Прошла через зал, теперь даже бармена Егора видно не было, и везде темнота (электроэнергию, что ли, экономят?), двойные двери осторожно приоткрыла и в холл выскользнула, а тут из-за угла, как гром среди ясного неба:
— Я вызову вам такси.
Я охнула, медленно повернулась, и взглядом упёрлась в узел чёрного галстука. В самый раз было без чувств рухнуть, потому что колени затряслись.
— Я чуть не умерла от страха, — зловещим шёпотом проговорила я, закинув голову, чтобы видеть лицо охранника. — У меня инфаркт!
Он разглядывал меня, как слабоумную, ей-богу.
— Тогда я точно вызову такси.
— Не надо мне такси, я не просила. Только больше ко мне так не подкрадывайтесь!
Парень безразлично пожал плечами. Ему вообще, как мне показалось, многое по жизни было безразлично. Смотрел на всех и вся с высоты своего роста и мало что для себя привлекательного видел. И я ему тоже не нравилась. Почему-то я была в этом уверена. А ещё он смеялся надо мной тогда, на пару с Кириллом.
Два сапога — пара!
Думай, о шоппинге, посоветовала я себе, прежде чем покинуть ресторан и выйти на свет божий. О шоппинге… А ещё лучше, о деньгах. Это звучит куда внушительнее.
Оказавшись на крыльце, я, для начала, огляделась, как заправский шпион. Не притаился ли за каким деревом мой муж. С него ведь станется. Но всё было спокойно, деревья шумели, солнце светило, а на небе ни одного облачка, что, после мрака "бандитского логова", казалось немного странным. Никакого тебе триллера. По крайней мере, пока.
Недолго думая, я устроилась всё на той же скамейке напротив входа в ресторан, теперь уверенная, что охрана, через свои камеры, наверняка, кругом понатыканные, не только у входа, точно меня видит. Я размышляла над этим секунд десять, но потом пришла к выводу, что в этом ничего страшного нет, то есть, в том, что я посижу здесь. Не мешаю ведь, и шпионить не собираюсь, просто отдыхаю. Правда, глазами вокруг шарила, даже по стволам деревьям, пытаясь камеры разглядеть, но так в этом и не преуспела. Достала из сумочки зеркальце, на себя полюбовалась, а потом решила Лёве сообщить, что на работу не приду. Он ведь сам сказал, что эти дни я на Филина работаю, а тот мне до вторника отпуск дал. Вот это всё я Шильману и сообщила, как только тот пожелал мне ответить. Произошло это, между прочим, только со второй моей попытки ему дозвониться. Лёва меня выслушал, а потом сказал, что я нахалка.
Я решила возмутиться.
— Я, между прочим, своим браком рискую, чтобы тебе одолжение сделать, а ты мне такие вещи говоришь?
— Ой, да ладно.
— Я серьёзно говорю. Я даже подумать боюсь, что Витька сделает, если узнает.
— А деньги всегда достаются с большим трудом, Никуля, — завёл он, — так что терпи.
— А я что делаю? Хотя, знаешь, — решила я ему пожаловаться, — Филин твой мне совсем не нравится. Глаз у него какой-то нехороший.
— Вот и отлично. Он и не должен тебе нравиться. Меньше проблем. И если он вздумает за тобой приударить, держи себя в руках, я тебя прошу.
— В каком смысле, в руках держи? Лёва, ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты всерьёз думаешь, что мне может понравиться такой тип, как Филин? Для этого нужно быть сумасшедшей.
— Да. Или женщиной, — брякнул Лёва, и прежде чем я успела сообразить, что он мне гадость сказал, торопливо попрощался и отключился. А я осталась сидеть, в возмущении на замолчавший телефон глядя.
— Вот ведь, — пробормотала я.
Вот так и получается, что чем дольше живёшь, тем сильнее понимание того, что жизнь устроена несправедливо. Даже Лёва Шильман, который без меня никуда, которому я даже в личной жизни советы даю, и с большинством клиентов сама общаюсь, и тот меня дурой считает. А всё из-за чего? Из-за того, что в минуту слабости, не сдержала эмоций, и проявила любопытство относительно мужчины, моего внимания не заслуживающего. Он мне цветы подарил, а Шильман решил, что для меня этого достаточно. Обидно.
Но мне на самом деле лучше держаться от Филина подальше. Не нравятся мне его взгляды, намёки, любопытство его. Если бы было можно, я бы и за работу эту не взялась, если бы у меня выбор был. И без денег этих обошлась. Но ведь Лёва меня в могилу потом сведёт упрёками, а если Кирилл Александрович окажется человеком мстительным и малопонятливым, я сама себя съем, за то, что была не в состоянии немного потерпеть. Всего лишь несколько дней. Что они значат? И что за несколько дней может случиться? В конце концов, я не полоумная, чтобы бросаться на шею мужчине, даже если он мне сильно понравился (а к Филину это никакого отношения не имеет). Я себе цену знаю, и ниже планку никогда не опущу, иначе себя уважать перестану. Поэтому и волноваться нечего. Человек я разумный, и всю опасность подобного сотрудничества, да и просто близкого общения, понимаю. Я всегда умела находить выход даже из самых щекотливых ситуаций, так из-за чего в этот раз переживаю? Всё будет нормально. Я всем вокруг могу не доверять, но себе я верю всегда.
Это в первый момент Филин меня с толку сбил. Появился, нахамил в глаза, отшлифовал всё это белозубой улыбкой, и я, на какое-то короткое время, растерялась. Хотя, догадывалась, что это были стандартные штучки из его арсенала обольщения. Комплименты, цветы, намёки на что-то большее. А вот сегодня, посмотрев на него в обычной для него обстановке, поняла, что он не ловкач, как его Витька назвал, Кирилл Александрович большой хитрец, при этом, очень тщательно это скрывает. Хочет показать, что он рубаха-парень, улыбается, хохмит, ручки нацеловывает, а на самом деле себе на уме. И что-то в его взглядах, обращённых ко мне, меня задевает. Будоражит порой, это одно, а вот тревожит совсем другое. Он умеет ухаживать за женщинами, в глаза им смотреть и улыбаться, комплименты говорить и при этом почти не врать, а только правду, завуалированную, но правду, и я, признаться, тоже на его удочку попалась в первый момент, а потом углядела в глубине его смешливых глаз опасность, именно для себя. И пока меня это отрезвляет в значительной доле. Не хочется остаться в дураках. А уж тем более, когда знаешь, что тебя к этому медленно, но верно подводят. А ты догадываешься об обмане, но на все уловки поддаёшься. Я всегда этого боялась, попасть в зависимость, делать шаг вперёд не потому, что мне это нужно, а чувствуя толчок в спину, и всё равно шагать, возможно, в пропасть. Некоторые говорят, что это и есть любовь — доверять человеку безоговорочно. А вот я доверять не могу, я всегда жду подвоха, лжи, опасности. Но зато я всегда морально готова к этому, могу отвести от себя беду, даже удар отразить, мне так легче и проще живётся. А просто верить… Нет, к такому я не готова, я не настолько рисковый человек. Если честно, я даже в детстве не любила на американских горках кататься, а уж привносить сей опыт в свою жизнь, боже упаси. Я всё вижу и всё понимаю, в состоянии оценить и предвидеть. А доверяют и любят пусть другие.
