зубы. Со злости отшвыриваю в сторону пудру и направляюсь в ванную. Так остервенело тру лицо спонжем с гелем, что рискую разодрать щеки.
«Извини, перепутал тебя во сне с другой девушкой».
До сих пор звенит в ушах.
Да пошел ты, Данил!
И с кем же он меня перепутал, интересно? С Дашей своей, наверное.
Я на таком взводе, что хочется засунуть голову под холодную воду, чтобы остыть, но останавливает лишь то, что некогда сушить волосы. Когда я возвращаюсь в комнату, руки уже не так дрожат. Заставляю себя несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть. Спокойно, Маша. Мало ли что этот идиот тебе сказал.
Да и вообще, не по фиг ли, кого он там планировал обнимать вместо тебя?
Конечно, по фиг.
Сегодня суббота и день на работе очень тяжелый. Клиенты прут с самого момента открытия бара. Я ношусь, как угорелая, между столиками, поднося клиентам то пиво, то бургеры. В какой-то момент я понимаю, что меня начинает мутить от запахов жирного фастфуда.
Отпрашиваюсь на 15 минут у старшей официантки и выхожу на улицу подышать. Огибаю бар и приваливаюсь к стене. Августовский зной сделал воздух тяжелым, а вперемешку с уличной пылью вообще невозможно вдохнуть.
— Вау, какие ноги! — прилетает мне справа.
Поворачиваю на голос голову и вижу перед собой двух парней, гоповатого вида.
— Скучаешь?
— Нет, — буркаю и отворачиваюсь. Пятнадцать минут, блин, не дадут спокойно постоять.
— А мне кажется, что скучаешь, — один из гопников облокачивается рукой на стену в полуметре от меня.
— Когда кажется, креститься надо. Ребят, идите, куда шли, я не собираюсь с вами знакомиться.
— А чо ты такая дерзкая? — произносит второй, подходя ближе.
Возвожу глаза к небу.
— Ребят, ну правда, попытайте удачу с какой-нибудь другой девушкой.
— А нам ты понравилась.
Я молча разворачиваюсь и хочу вернуться в бар, когда один из гопников преграждает мне путь. Рядом с ним становится второй.
— Ну что вам?
— Познакомиться хотим.
Мне уже становится не по себе. Средь бела дня ко мне пристают два идиота. И что делать? Кричать? В принципе бар на оживленной улице.
— Маша, все хорошо? — из-за спины гопников показывается бармен Вася.
— Да, Вась, я уже возвращаюсь.
Левые парни тут же рассасываются с дороги, и Вася уводит меня обратно к бару.
— Спасибо тебе, — тихо говорю ему.
— Не за что.
— Ты просто так вышел?
— Говорил по телефону и услышал твой голос.
— Спасибо.
— Как ты себя чувствуешь? — участливо спрашивает.
Мы стоим у двери в бар, гопников в поле моего зрения нет. Вася так по-доброму на меня смотрит, что на душе становится приятно.
— А ты ела? — спрашивает парень.
— Еще нет.
— Хотя бы яблоко съешь. Я положил в холодильник пакет.
Опять он собирается меня подкармливать. Мелочь, а приятно.
— Спасибо, Вась, — снова благодарю. — Пойду съем.
Как только я снова переступаю порог бара, в нос тут же ударяет противный запах жира. Я быстро пересекаю зал и захожу в подсобку для персонала. В холодильнике нахожу большой пакет зеленых яблок, достаю одно, мою в раковине и откусываю, наслаждаясь кисло-сладким вкусом.
— Маш, ну ты скоро? — ко мне вваливается старшая официантка.
— Да, иду.
Быстро доедаю и возвращаюсь в зал. Снова одна клиентка недовольна тем, что вишневое пиво слишком кислое, а другой считает, что ему принесли жесткий стейк. К 10 вечера, когда мне уже пора уходить, я не чувствую ног.
— Маша, зайди ко мне в кабинет, — говорит управляющая Лена в конце моей смены.
Сегодня у меня был последний день испытательного срока. Мне немного страшно, что по каким-то причинам Лена не захочет брать меня в штат. Я осторожно ступаю по деревянному полу ее кабинет и присаживаюсь на краешек стула.
— Ну, ты неплохо работаешь, ребята на тебя не жаловались, посетители тоже, поэтому оформляем.
С плеч падает гора.
— Но есть одна проблема, — продолжает.
Гора на плечах снова вырастает. Ну конечно, не может быть все идеально.
— Нам по-прежнему не хватает одной официантки в ночную смену, поэтому я все-таки попрошу тебя иногда выходить. По крайней мере, пока мы не найдем еще одного человека.
Я помню, как Вася говорил мне на кухне, что по ночам чаевых еще больше, поэтому с радостью соглашаюсь:
— Да, без проблем!
— Хорошо. Трудовую мы тебе заведем. Можешь идти.
Эта новость — лучшее, что со мной случалось за сегодняшний день. Я забираю из общей копилки свою часть чаевых, переодеваюсь в подсобке в обычную одежду, вызываю такси и почти без сил еду в дом Громовых. Мама мне сегодня писала, что они с Сергеем Юрьевичем заключили договор со свадебным агентством, и она теперь целыми днями занимается подготовкой к торжеству, дата которого, впрочем, до сих пор не определена.
Завтра мне надо будет куда-то с ней ехать дегустировать торты. А потом она хочет в еще один свадебный салон подбирать платье… Надеюсь, Данила с нами не будет.
В особняке Громовых, когда я переступаю его порог, снова гробовая тишина и нигде не горит свет. Несмотря на то, что я целый день дышала запахом жирной еды, я довольно голодна. Вот только ничего жареного в меня сейчас не залезет.
В холодильнике я нахожу листья салата, консервированный тунец, помидоры черри и сладкий перец, поэтому решаю сделать легкий салат на оливковом масле. Когда я, удобно устроившись на мягком стуле, нанизываю на вилку овощи и отправляю их в рот, со двора доносится звук открывающихся ворот и въезжающего автомобиля, из которого музыка орет так, что слышно даже мне. Это явно Данил.
Музыка вдруг затихает, хлопают двери машины, и я отчетливо слышу голос его подруги Даши:
— Дань, я так хочу тебя.
— Даш, ты немного не в себе, — отвечает ей Данил. — Давай я тебя в комнату отведу.
— В
