горит огнем. Удивительно, как отец умеет обесценить все, к чему я стремился?! Что это за дар такой, топить собственного сына?! Хотя, я знаю, почему он так себя ведет! Он не может простить мне предательства. Того, что я уехал к матери. Предпочел ее бизнес его футболу и помощи в развитии ночного клуба, в который мой папочка вложил всю свою душу. Увы, здесь он тоже просчитался: я ненавижу шумные вечеринки и сборища, приправленные полуголыми девицами.
Вот и издательство. Оплачиваю проезд, выхожу из машины. Краем глаза замечаю вчерашнего Олиного мужчину мечты. Он любовно закрывает дверцу своего шикарного нового автомобиля. Отлично, мистер офисный планктон разъезжает на шикарной тачке, а я приехал на такси. Какая-то вселенская несправедливость отовсюду сегодня!
Я поднимаюсь на лифте на верхний этаж, в издательство «Книжкин дом». В просторном холле вижу мистера планктона. Он стоит у окна рядом с той же прилипчивой девицей, что и на банкете. Воркуют, словно голубки. Мне становится жаль Олю. Представляю себе, что она сейчас чувствует. В голове зреет дикий план, который поначалу пугает даже меня самого. Я потребую у Воеводиной в помощники для работы над биографией Олю. Плевать, что она просто делает обложки. А еще сегодня я куплю себе какую-нибудь крутую тачку, чтобы засунуть мистера планктона за пояс.
– Максим Викторович! – радостно поднимается со своего роскошного кожаного кресла Анжелика Захаровна. – Проходите, присаживайтесь! Кофе будете?.. Аля, принеси нам кофе!
– Али в приемной нет, – морщусь я и сажусь на небольшой диванчик у стены, которая пестрит дипломами и наградами издательства.
– Как нет? А где же она? – озадаченно высовывается в приемную Воеводина.
– Трется с вашим сотрудником у лифта, – едва сдерживаю ядовитую улыбку я.
– Ну, бог с ней, – растерянно пожимает плечами Воеводина. – Нам с вами надо осудить наш будущий проект, Максим Викторович.
– Проект будет только в одном случае, – ну вот кто, кто тянет меня за язык?!
– В каком? – пугается Воеводина, в мыслях у которой наша автобиография уже поступила на прилавки магазинов.
– Мне будет помогать ваша сотрудница из пиар-отдела. Ее зовут Оля.
– Она не писатель. Она всего лишь дизайнер, – качает головой Воеводина. – Оля создает обложки.
– Вот и отлично. Пусть создаст книгу с иллюстрациями.
– Но зачем вам Оля? У нас есть отличные редакторы!
– Я буду сотрудничать с вашим издательством, но только в том случае, если мне позволят работать с Олей.
Некоторое время Анжелика Захаровна молча смотрит на меня, видимо, взвешивая последствия такого необдуманного с точки зрения главного редактора решения. Потом она подсчитывает прибыль от проданных копий книги, и сдается.
– Хорошо, вы получите Олю в помощники.
– Вот и прекрасно, – улыбаюсь я. – У вас две недели, чтобы набросать материал. Если он меня устроит, мы подпишем договор. Потом я улетаю в Париж. У меня начнется новая серия рекламы.
Анжелика Захаровна довольно потирает руки.
– Значит, договорились. Думаю, за две недели даже дизайнер сможет набросать хоть что-то из материалов. А редакторы уже доведут историю до ума.
Я улыбаюсь ей своей самой обаятельной улыбкой. На самом деле мне не нужна автобиография. Мне нужна Оля. Представляю себе, как она разозлится, что ее заставили работать со мной над книгой. У меня будет всего две недели, чтобы доказать ей, что я лучше мистера планктона. Две недели на то, чтобы заставить ее влюбиться в меня.
Глава 10. Оля
– Я не умею писать книги! – звенел мой возмущенный голос в приемной главного редактора, куда нас со Свободиным вызвали перед обеденным перерывом.
– Придется научиться! – зловеще взглянула на меня Воеводина. – Со среды приступишь. Редакторы тебе потом помогут. Если все пройдет гладко, получишь премию.
Она посмотрела на меня так, словно я – пустое место, и от этого мне стало совсем паршиво.
– Поздравляю, – фыркнул Свободин у меня над ухом. – Похоже, ты нашла себе дополнительную работенку.
– Не издевайся, – поникшим голосом отозвалась я.
– Да ладно тебе, не падай духом! Ведь твоя бабушка в свое время писала детективы. Значит, и у тебя получится создать автобиографию этого красавчика. Автобиографию создавать проще, чем писать роман. Надо всего лишь записывать следом за звездой.
– Спасибо за совет. Только у звезды нет ничего такого, что за ней можно записывать, – поникла я.
– Это, Оля, смотря, с какой стороны взглянуть на ситуацию, – развел руками Свободин. – Идем в «Карамельку»? За обедом и обсудим твое основное направление деятельности в отношении Волкова.
– Идем, – согласилась я.
В «Карамельке», месте, где начинался наш с Дорониным роман, я увижу его с новой пассией. Он станет ворковать у окна, нашего с ним любимого окна, с мерзкой и высокомерной дочкой Воеводиной, а я буду медленно умирать за соседним столиком, пытаясь услышать, о чем мне говорит Свободин.
Да, я не ошиблась. Доронин привел в «Карамельку» Алю, и они, весело воркуя, устроились на том месте, где еще недавно сидела я.
Свободин что-то тараторил мне про линии сюжета, про повышение ставок для разжигания интереса читателей, а я тупо пялилась в экран сотового телефона, и мне в горло не шел даже кофе. А еще мне хотелось прибить Волкова. Свалился на мою голову, да еще и попросил, чтобы я с ним работала! Мне нет никакого дела до его жизни. Я не фанатею от зазвездившихся красавчиков с обложек журналов. У меня жуткая депрессия, мужчину моей мечты увела наглая самозванка. Как же я ненавижу Воеводину! За ее высокомерие, за презрительное отношение, за то, что притащила бездельницу-дочь, которая не смогла даже учиться в институте, но зато сумела за одну неделю увести у меня все призрачные шансы начать заново отношения с Андреем.
Я пыталась пить кофе, но вместо этого мне хотелось плакать.
Не зная, как успокоиться, я открыла Вконтакте и нашла профиль Волкова.
«Макс! – с горечью написала ему сообщение я. – Ну как тебе пришло в голову, что я могу помочь написать автобиографию?! Я же помощник графического дизайнера! Я не пишу текстов! Пожалуйста, откажись от своей безумной идеи, пока не поздно!»
Удивительно, он ответил сразу
