— Счастлив? — потребовала я, беря огромную вилку и запихивая ее в рот. О, ничего себе. Коди не шутил. Пирожные Нади были просто великолепны…
— Черт возьми, — простонала я, слизывая липкий сливочный сыр с вилки. — Может быть, торт стоит того, чтобы получить пощечину.
Глаза Коди горели, когда он смотрел, как я ем, полный голода по чему-то менее сладкому, чем торт.
— Я склонен согласиться, — пробормотал он, ерзая на стуле и не отрывая взгляда от моего рта, чтобы даже моргнуть.
Желание жарко вспыхнуло во мне, и я несколько раз сглотнула, чтобы взять себя в руки.
— Прекрати трахать мой рот глазами и начинай объясняться, — приказала я ему, но мой голос прозвучал хриплее, чем предполагалось.
Его ноздри раздулись, и ему, казалось, потребовалось огромное усилие, чтобы оторвать взгляд от моего лица.
— Что ты хочешь знать?
Я нахмурилась. Очевидным ответом было все. Но у меня такое чувство, что Кодиак Джонс не собирался просто сидеть здесь и выплескивать свои кишки бесплатно. Нет, он потребовал бы око за око, а я больше не была в настроении для игр.
Или, во всяком случае, не такая игра.
Моя месть была совсем другой игрой.
— Почему она назвала меня козлом? — спросила я, решив, что это единственное, что меня волнует больше всего. Все остальное дерьмо — история Коди с Друзиллой, кому бы ни принадлежали трусики, за которые я только что получила, даже поведение Нади… это было не мое дело. Но она назвала меня именем, которое звучало очень похоже на оскорбление, и я хотела знать, что, черт возьми, это было.
Он вздохнул, откидываясь на спинку стула с чашкой кофе в руке. Учитывая, насколько дружелюбно он вел себя с Надей, мне пришло в голову, что его дерьмовое отношение к моему кофе за завтраком было всего лишь притворством. Намеренное оскорбление, чтобы попытаться вывести меня из себя.
Ублюдок.
С другой стороны, по крайней мере, он действительно ценил хороший кофе.
— Козёл, — повторил он, сморщив нос в гримасе. — Сокращение от козла отпущения. Так все начали называть тебя во время суда. Все знали, что ты не была ответствена за это. Любой, у кого есть хоть четверть мозгов, мог бы сказать прокурору, что хорошенькая маленькая принцесса Дэнверс не организовывала такое событие, как Ночь беспорядков.
Шок сковал меня, и я едва дышала. Мне нужно было это услышать.
Бри ничего из этого мне не говорила.
— Но твой отец все равно позволил им предъявить тебе обвинение. Он стоял в стороне, пока тебя судили, и пальцем не пошевелил, чтобы закрыть суд и защитить твою личность… Затем вступился за мэра во время выборов и проповедовал жителям Теневой Рощи, как он любит этот город так сильно, что даже его собственная кровь не получит бесплатного пропуска. Вот как он это называл. Бесплатный пропуск в… что? Быть освобожденным от обвинений в преступлениях, которых ты не совершала? — он одарил меня взглядом, который, на мой взгляд, был чертовски близок к жалости. — Это было так болезненно очевидно, чем все это было. Рекламным трюком. В Ночь беспорядков нужен был козел отпущения, и ты была им.
Торт застрял у меня в животе, как кусок глины, и я коротко, отрывисто кивнула.
— Я понимаю.
Коди снова вздохнул и издал тихий стон.
— Мэдисон Кейт, я не…
— Нет, — оборвала я его. — Нет, ты прав. Именно такой я и была. Но что я хочу знать сейчас, так это почему ты ничего не сделал по этому поводу.
Его брови взлетели вверх.
— Что?
— Если все было так очевидно, что меня использовали как козла отпущения, почему, черт возьми, ты не заговорил? Ты знал. Ты знал, что я просто оказалась не в том месте и не в то время. Так почему же, черт возьми, ты не вышел вперед и не изложил все начистоту? — теперь я дрожала от гнева, мои кулаки были сжаты в тугие шарики на коленях.
Коди уставился на меня, его глаза расширились от потрясенной паники, как будто он отчаянно искал что-то, что могло бы объяснить его собственное бездействие. Но я уже давно не слушала эту чушь.
Вскочив на ноги, я хмуро посмотрела на него сверху вниз.
