– Ну и глушь… – протянула Лада, из-за отсутствия допинга ее настроение становилось все хуже и хуже.
– Нормальный город, избаловала тебя Москва.
– Соскучилась в Италиях по таким милым индустриальным пейзажам? – с иронией проговорила Лада. – Любуйся, а я сбегаю Тинке отзвонюсь.
Лада вышла из автомобиля и направилась к музыкальной двери. Виолетта догнала ее, свистнув брелком сигнализации.
– Я с тобой.
Замучено скрипнув, дверь толкнула ее в спину. Ойкнув, Виолетта замерла на пороге просторного помещения телеграфа. Мелкие частицы пыли без движения стояли в солнечных лучах, пронзающих прорехи вертикальных жалюзи, лишь хлопок двери внес дуновение ветра, и пыль завихрилась смерчевым столбом, но через секунду вновь замерла в ярких пятнах. Мебель сего заведения сохранилась еще со сталинских времен и отличалась основательностью и помпезностью. Служащие за массивными стойками красного дерева и оконцами в потемневших латуневых ободках смотрелись детьми, усевшимися поиграть в увлекательную игру. Но вместо ожидаемых кассовых монстров с чугунными боками и клавишами в виде кнопок на длинных ножках, кассиры нажимали клавиши современных компьютеров и близоруко щурились в экраны мониторов.
– Девушка, междугородний разговор нужно заказывать? – спросила Лада, наклонившись к ближайшему оконцу.
Девушка лет пятидесяти ловко порхала пальцами по клавиатуре, издавая звуки похожие на стук кастаньет. Она подняла голову и приветливо улыбнулась.
– Куда будете звонить?
– Ангельск, на мобильный.
– Областные звонки из пятой кабины, – сверкнула золотым зубом кассирша, – счет пробьют в Президентской кассе.
– Президентской?
– Слева, у портрета Путина.
– А! Спасибо.
Шаги девушек гулко раздавались в огромном полупустом зале. Старушка со смешной летней шляпкой на голове старательно водила ручкой по телеграфному бланку.
Вместо перьевых ручек в пустых массивных чернильницах торчали шариковые, устремив в высь острые колпачки. Пятая кабина. Тяжелый воздух непроветриваемого помещения.
– Фу, не закрывай дверь, – попросила Лада Виолетту.
– Что бы все слышали, как ты будешь рассказывать Тинке о зарезанном итальянце?
– Что ж я сумасшедшая, что ли? Лишь договорюсь о встрече, – сердито ответила Лада.
– Ну-ну.
Лада набрала номер и в ожидании ответа нетерпеливо постукивала легкой теннисной туфелькой по деревянному настилу пола кабины.
– Тинка! – вдруг радостно завопила она, и не выдержавшая Виолетта прикрыла дверь кабины. – Тинка, родная, мы так соскучились, вот и Ветка здесь!
– Вы откуда, сумасшедшие? – смеялась в трубку Тина.
– Тинка, мы в Ельске. Через несколько часов будем в Ангельске, но…
– Здорово! – перебила ее Тина. – Чур, сразу ко мне!
– Тина, ты недослушала. Мы не можем просто так появиться в городе. У нас обстоятельства, да и машина паленая.
– Что? – прокричала трубка Тинкиным голосом.
– Короче, – потеряла терпение Лада. – Ты не могла бы встретить нас?
– У моста через Аймугу, – подсказала Виолетта.
– Ветка говорит, что у моста через Аймугу, мы машину бросим, и будем ждать тебя там.
– Я понимаю, что глупо сейчас вас расспрашивать, – снова закричала Тинка, – но я умираю от любопытства!
– Через четыре часа, у моста через Аймугу, на противоположном от Ангельска берегу, – повторила Лада.
– Хорошо, постараюсь ускользнуть от Бернса, хоть это и нелегко, – хмыкнула Тина.
– Ревнивый черт. Все подозревает меня в неразборчивых сексуальных связях.
– Зная твой род занятий, никому и на ум бы не пришло заподозрить тебя в таком грехе, – серьезно сказала Лада.
– Не бесись, Ладка. Я все поняла, увидимся через четыре часа, – Тина напоследок чмокнула трубку и Лада вздрогнула от громких гудков.
Она повесила трубку и многозначительно посмотрела на Виолетту.
– Остался последний этап.
– Не будем медлить.
Они вышли из кабины, оплатили счет и, скрипнув задремавшей дверью, разбудили старушку в смешной шляпке.
Виктор наклонился к окошку, кассир, не отрывая пальцев от клавиш, взглянула на посетителя.
– Здесь только что были две девушки? – спросил Виктор с чарующей улыбкой.
– Были, шумные такие, – добродушно ответила кассир.
– Я вижу, вы женщина опытная и ничто не укроется от вашего проницательного взгляда, но вот на этих ветрениц абсолютно невозможно положиться! – пожаловался он доверительно. – Дело-то подотчетное и надо же потерять счет. Помогите, пожалуйста, на вас одна надежда.
– Ну что ж, такому интересному мужчине надо помочь, – с удовольствием выслушав комплименты, она тут же обратилась к коллеге. – Анна Ивановна! Сделайте дубликат счета за разговор с Ангельском. Подойдите к Президентской, – слегка кокетливо сказала кассир.
– Большое вам спасибо, и не откажите в любезности, примите небольшое подношенье, чаю попьете с Анной Ивановной – Виктор просунул в окошко плитку московского шоколада.
– А вы, наверное, москвич? – спросила зардевшаяся от удовольствия кассир.
– Поражаюсь вашей интуиции, но вы немного не угадали.
– У вас московский выговор.
– Долго работал в столице, – быстро ответил Виктор.
Он еще раз поблагодарил женщину и направился к портрету президента. На квитанции об оплате междугороднего разговора, поданной ему любезной Анной Ивановной, был пробит номер вызываемого абонента. Еще одна ниточка, на непредвиденный случай.
Виктор, скрипнув телеграфной дверью, кинулся догонять беглянок, уже двигавшихся к окончательному пункту своего путешествия.
Маурицио Камилиери сидел в кабинете владельца ресторана "Джоконда" и терпеливо ожидал возвращения Джеронимо Браско. Камилиери нервничал. Творятся странные вещи, думал он, исчезла Виолетта, на его настойчивые звонки равнодушный голос отвечает, что она недоступна и просит перезвонить позднее. Вечерний караул около дома, где она проживала со своей подругой, закончился нервным срывом. В бешенстве оттого, что с ним поступают подобным образом, Камилиери разбил боковое зеркало своего автомобиля. Он почти смирился с ее изменой, но тут его начали осаждать звонками деловые партнеры Джованни Ризио. Джованни не явился на важную встречу, Джованни не перевел крупные суммы на счет своей миланской компании. Где Джованни? В последний раз, когда его компаньоны беседовали с ним, он упомянул, что ужинает со своей русской любовницей у Джеронимо Браско. Не мог бы любезный сеньор Камилиери, как лицо, пользующееся доверием хозяина "Джоконды", узнать некоторые подробности этого ужина, состоялся ли он? Он не мог отказать, да и самому стало интересно, куда делась эта троица, в уме он уже связал исчезновение Виолетты, Джованни и Лады. Джеронимо Браско принял Камилиери с обычной сердечностью, но испросил десять минут на небольшое дельце, велел принести молодому бизнесмену мартини, и, извинившись, оставил его в своем кабинете. Камилиери ждал.
