— Югет?
— Я не знаю ее имени, но она, очевидно, знала, что мисс Дженсен собирается сегодня вечером сюда.
Андреа догадывалась об ожидавшей ее перспективе и ужасалась ей. Следующие слова Тревора усилили ее подозрения.
— Ее кавалер кажется довольно занудным типом. Возможно, ты развеселишь его. — Тревор фыркнул. — Я должен показать Ингрид, что со мной нельзя так обращаться.
— Но, Тревор, ты не понимаешь. Танцуй с Ингрид хоть весь вечер, если хочешь, но этот человек, я знаю его…
— Прекрасно. Все к лучшему.
— Это Кир Холт.
— Кто он такой? Важная шишка?
— Он часто останавливается в «Бельведере». Занимается строительством по контрактам, возводит этот новый большой квартал, Сенчери, в Миллбридже.
— Тогда у тебя будет о чем поговорить с ним.
Тревор вел себя, как брат, когда хочет добиться уступки от старшей сестры.
Андреа была бы рада сбежать, но Тревор крепко держал ее за руку, пока они шли к столику, где сидели Ингрид с Киром.
Датчанка была одета в изысканное бальное платье из украшенного вышивкой лилового тюля с блестками всех цветов радуги, и Андреа в своем зеленом хлопчатобумажном платье почувствовала себя безвкусно одетой и незначительной.
Тревор, не желавший принимать во внимание такие нюансы, познакомил девушек, и Ингрид ничего не оставалось, как представить мужчин друг другу.
— Какой приятный сюрприз встретить тебя здесь, Ингрид. — Заявление Тревора показалось бы неискренним даже двенадцатилетней школьнице, не говоря уже о такой космополитке, как мисс Дженсен. Но Андреа была довольна, что он не раболепствовал.
Ингрид пристально смотрела своими пылающими голубыми глазами на Андреа.
— Я уже видела вас где-то? — спросила Ингрид.
— Да, в «Бельведере».
— Вспомнила. Но вы не живете там.
— Нет, я работаю в отеле. — Андреа испытывала легкое удовлетворение. Ингрид пыталась унизить и поставить на место служащую отеля в присутствии двух мужчин, которые уже знали правду; но датчанка не понимала этого.
— И вас подозревали в краже ожерелья.
Кир Холт резко повернул голову.
— Меня никто не подозревал, мисс Дженсен, мою комнату обыскивали, как и многие другие.
— В конце концов ожерелье нашли, — вставил Кир, — а само происшествие сделало известным ваше имя, так что вы и ваша страховая компания можете быть довольны.
— Потанцуем, Ингрид? — Тревор встал. Он последовал за Ингрид в клуб «Полонез» не для того, чтобы выслушивать ядовитый обмен репликами.
Ингрид немного поколебалась. Потом встала, и Тревор увлек ее на танцевальную площадку.
Андреа опустила взгляд на стиснутые на коленях руки. Затем посмотрела прямо в глаза Киру Холту:
— Пожалуйста, не думайте, что я организовала все это. Я и представления не имела, что мисс Дженсен и вы окажетесь здесь.
На его губах заиграла насмешливая улыбка.
— А вам неприятно?
— Нет. Почему?
— Ваш партнер временно оставил вас. Может, рискнете потанцевать со мной?
Кир был неподходящим партнером для Андреа: она была слишком маленького роста, чтобы приспособиться к его шагам. Но, помимо этого, она ощущала сильное напряжение, возникшее между ней и Киром Холтом.
Когда он отвел ее обратно к столику и заказал напитки, Тревора с Ингрид не было видно, но на одном из свободных стульев лежал красивый меховой палантин, который попал в поле зрения Андреа. Она подняла глаза и перехватила взгляд Кира.
— Это тот самый? — спросил он.
— По-моему, да.
— Нам придется позаботиться о нем вместо мисс Дженсен, — посоветовал он.
— О нет! Не хочу прикасаться ни к одной из ее вещей, — поспешно возразила Андреа. — Или меня могут…
— Или подозрение может пасть на вас? Расскажите, как случилось, что вы оказались замешаны в историю с ожерельем.
Андреа глубоко вздохнула:
— Вы, кажется, считаете, что все эти происшествия очень смешны, мистер Холт. Но, уверяю вас, мало радости оказаться замешанной в подобной истории. — Она побледнела при мысли о том, чем могло все закончиться. Ведь ожерелье подложили в ящик ее туалетного столика, откуда его извлекла Югет.
— Но я способствовал ее развязке.
— Способствовали? Но ведь это вы рассказали миссис Мейфилд, что видели, как я выходила из апартаментов мисс Дженсен.
— Я не видел вас и не стал бы упоминать об этом, даже если бы видел, — возмутился он.
— О! — воскликнула она, смутившись. — Простите.
Холт улыбнулся ей:
— Может, забудем о пропажах мисс Дженсен и потанцуем?
Остаток вечера промелькнул как-то незаметно. Андреа приноровилась к шагам Холта, а он ухитрялся держать ее так, чтобы ее нос не упирался в его рубашку. Когда Андреа приходилось танцевать с высокими мужчинами, она всегда сожалела, что ей не хватает роста, но сегодня вечером с Киром, после первоначальной неловкости, не возникало никаких неудобств. Он как будто помолодел и, возможно, даже забыл на несколько часов о делах.
Когда он сказал ей, что уже почти полночь, Андреа удивилась:
— Неужели! Мне пора возвращаться в «Бельведер»!
— По-моему, мисс Дженсен еще здесь, так что я должен отыскать ее.
— Тревор позаботится о ней и отвезет домой.
Андреа тут же покраснела, это прозвучало так, будто она рассчитывает, что Кир отвезет ее.
— Вы правы, — согласился он.
Пока Андреа брала свою сумочку, появилась Ингрид, и настроение у Андреа упало.
— Спасибо, что присмотрели за моим палантином, — сказала Ингрид, накидывая мех на прекрасные плечи. — Тревор говорит, что ваш отец был профессором в Кембридже.
— Блестящим ученым, — добавил Кир.
Но Андреа не интересовало, что ее статус повысился в глазах мисс Дженсен. Тревор прошептал ей:
— Пусть этот Холт отвезет тебя домой. Я заберу Ингрид.
— Надейся! — прошептала Андреа, но, к ее удивлению, все именно так и устроилось.
В машине Кира ей хотелось, чтобы их путешествие длилось бесконечно. Она болтала о пустяках, чтобы скрасить длительные паузы, которые непременно возникли бы, поскольку Кир был неразговорчив. Возможно, подумала она, он хотел сосредоточиться на управлении машиной.
— Вы влюблены в Тревора Деннистоуна? — внезапно спросил он.
Она резко повернулась к нему и уловила очертания его профиля в неясном отражении света фар.
— Нет, конечно нет. Мы давно знакомы.
Он засмеялся:
— Давнее знакомство с человеком, разумеется, исключает возможность полюбить его?
— Нет. Но Тревор — сын миссис Деннистоун, у которой работал мой отец, и… и мы просто друзья. — Теперь она могла сказать об этом, не кривя душой.
