Полина вздохнула. Подруга впервые открыто сказала о своей любви. Затем осторожно предположила:
– Но откуда ты знаешь, может, он то же самое думает о тебе? Вы ведь с ним ни разу откровенно не говорили. Заигрались в показную любовь, а настоящей не заметили. И то, что Ирина повесилась на него в тот раз, ничего не значит. Я твердо знаю, что они не встречаются. У нее теперь другой. Важный такой дядька из городской администрации.
Аня что-то хотела возразить, но Полина не дала себя перебить:
– Я считаю, вам нужно встретиться и серьезно поговорить. – Не обращая внимания на протестующий вид подруги, упорно продолжила, стараясь убедить в своей правоте: – Меня страшит этот тип, Стае. Ты не успеешь оглянуться, как окажешься его женой. Мне он показался очень упрямым и безжалостным.
Аня нервно потерла вспотевшие ладони, пытаясь собраться с мыслями.
– Я этого и сама боюсь, Поля. А что делать, не знаю.
Та осторожно предположила:
– А Влад? Он мог бы тебе помочь. Он сможет заставить считаться с собой даже подобного типа.
Аня быстро отвернулась к окну, скрывая набежавшие на глаза слезы.
– Поля, Влад по сути, по натуре своей такой же, как Стае. Они же одного поля ягоды, так что давай забудем о Владе! – Заметив, что подруга порывается что-то добавить, с надрывом попросила: – Не трави мне душу, очень прошу!
В голосе девушки послышалось страдание, и Полина раскаянно наклонила голову. Они еще немного поговорили, перебрав несколько способов избежать ненужного брака, но так ничего и не решили.
А вечером позвонила мать. Обычно жизнерадостная и оптимистичная, в этот раз она говорила убитым голосом, даже не пытаясь скрыть огорчения:
– Дела у нас ничего, живем помаленьку, все здоровы, и я и мальчики. Но сегодня меня предупредили о сокращении. После Нового года нашу школу закрывают, учеников переводят в соседнюю. Детей в городке совсем не осталось. Работы мне здесь не найти. Да еще мальчишки в университет поступили, а им ведь столько всего нужно! Что делать, ума не приложу…
Аня глубоко вздохнула.
– Не волнуйся так, мама. Я сниму двухкомнатную квартиру. Приедешь ко мне, будем жить вместе. Работу здесь найти не проблема, город большой, учителя математики требуются почти во всех школах. Да и братья будут жить не в общежитии, а дома, под присмотром.
На следующий день расспросила всех своих знакомых о сдаваемых квартирах. Услышавший это Владимир Сергеевич удивленно переспросил:
– А не лучше ли взять беспроцентную ссуду, которую у нас дают сотрудникам, и не купить собственную квартиру?
Оторопев от грандиозности услышанного, Аня едва вымолвила:
– Это было бы неплохо, но ведь я работаю здесь всего полгода?
Начальник ободряюще улыбнулся.
– Напишите заявление, я постараюсь помочь.
Аня тут же написала заявление, отдала его Владимиру Сергеевичу, и всего через неделю крупная сумма была переведена в банк на ее лицевой счет. Две недели Аня с Полиной мотались по городу в поисках подходящей квартиры, пока не остановились на чистенькой, только что отремонтированной квартире на пятом этаже в солидной кирпичной десяти этажке.
После переезда Аня отметила это значительное событие небольшим чаепитием в отделе – на большее не было денег. Присутствовавший на нем Владимир Сергеевич в ответ на ее благодарность скованно признал:
– Честно говоря, Аня, моя помощь и не потребовалась. Александр Федорович только взглянул на фамилию и тут же подписал. Более того, при мне же позвонил главному бухгалтеру и попросил быстрее оформить все бумаги.
Аня сразу догадалась, чья это работа. Похоже, Стае выполнил свою угрозу и рассказал дядьке о предполагаемой свадьбе. Вечером в полном расстройстве чувств выскочила из здания и сразу увидела «женишка», вальяжно сидевшего в машине. Завидев девушку, он барственно поманил ее рукой. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, Аня сразу села в машину, оглушительно хлобыстнув дверцей, и выразительно погрозила ему кулаком. Парень очарованно засмеялся. Впервые он встретил особу, которая на самом деле его не боялась. Это было пикантно и необычно.
– Ты сказал дяде о своем абсурдном намерении! – Это был не вопрос, а выражение претензии.
Не отвечая, он рывком тронул машину и быстро выехал на проезжую часть. Только потом ответил, не отрывая взгляда от дороги:
– Сказать пришлось. – Мгновение помолчал, обгоняя медлительный пассажирский автобус. – Дядька обвинил меня в разгильдяйстве, безответственности, перечислил уйму моих грехов. Причем небрежное отношение к женщинам в его черном списке стояло на первом месте. Чтобы рассеять его гнев, пришлось доложить, что одумался и хочу жениться, причем уже сделал предложение. Дядя, естественно, тут же воспылал к тебе родственными чувствами.
Аня закрыла глаза, в отчаянии сжимая и разжимая кулаки, пытаясь овладеть расходившимися нервами. Со льдом в голосе спросила:
– Почему ты пытаешься решить свои проблемы за мой счет? Когда это я пообещала стать твоей женой?
Он фамильярно похлопал ее по коленке.
– Пока еще нет, но все впереди. Я ведь за тобой ухаживать еще не начинал. Когда закончу, ты сама впереди меня вприпрыжку к алтарю побежишь.
Девушка в полном расстройстве посмотрела на волевой профиль спутника. Он действительно такой железобетонный или только притворяется? Почему он вздумал, что ему все дозволено? И как его убедить, что ей такой муж не нужен? Ее взгляд устало скользнул по широкой груди и остановился на руках, уверенно державших руль. Большие, крепкие, с маленькими черными волосками на фалангах сильных пальцев, они вызвали у нее странное чувство.
Если попадешься в такие руки, не вырвешься. Что будет, если он вздумает ее обнять? Она представила, будто эти пальцы коснулись ее груди, и почувствовала, как соски напряглись от одной мысли об этом. Голова слегка закружилась, клонясь на плечо. Она встряхнулась, изумясь своей реакции. Что это с ней? Откуда такие примитивные, животные желания? Решительно отвернулась от водителя и скомандовала:
– Высади меня здесь. Мне нужно в магазин зайти.
Он пожал плечами: мол, вольному воля… Перед тем как выпустить из машины, крепко обнял, по-хозяйски поцеловал в губы. Девушка почувствовала себя кобылой, на которой поставили тавро.
Влад рассеянно блуждал взглядом по сторонам. Фойе театра за прошедший год не изменилось. Все те же выцветшие сиреневые стены, эскизы декораций и фотографии старых спектаклей. Не хватало только Ани рядом. Он зябко повел плечами, отбрасывая воспоминания, и взглянул на спутницу. Хороша, ничего не скажешь. Изящная, как тростиночка, одета по последней моде, в туфлях на высоких каблуках. Сверхэлегантная питерская дама. Влад с невольным удовлетворением замечал, как мужчины провожают ее заинтересованными взглядами, оценивающе взглядывают на него и разочарованно отворачиваются, понимая, что здесь им ничего не светит. Это льстило самолюбию.
