем телом, когда моих лопаток касается твердая грудь.
Между нами куча одежды, но ощущение, что это прикосновение чересчур интимное.
Опускаю короткие взгляд на его пальцы. Они синие, как у мертвеца или нашего с ним соседа-зека дяди Вени.
Ну зачем он это с собой сделал, а?..
– А ты проверь, – усмехается Костров и резко меня отпускает.
Холодом обдаёт, как из холодильника. Эта реакция на разрыв с его телом, меня возмущает.
Повернувшись, смотрю на Валентина…
Черт.
Закатываю глаза, окей! Смотрю на Вэла ещё пристальнее.
Он изменился.
Раньше был добрым и весёлым мальчишкой. Я бы даже сказала в чем-то наивным. С детства посещал футбольную секцию при школе, а в тринадцать лет тренер договорился с московским клубом, куда Кострова и приняли на ПМЖ.
Его родители и старшая сестра остались в бараке. Мама умерла примерно через год, папа пропьянствовал ещё лет пять. С Валей, его сестрой мы всегда были в отличных отношениях, и она особенно в студенческие годы очень мне помогла.
И да, у Костровых было двое детей – сын Валентин и дочь Валентина. Мама их была специфической особой и тоже крепко выпивала.
Увожу взгляд в сторону, пытаясь задержать слезы.
Как бы ни было, мы с Вэлом выплыли, справились. Мы умнички. Не спились и не снаркоманились. Он успешный в прошлом футболист, а я дизайнер интерьеров в Санкт-Петербурге. Пока не топ, конечно, но я стремлюсь и развиваюсь.
Спустя несколько секунд понимаю, что все это время он меня старательно разглядывает.
– Вспоминала обо мне? – спрашивает Костров, опуская голову набок и лениво улыбаясь.
– Не особо, – усмехаюсь ему в лицо.
– Ну-ну, малыш. Так я и поверил.
Меняет тактику, гад.
То плохой, то хороший полицейский.
Как обращаться с миленькими зайчиками, работающими в офисных коробках и живущими в двухкомнатной хрущевке с мамой и двумя котами, я в курсе. Это путешествие было увлекательным, но больше я туда ни ногой. А вот такие, как Костров: богатые, умудренные опытом, пронырливые – для меня загадка.
– Можешь не верить, как будто мне заняться больше было нечем, – вдруг бешусь. – О тебе думать.
– А чем тебе заниматься-то? – спрашивает он зло. – Всё рисуешь, Тюбик?
– Да пошел ты, – резко срываюсь с места под оглушительный смех.
Щеки обдает жаром.
Тюбик. Моё детское прозвище «из барака». Конечно, отсылка добрая, к персонажу из сказки про Незнайку и его друзей, но всё равно слышать его из белоснежного рта повзрослевшего, возмужавшего Кострова неприятно.
– Стой, стой, стой, Ива, – ускоряет шаг Вэл. – Прости.
– Отвали, – кидаю назад.
– Я пошутил.
Быстро запрыгиваю на крыльцо и несусь к входной двери, из-за которой выглядывает ещё один друг жениха – Мирон.
– Ооо, вас-то я и ищу.
– Нас?..
– Вас, конечно. К торжеству все готово, только вот свидетелей потеряли.
– Свидетелей? – кричим мы с Костровым в голос.
Твою мать.
«Обожаю» свадьбы.
Глава 2. Он не Валентин!
– Ив, прости, дорогая, – закатывает глаза Тая и взвизгивает, когда Мия, ещё одна подруга из нашей троицы, туго затягивает корсет на свадебном платье. – Можно, как-то поаккуратнее? Соболев уже сделал мне предложение, не будем сильно стараться.
– Ещё бы он не сделал, – проговариваю зло.
Родителей Ивана я бесконечно уважаю, но то, как он обошелся с моей подругой и сколько Тая прошла ради их общего счастья, иногда ещё отзывается в сердце раздражением.
– Не бухти, Ива. Сейчас не девяностые, вам с Вэлом и делать-то ничего особо не нужно. Так… гостей встретить и на банкете с нами за столом посидеть.
– С вами? – морщусь.
– Ага. Пойми, ну кого мне ещё просить? Громовых?.. – кивает на сияющую Мию. – Так они вечно как с другой планеты, заперлись в своей квартире и друг друга целыми днями наглаживают.
– Эй, – смеется Громова. – У меня муж двадцать часов в день на работе проводит, между прочим, с твоим будущим мужем, Тая.
