— Я тебе сейчас скину то, что нарыла на твоего муженька. Посмотри, ознакомься. Это неполный список. Полным — владеет Риверс, как его юрист. После обеда я к тебе заеду, и мы обсудим наше положение.
Обнаруживается, что у нас много имущества, о котором я и не подозревала за столько лет совместной жизни. Оказывается, есть домик в Испании. А я даже заграницей не была. Меня постоянно кормили завтраками. Сначала не было денег на «такую роскошь», а потом появились дети и с ними неудобно. Зато его мама в Испании живёт почти круглый год. Может это её дом? Не знаю, как всё оформлялось. И даже не знаю где его родители там живут. Андрей каждый раз с этой темы плавно переводил разговор.
Где-то затерялась супердорогая машина. И я, с огромным для себя огорчением понимаю, где эта тачка, но мне не хочется верить, что всё действительно так. К ней прибавляется куча счетов с немалыми суммами по разным банкам. Только вот не понимаю, что это за странные счета. Несколько сумм и банков обозначены необычно.
Я как-то сохраняла реквизиты в онлайне, через приложение, и они выглядели совершенно по-другому. Да и суммы тут обозначены в евро. Мои предположения раскалывают голову и сердце. Я доверяю и моё доверие топчут, как ненужный фантик.
Ну здравствуй, обида. Давно не виделись. В груди жжёт и предательские слёзы катятся по щекам не останавливаясь. Чем я заслуживаю такое отношение? Что делаю не так? Почему я? Не похудела вовремя? Или это месть за растяжки?
Глава 18
После обеда в моей квартирке собирается женский консилиум. Даже Юля присоединилась к нам. Она забежала за перчатками, забытыми уже казалось в прошлой жизни. Ольга с Миланой затащили её на голосование, как незаинтересованное лицо. А уж когда они узнали, что девушка имеет опыт в разводе, то чуть в ладошки не захлопали. Ведь в их рядах прибыло и они теперь точно уговорят меня на свой сумасшедший план.
— Ты должна узнать, что твой муженёк ещё скрывает, — светит коварными глазами на меня Мила.
— Юль, ну скажи ты ей, что любые способы хороши, лишь бы потом не сидеть у разбитого корыта и кашку с него не хлебать, — поддерживает Оля свою подружку.
— Девочки, — примирительно начинает Юля и мы тут же оказываемся в водовороте детских страстей и эмоций, потому что у Насти с маленькой Миланой одинаковые пони. Выслушиваем визги, поддерживаем радость, рассматриваем действительно одинаковых лошадок и девчонки сами убегают от нас в комнату играть дальше. — Так вот, девочки, я не понимаю о чём речь, мой бывший ни за что не оставит нас на каше, кстати, пони этого он вчера купил.
— Погоди, ты хочешь сказать, что вы общаетесь? — Уставилась на новую знакомую Ольга.
— Общаемся, воспитываем ребёнка и, мало того, я подружилась с его новой женой, — тихо признаётся Юля.
— Сумасшедшая, — припечатывает её Мила.
— Рациональная, — неожиданно громко парирует девушка. — Зато он купил Милаше новую трёхкомнатную квартиру, мы вчера туда переехали. Старую сдавать будем, она однокомнатная. Он покупает дочери все вещи, не отказывает в помощи, а его Лиза, новая жена, сидит с Милой, когда мне нужно по делам. Иногда оба помогают с блогом.
Мы все смотрим на неё, как на богиню. Разве так можно?
— Что? — Продолжает она. — Он любит дочь, и мы с ним с первого класса знаем друг друга. Думали любовь, а оказалось слишком долгая дружба. Бывает. Не страдать же от этого ребёнку. А Лиза, она нормальная. Иногда скандалит, но по делу.
— И как ты его отпустила? — Спрашиваю я. У меня шок.
— Да просто. Пришёл вечером и вокруг меня хороводы водит, как красна девица вокруг деревца. Рассказал всё. Что влюбился, что не может меня обманывать, тихориться, изменять и просит разрешения на новые отношения. Сначала поплакала, обидно было. Потом поняла, что ничерта мне не обидно и эти отношения вытягивали из меня все силы. Я же привыкла за много лет, что он всегда рядом. Списать, прикрыть, спасти от придирок мальчишек. В институт за ним пошла. Он и за меня, и за себя всё решал и диплом мой тоже писал. Я просто боялась, что без него не справлюсь. Сейчас вот заново учусь. Кондитер — это моё. Он оплачивает и учёбу, и курсы. Я пока столько не зарабатываю, — разводит она руками.