— Да, именно так я и подумала. Слишком занят построением своей карьеры суперзвезды, чтобы поступить правильно ради девушки, чью жизнь ты разрушил. Ты такой же плохой, как мой отец.
Горькое жжение слез угрожало, поэтому я вытащила задницу из кафе так быстро, как только могла. У меня не было собственной машины, и я понятия не имела, где, черт возьми, нахожусь, но мне было все равно. Я бы выяснила это сам, как делала каждый чертов день с тех пор, как моя мать умерла и оставила меня одну.
— Мэдисон Кейт, — крикнула Коди из-за моей спины, когда я шла по улице, но я не остановилась. Мои длинные розовые волосы развевались у меня за спиной, я шла так быстро, но, конечно, это не шло ни в какое сравнение с шестифутовым черт знает каким тренером по фитнесу. Я прошла всего два магазина, прежде чем он схватил меня за руку и развернул лицом к себе.
— Мне жаль, — огрызнулся он, звуча совсем не так. — Было еще что-то, чего ты не знаешь.
— О, да? — ответила я, высвобождая руку из его хватки и складывая руки на груди. — Просвети меня.
Его брови опустились над этими драгоценно-зелеными глазами, и плотно сжатая челюсть сказала больше, чем когда-либо могли бы сказать его слова. Он ни хрена не собирался мне рассказывать. Не сейчас, возможно, никогда. И почему, черт возьми, он должен это делать? Я была просто какой-то бедной маленькой богатой девочкой – козлом отпущения.
— Иди нахуй, Коди, — сказала я тихим, сердитым голосом. — Забирай своих жалких друзей и убирайся к черту из дома моего отца. Я не могу выносить, когда вы все находитесь под одной крышей со мной.
Его челюсти сжались сильнее — если это вообще было возможно — и его взгляд стал жестким.
— Иногда, принцесса Дэнверс, мы не получаем того, чего хотим, — он бросил взгляд на блестящий синей Мазерати и щелкнул брелоком в руке. — Садись в машину. Мы можем вернуться к ненависти друг к другу дома.
Раскинув руки достаточно далеко, чтобы оттолкнуть его, я улыбнулась мерзкой улыбкой.
— Отцепись.
Я снова двинулась по улице, только чтобы оказаться в воздухе, а затем перекинутой через широкое мускулистое плечо.
— Что…— закричала я, потрясенная до глубины души. — Отпусти меня! Коди, поставь. Меня. Вниз! Я сама найду дорогу домой!
Он не ответил, просто усадил мою сопротивляющуюся задницу на пассажирское сиденье своей машины и даже пристегнул мой ремень безопасности. Если бы не то, как он зажал мои запястья одной из своих рук, пристегивая меня, я бы ударила его по рукам и ногам. Как бы то ни было, он двигался так быстро, что мы уже вернулись на шоссе, прежде чем я смогла полностью сопротивляться… и тогда у меня было слишком много здравого смысла, чтобы рисковать автомобильной аварией.
— Я чертовски ненавижу тебя, Кодиак Джонс, — сказала я ему холодным, отстраненным голосом, когда мы в конце концов свернули на подъездную дорожку особняка Дэнверса.
Он глубоко вздохнул, его костяшки пальцев побелели на руле.
— По крайней мере, ты жива, чтобы чувствовать эту ненависть, Мэдисон Кейт.
10
Утро понедельника пролетело слишком быстро. Я провела остаток выходных, отсиживаясь в своей комнате, планируя свою месть. В то время как у меня было несколько многообещающих планов как для Арчера, так и для Коди, Стил оказался более трудной мишенью. Не только потому, что вся его платформа в социальных сетях казалась абсолютно фальшивой и безличной — все профессиональные снимки моделей, к которым он, казалось, был привязан благодаря многочисленным спонсорам Арчера по ММА, — но и потому, что из них троих я ненавидела его меньше всего.
С тех пор, как я вернулась в Шэдоу Гроув, он был просто милым, и в Ночь Беспорядков его единственной обязанностью было отправить Бри домой, когда она должна была отвезти меня.
Тем не менее, признание Коди о том, что все знали, просто сорвало струпья с моих ран. Все знали, но никто не вышел вперед? Никто не высказался от моего имени, и, конечно же, настоящие виновные стороны никогда не брали на себя ответственность.