– Это правда. Соболеву надо было пожениться с Громовым. Ай да пара, Иван да Мирон. Сметы бы целыми днями считали и бюджеты выводили.
Тут я уже не сдерживаюсь и веселюсь вместе с ними.
– Демидовы? – продолжает рассуждать невеста. – Ты Льва видела? Он скорее главный прокурор, а не свидетель. Я бы всю свадьбу как в зале судебных заседаний сидела.
– Заткнись, Валеева, – кричит Юлька из ванной. – Мой муж милейшей души человек. Просто ему с вами говорить не о чем.
– Угу, – вздыхает Таисия, убирая пышную фату, чтобы Мие было удобнее застёгивать мелкие атласные пуговицы на спине. – Вы-то, Юль, смотрю тоже особо не разговариваете. Опять тошнит?..
– Да, – кивает она, обмахиваясь свадебным журналом.
С жалостью смотрю, как Юля ложится на диван и прикрывает устало глаза. Бедная!
– Ю-юль, – тянет Мия. – Давай водителя отправим до аптеки. Может, полегче будет?..
– Отправь лучше Лёву, пожалуйста, – шепчет девушка. – Он знает, что купить, в прошлый раз было то же самое.
– «Лё-ё-ёву», – карикатурно тянет Таисия. – Нет, вы слышали?.. Где Демидов и где «Лё-ё-ёва»? Ну, и дрессировщица ты Юлька.
Вздыхаю тяжело. Подруг своих я просто обожаю. Мои самые «близкие люди-ближе не будет». Бывало, конечно, ругались, как и все, при этом всегда выбирали друг друга.
Но свидетельница?..
Я же выступлений на публике боюсь, как огня. Вся сразу красными пятнами покрываюсь и тошнить начинает. А тут свадьба. Триста человек.
– А Адель? – спрашиваю с надеждой. – Я однажды видела, что родная сестра была свидетельницей.
– Адельку мой Ваня забраковал. Он как-то сразу определился со своим свидетелем. С Костровым вот заранее договорился. А про сестру мою сказал, что не надо её подключать. Видимо, есть причины. Я не вникала, если честно.
– А меня "надо"? – морщусь.
Перспектива провести весь день рядом с Костровым всё меньше и меньше мне нравится.
А ещё бесит тот факт, он ведь, оказывается, знал, что на этой свадьбе будет свидетелем, но когда Мирон вышел на крыльцо, очень правдоподобно удивился.
В общем, нет ему веры.
– А тебя сам Костров и предложил, Ивушка. Говорит, была у Таи ещё одна подружка, кудрявая такая.
Стискиваю зубы. Он что, имя моё забыл?.. Ему мячом на поле все мозги выбило? Хотя о чем это я? Разве нормальный человек будет так себя уродовать?
– Если ты не хочешь, то я не буду тебя напрягать, – виновато проговаривает Тая. – Я всё понимаю, ты весь год работала, практически без выходных. Да ещё и с Костиком расстались.
– Как ты, кстати? – спрашивает вновь зашедшая в комнату Мия.
– Да нормально я, – бодрюсь. – Что со мной будет?.. Это ж я его сама бросила.
Отчего-то так думать легче, хотя фактически всё немного не так было. Но рассказывать об этом подругам стыдно.
– Ну, и слава богу. На фотках Костик совсем хиленький, нам кто покрупнее нужен. Кстати, приглядись к Вэлу, – подмигивает невеста. – Он как раз дизайнера ищет. Рублевка, лухари стайл. Отличные перспективы, Ива.
– Ну нет, девочки, – вытягиваюсь в кресле, разглядывая свои длинные ноги. – Такому, как Костров соответствовать надо. Нити по всему телу вставлять, в солярии жить и прищепки на глазах носить, чтобы измены не замечать. Зачем мне такое счастье?
– Зря ты так, – тихо проговаривает Тая.
– Твой «Лё-ё-ёва», Юлька, хотел прорваться сюда, но я его не пустила. Уехал в аптеку. Сказал, чтобы ты мухой дула в вашу комнату.
– Мухой дула, – ворчит Демидова и осторожно поднимается с дивана.
– Пойдем, провожу тебя, – вскакиваю с места и поглядываю на невесту. – И со свидетелем поговорю. Разделим обязанности.
Таисия счастливо улыбается. Её образ вдруг озаряется, и я разглядываю его как-то по-новому.
Моя Тайка – жена.