— А его новая не против? — Призадумывается Мила.
— Нет. Мы поговорили и поняли, что нам нечего делить. К тому же, у неё отчим и она знает каково это, когда отец не хочет с тобой общаться. Там всё очень сложно. Да и с отчимом тоже не слишком радужно. И она не хочет, чтобы из-за неё страдала маленькая девочка.
— Фантастика, — выдыхаю я. — Думала такого не бывает. Ты молодец.
— Да я то чего? Тебе бы с мужем бывшим поговорить, может и не надо всё это?
— Так. Не сбивай своими приторно сладкими сказками. Андрей, по моим сведениям, собирается оспаривать в суде своё отцовство. Алекс позвонил до обеда, и мы поговорили, как представители сторон. Я привезла тебе бумаги на подпись. Они направили доки о разводе в суд. Не смотри на меня так. И на Риверса не дуйся. Это его работа. Дома он один, на работе другой.
— Вот бы этот «другой» вёл себя не как козёл, а предупреждал сначала меня, а потом моего юриста, — дуюсь я. Сразу вспомнились его лживые губы и захотелось помыться.
— Нам нужно узнать, где и что запрятал Комаров до первого заседания суда, а оно будет скоро. Я тебе это гарантирую. У Алекса всё есть. И если ты будешь умненькой девочкой, то я сначала уложу Риверса в суде на лопатки, а потом вышибу с ринга за отношения с тобой. Комаров останется без хорошего юриста. Я выиграю дело, а ты останешься при деньгах. И делай ты потом с Алексом что хочешь. Мне нужно, чтобы вас видели вместе. Не только я. Сходи с ним в ресторан. Принеси ему обед на работу. Создай мне поле для манёвра.
— Можешь начинать маневрировать. Он перевёз сюда свои вещи. Вы же видели, — возмущаюсь я.
— Этого недостаточно. Мне нужна страсть, отношения, огонь в его глазах и полная капитуляция.
— Да все, итак, знают про нас, — отмахиваюсь от Милы, как от назойливой мухи.
— Про вас знают только то, что он к тебе неравнодушен, а ты — нетающий снеговик. Мне нужны факты, — просит она. — Растай. Хотя бы на публику.
— Не могу на публику. Если я обожгусь…
— Ты уже это делаешь, — перебивает меня Оля. — Если бы он был тебе противен, то и на порог бы его не пустила или сама бы съехала с квартиры, раз уж выгнать его не получается. А ты краснеешь и смущаешься. Немного ворчишь. И всё. Может у вас действительно что-то получится?
— Мне нужен довольный Алекс, который будет помогать нам хотя бы бездействием. Ты можешь это устроить. Настраивайся и работаем.
— Я не хочу с ним спать, — вновь краснею, вспоминая утро.
— А покраснела ты от возмущения. Угу, — улыбается Мила.
— Девочки, так же нельзя, — возмущается Юля. Хоть кто-то на моей стороне. И я с надеждой смотрю на неё. — Ясмине надо подготовиться. Детей с кем-то оставить. Я могу посидеть, но недолго, — кажется я поторопилась радоваться.
— Я посижу, — тут же откликнулась Оля. — Приеду завтра к одиннадцати. Повезёшь страдальцу обед и намекнёшь на толстые обстоятельства твоего согласия. Мягко намекнёшь. Дашь понять, что все его мечты могут сбыться, осталось только помочь тебе, — подмигивает Оля. — Подразни его. Пофлиртуй. Женщина ты, или где?
Мне остаётся только кивать. Эти гарпии давят числом и отрезают все выходы. Выпроваживаю их, а сама не знаю куда себя деть. Надо хоть как-то настроиться. Как прийти самой и предложить сделку? Условия мне кажутся дурацкими, но на то он и Алекс, что на другие не согласится.
Вечером девочки просятся на прогулку. К моей обиде добавляется злость на ситуацию, на себя, на бывшего мужа. Добавляет дровишек в костёр моя машина. Она стоит такая несчастная и убитая, что самой хочется стукнуть виновнику не только в лоб.
Сегодня на улице падает снег. Железную красотку укутывает им, словно бабушкиной шалью, и мне становится до слёз обидно. Вот она стоит, но поехать никуда нельзя. И отремонтировать я, скорее всего, её не смогу. У меня просто денег нет на то, чтобы выправить кузов, заменить все стёкла и заменить обивку салона. Снег пробирается в каждую щелочку. Страшно подумать, что станет с машиной, когда начнётся весна.
