по мне вы больше похожи на лису Алису и кота Базилио. Два афериста. Слушайте, отдать ребенка людям, которые напоминают двух бойцов без правил. Девушка, это он из большой любви надарил ребенку подарков с вашим изображением, считаете? Прекрасные любовные игры. Жених троллит свою невесту, совершенно наивную и судя по всему очень добрую. Знаете, я не верю в такие союзы. Лед и пламень никогда еще не могли сосуществовать вместе, – хохотнула Горгулья. – Вы просто очень похожи на милую зверушку с футболки, такой же идеализм в глазах. Только вот жених ваш совсем не сахарок на палочке, меня то не обманешь.
– В смысле. Вы хотите сказать, что я похожа на глупую козу? – от такой наглости у меня аж дух перехватило.
– Вы сами это сказали, заметьте. Скажите, кто вам подбил глаз? Только честно, – начала допрос проклятая ведьма.
– Консьержка, паровой шварой, – ответила я, сделав грудь колесом.
– А вас кто уделал, дорогой товарищ? – перевела взгляд на Боярцева Ольга Константиновна.
– Невеста, осетром, – ощерился Боярцев, – а сначала меня сбил Запорожец, когда я гнался за своей будущей женой, чтобы ей предложение сделать. А потом…
– Господи, достаточно. Я теперь точно уверена в вашей лжи. Потому что в жизни нормальных людей места таким изыскам нет. Запишите в перечень документов еще осмотр психиатра. Мне нужна будет выписка от этого чудесного доктора.
– И тем не менее, у нас завтра свадьба. Торжество будет скромным, камерным, только для своих. Потому вас не приглашаем, – наконец отмер Макар и вдруг схватил меня за талию и притянул к себе, так крепко, что я почувствовала, каждый мускул на его бедре, через толстую ткань джинс.
– Прекрасно, бракосочетание персоны такого уровня, наверняка осветят гламурные издания. Я буду очень ждать, – ехидно хмыкнула Ольга Константиновна.
– Естественно, фотографы, журналюги, полный фарш, – осклабитлся жених, а у меня в голове зашумело.
– А я? – голосок Лешки прозвучал в спертом воздухе больничной палаты, словно выстрел. – Не отдавайте меня, тетя Оль, ну, пожалуйста. Вы же…
– Принесете мне все документы, быстро и без задержек, – голос соц работницы странно дрогнул, но я не придала этому особого внимания, занятая мыслями о мальчике и желанием вырваться из слишком крепких объятий Боярцева. – Это не ради тебя, Боярцев, хочу чтоб ты понял это и запомнил. Навсегда запомнил. Я пролобирую ваше дело. Лично. Потому что Лешке в детдоме точно не будет хорошо. Но учтите, глаз с вас не спущу. Замордую проверками и опросом свидетелей. И не дай бог ваш брак окажется пшиком. В кровать к вам влезу, дорогие мои почти родители.
– Это как? – ошарашенно спросил Макар. Губы женщины превратились в две сжатые нити. На улыбку эта гримаса была похожа отдаленно.
– Каком кверху, Боярцев. Стандартная процедура, ничего личного, просто бизнес. Так что булки не расслабляем. Могу в любое время нагрянуть, даже ночью в окно постучусь.
– Это будет проблематично сделать. Я живу в пентхаусе, – не очень уверенно хмыкнул женишок.
Черт, меня снова что – то царапнуло, но я была настолько сейчас раскоординирована, что снова упустила нить, которую до сих пор пыталась уловить.
– А ты мне просто поверь, милый. Мы проверяем приемные семьи, так что если вдруг окажется, что вы с супругой не живете вместе, если свидетели покажут, что ребенок не получает должного внимания, если вдруг вы, господин Боярцев, появитесь в обществе на рогах, простите… Не видать вам ребенка, как того, что вы не видити своими подбитыми зенками, мать вашу.
– Они себя будут хорошо вести, правда же? Па… То есть… – замялся мой мальчик. Господи, он напуган.
Лучше всех, – обреченно вздохнула я. Милый Лешенька, неужели он сейчас не понимает, в какой ад меня заталкивает своими маленькими ручонками, и сверху прихлопывает планшетом и улыбкой своей, как тяжелой гробовой доской.
– Тем более, что я до одури люблю лам, они мое тотемное животное, – засмеялся нахал, так и не выпустивший меня из своих цепких когтей. Ламу я ему не прощу, точно. Так, подождите, это что же, мне придется… – И жить мы конечно будем вместе, потому что мы с моей любимой женушкой не разлей вода, как шерочка с машерочкой. А пацана теперь из принципа заберу. Кстати, он должен быть завтра на нашей свадьбе. Так что заберу, прямо сейчас, вы не против?
– Он не щенок, Боярцев, – гаркнула Ольга Константиновна. – И кстати, дед его…
Макар Боярцев
Доигралась мышь на скрипке. Я женат. Я женат на ведьме с глазами цвета фиалок. Злыми и растерянными. Видеть физиономию невесты, которая узнала, что после бракосочетания ей придется делить кров с благоверным – это ли не высшее наслаждение? Обычно в глазах счастливицы стоят слезы радости, она ждет, когда ее перенесет через порог одуревший от свалившегося на него восторга новоиспеченный супруг и уже представляет в своих грезах, как переделает на хрен холостяцкое гнездышко в будуар махараджи. Как отправит в помойку любовно выпестованную свеженьким мужем коллекцию футбольных шарфов, и наведет порядок в ящике с носками несчастного. А еще она притащит снова в твой дом твоего же сына, к которому не имеет никакого отношения. Фантастика или арт деко с элементами хоррора – вот во что превратили мою жизнь два существа, по сравнению с которыми пробужденный кракен сопливое беспозвоночное.
– Да улыбайся, мать твою, мой косоглазый коллега, стоил мне бешеных бабок. Я хочу, чтобы наше фото в газетах не выглядело так, будто я тебя под страхом смерти тащил в ЗАГС, – прошипел я, старательно растянув губы в улыбке, похожей на гуимпленскую.
– Я улыбаюсь, – пробухтела теперь уже моя жена, поддергивая лиф свадебного платья на зачатках того, что у других баб называется сиськами. Кто бы неделю назад мне сказал, что я сочетаюсь браком с незнакомой мне нищей бабой, похожей на верблюдиху, я бы плюнул тому в оборзевшую морду.
– Правда? А я думал тебя парез лицевого нерва скрутил, – я ухватил девку за талию и притянул к себе, чуть развернув в сторону объектива. Так должно выйти более и менее композиционно. Да у меня рабочая правая сторона, а у этой дурынды, похоже, рабочий только растрепанный букет, зажатый в ее ручонке. – Если ты и в койке такая колода, немудрено…
– Я тебя убью, – надо же, зубки показывает. А они
