— Я работаю личным охранником Алексии с момента, когда она еще под стол ходила пешком. Девочка выросла на моих глазах, и я чувствую свою ответственность за нее и ее жизнь.
— Ладно, я согласен.
— Данте ты уверен в правильности своего решения? — спросил Габриэль, повернувшись ко мне лицом.
— Никогда прежде я не был так уверен, как сейчас.
— Ладно, — сдался друг, поднимая руки в знак капитуляции.
— Хорошо. Разины уезжают в восемь вечера, в напитки охране я добавлю снотворное. На заднем дворе особняка есть калитка, ожидайте меня там.
Обсудив стратегию наших дальнейших действий, мы разошлись по своим машинам и разъехались в противоположные стороны. Нужно было все подготовить, чтобы успеть вылететь до того, как заметят пропажу.
В обговоренное время я ожидал Мирослава около калитки, ведущий на задний двор, Габриэль остался в машине, припаркованной неподалеку. В 20:30 появился мужчина, быстрым шагом направляясь в мою сторону.
— Пошли, Лекси заперта в своей комнате.
Миновав ухоженный задний двор, мы оказались в дизайнерске оформленной гостиной. Затем шел просторный коридор с деревяной резной лестницей. Остановившись около второй двери слева, охранник достал из кармана пиджака ключ и отпер дверь.
Алексия стояла в слезах около окна. Она не была похожа на ту девушку, какой я ее увидел в свадебном салоне. Волосы лохматые, синяки под глазами, болезненного вида бледная кожа, вся осунувшаяся.
— Мирослав? — удивилась Лекси, увидев своего охранника рядом с врагом, — Что происходит? — она была не на шутку напугана.
— Алексия, — обратился к ней мужчина, подходя и беря за плечи, — послушай меня очень внимательно. Сейчас ты должна пойти с этим человеком, сесть с ним в самолет и улететь туда, куда он скажет.
— Я ничего не понимаю, — прошептала она, — Я никуда с ним не пойду.
— Лекси, ты не понимаешь. Если ты сейчас не уедешь, то до утра уже не доживешь.
— Что ты такое говоришь? — из глаз девушки текли слезы.
— Твой отец отдал приказ убить тебя. Таким способом он собираться очистить свое имя от позора, — не выдержав вмешался в их диалог.
— Я тебе не верю, — крикнула она, с вызовом посмотрев на меня, — папа не может так со мной поступить. Он меня любит.
— Прости дочка, но это так, — опустил голову мужчина.
— Вы все лжете. Вон из моей комнаты.
— Послушай принцесса, — подойдя взял ее за плечи, и хорошенько встряхнул, заставляя смотреть в мои глаза, — я виноват в том, что тебя собираются убить и признаю свою вину, так будь умницей и позволь вытащить тебя из этого дерьма.
— Это ты, это ты во всем виноват, — в истерике лупила своими миниатюрными ручками по моей груди девушка.
— Да, виноват, — прикрикнул на нее, — поэтому и хочу все исправить. И либо ты добровольно сейчас со мной поедешь, либо под действием снотворного.
Смерившись со своей участью, она сдалась.
— Вот и умница. А теперь пошли, у нас мало времени.
— Береги ее. Она не такая, как свои родители, — услышал я слова охранника, — и еще: «не все именно так, как кажется».
— Что это значит?
— Однажды ты поймешь, а сейчас вам стоит поторопиться.
Приобняв девушку за плечи, я повел ее к автомобилю, пройдя тем же путем, каким я попал в дом. До машины добрались без происшествий. Открыв заднюю дверь, пропустил внутрь салона сначала ее, затем залез сам, занимая место рядом с ней.
— В аэропорт брат.
Габриэль без лишних вопросов завел двигатель и вырулил на дорогу, держа курс в нужном нам направлении.
Глава 13
Алексия.
Машина мчит по ухабистым дорогам, разрезая темноту ночи яркими ксеноновыми фарами. В моей душе также темно, вот только даже лучика света, который развеял бы неприятное ледяное чувство, сосущее под ложечкой, у меня нет.
В моей голове совершенно не укладываются все события, произошедшие за последние пару часов. Наташа и Влад? Отец хочет моей смерти? Мирослав сотрудничает с моим похитителем?
Краем глаза кошусь в сторону последнего. Тот, как ни в чём не бывало что-то рассматривает в своём телефоне, а его длинные татуированные пальцы порхают над экраном. Прямой нос, аккуратно очерченные губы, острые скулы и подбородок. Волосы зачесаны назад, а из-под воротника торчат множество татуировок, которые покрывают всю его шею. Мужчина зашевелился, словно почувствовал, что я на него смотрю. Отвожу взгляд, боясь, что меня застукают за разглядыванием.
Он так спокоен, будто ничего не сделал. Будто это только у меня жизнь перевернулась с ног на голову, и я вряд ли, когда-либо смогу жить как прежде. Осознание этого простреливает молнией в самый затылок.
Дрожащими пальцами поправляю складки на своем пижамном шелковом комплекте, который состоит из рубашки и брюк. Хорошо, что платье с кровавыми и грязными пятнами осталось висеть на вешалке напротив моей кровати, словно знак, указывающий мне на мое нынешнее место. Вспомнив об этом, всхлипываю.
— Тебе нужно поесть, — внезапно прерывает тишину голос похитителя, — У тебя руки трясутся и выглядишь ты неважно. Тебя вообще кормили?
Отрывисто мотаю головой, продолжая глотать слезы и стирать мокрые дорожи тыльной стороной ладони со своих щек.
— У меня завтра выпускной в университете, — хрипло говорю то, что приходит в голову первым и еще громче всхлипываю, вспомнив о прежней нормальной жизни, — Я так готовилась. У меня два платья было. Одно на официальную часть, а второе на вечернюю. А через неделю свадьба. Платье правда испорчено, но я думаю еще есть время найти подходящее.
Поток неконтролируемых слов вытекает из меня словно вода из прорвавшейся дамбы. Кажется, именно таким образом организм решил реагировать на перманентный стресс, в котором я прибываю в последние несколько суток.
