— Рентген мне не нужен. Мне скоро вообще ничего не будет нужно. Пара цветочков на могилку — и все. Когда Лесли увидит машину, он меня убьет. Голыми руками.
— А я уверен, он обрадуется, что ты жива. Особенно когда увидит свою машину.
— Конечно, обрадуется. Иначе — кого ж ему убивать?
Рональд знал Лесли Доила. Видел его с Самантой несколько раз — и ненавидел его за это. В каких они были отношениях, Рональд не знал, но сегодня Саманта была в машине одна. Без Лесли.
— Куда ты ехала в столь неподходящее время по столь неподходящей дороге?
— Это долгая история. Потом расскажу. Меня всю трясет. Мы можем отсюда выбраться? У тебя есть машина?
— У меня наверху Шайтан.
— Да? А джинна нет?
— Это мой конь. Мы доберемся до дома, и Дик отвезет тебя в госпиталь…
Он мог бы сам отвезти ее в госпиталь и удостовериться, что все в порядке.
Он не должен этого делать! Мало того, что ему придется вернуться в прошлую жизнь, он еще и навредит Саманте. Ее будут ненавидеть и бояться, если увидят в его компании. Возможней, это уже случилось…
— Что все-таки произошло, Сэм?
— Я тебе все расскажу, но после того, как мы отсюда уберемся. И в госпяталь я не поеду!
Он знал, что не должен этого делать, но понимал, что все равно сделает.
Он не должен везти ее в Замок, но отвезет.
Рональд осторожно обнял ее за талию, и рыжие волосы коснулись его изуродованной щеки. Пять лет он не знал ничьих прикосновений…
Он не в силах отказаться!
Лесли мрачно смотрел на двоившуюся… ох, нет, уже троившуюся блондинку в мини-юбке, танцующую шейк, и думал, что свитерок ей стоило бы купить на пару размеров больше. В этом слишком мало места для фантазии, чтобы угодить одинокому… му… мущине!
Джим О'Рейли, местный красавчик, подсел к Лесли и обнял за плечи. Он тоже выпил немало, и Лесли бросил на него еще более мрачный взгляд, но Джим отнесся к этому философски.
— Лес, держи хвост трубой! Девчонка бортанула? Бывает, крепись. Собственно, я еще не видал девчонки, которую нельзя было бы поменять на другую девчонку.
— Отвянь, Джимми-бой.
— Знаю, знаю. Саманта Джонс. Сохнешь по ней?
— Твое какое дело?
— Сохнешь. Понятно. Объяснимо. Рыжая, высокая, смазливая. Веселая, опять же. Но это ты зря.
— В каком смысле?
— В смысле, ваши не пляшут. Она тебе не годится.
— Я сказал, отвянь!
— Она же с этим… гаденышем из Замка связалась, точно.
— Слушай, до чего же у тебя поганый язык, О'Рейли! Она на него работает, понятно?
— Ага. Чем работает-то?
— Сейчас врежу.
— Правильно. Давай врежем еще по одной: Я понимаю, неприятно слушать, но что ж поделать. Против правды не попрешь. Самому чудно: такая девка — и тискается с уродом.
— Она на него работает, придурок. Самое большее, что он делает, — это пожимает руку на прощание. Если не висит в это время под потолком и не спит, как все нормальные вампиры.
— Брось, Лесли. Он, может, и выглядит как черт те что, но на самом-то деле он обычный мужик, как мы с тобой, и все у него, хе-хе, на месте. Да чего ты споришь? Его дворецкий заезжал за ней, пол-улицы видели.
— На работу…
— Ага, на работу. Удовольствием это не назовешь. Вот ты сейчас тут сидишь, ждешь ее, а они в твоей машине работают. Над собой.
Лесли как раз собирался врезать Джиму О'Рейли от всей души, но тут бармен позвал его к телефону. Взъерошенный и изрядно рассерженный Лесли взял трубку.
— Алло! Кто это?
— Это Рональд Грант. Дело в том, что произошла авария.
— Что-о?
— Саманта попала в аварию, когда ехала на вашей машине. Она в порядке, но машина разбита.
— А вы откуда знаете?
— Я случайно оказался рядом.
— Случайно?
— К счастью для Саманты.
— Где это случилось?
— На Старой Дороге. Но я уже вызвал эвакуаторов, так что вашу машину отвезут в мастерскую Гранжа.
Лесли стиснул кулак и хватил им по столешнице, ровно по тому месту, откуда невозмутимый бармен только что убрал кружку с пивом. Жаль, что этот ублюдок Грант сейчас далеко!
— А может, я не хочу, чтобы мою машину везли в гараж Гранжа?
— Тогда перезвоните и скажите, куда ее отвезти. Все расходы я оплачу.
— Плевать я хотел на ваши деньги! Где Саманта?
— Здесь, рядом со мной.
— Черта с два она там останется. Скажите ей, я заеду через час и заберу ее домой.
— В этом нет необходимости. Ее отвезет мой дворецкий.
— Дайте мне с ней поговорить.
— Лучше бы вам сначала успокоиться. У нее выдался трудный вечер, она отдыхает.
— Отдыхает? В вашем склепе с привидениями? Да после такого отдыха кошмары начнут сниться.
Лесли хватил трубкой о телефон и с мрачным удовольствием отметил, что аппарат сломался.
У него были свои причины злиться. Пять с половиной лет назад у него была девушка. Потом она его бросила и ушла к другому. Девушку звали Белинда. Белинда Мейз.
Что хотите, то и думайте, а только этот Грант не человек. Вампир, ведьмак, колдун, еще кто — но не человек.
Слишком долго ему позволяли жить в этом городе, да и вообще на свете. Пора проучить Черную Тварь с Холма.
Заодно пора и Саманте преподать урок. Настоящий, чтобы не забыла.
Саманта блаженно вытянулась на мягком диване. В камине пылал огонь, на низком столике стоял серебряный поднос с чаем и печеньем. На тонкой фарфоровой тарелочке лежали ломтики лимона. Просто, элегантно — и очень приятно.
Дверь приоткрылась, и Рональд осторожно просунул голову в комнату.
— Все в порядке. Я позвонил в полицию, сообщил об аварии, но предупредил, что сегодня ты не сможешь с ними поговорить. Они были недовольны, но согласились подождать до утра. Потом я вызвал эвакуаторов и перезвонил Лесли Дойлу. Он все еще в баре.
— Ох, он был в ярости?
— О да.
— Он со мной больше никогда не будет разговаривать.
— Сегодня точно не будет. Он хотел приехать и забрать тебя, но я не пустил. Он пришел в еще большую ярость. По его мнению, тебе нельзя оставаться в склепе с привидениями. Так он выразился.
— Ой, Рональд, извини…
— Не за что извиняться. В принципе, это правда. Если ты не слишком измотана, может, расскажешь, что все-таки произошло?
Саманта смотрела в огонь, собираясь с мыслями. Слишком много событий за один день, так просто не расскажешь…
— Я должна начать с самого начала. Во-первых, меня допрашивал инспектор Болд.
— Вчера ночью, я знаю.
— Нет, он пришел сегодня днем. Когда я вернулась… отсюда.
— Он кого-нибудь нашел?
— Да. Он так считает. Видишь ли… он предполагает, что это ты.
