Или думала, что это нормально.
— Тебя папа тоже раньше контролировал жутко. Как ты могла не обратить на это внимание? Тебе же всегда не нравилось, что кто-то контролирует тебя, — фыркнула Ника.
— Не знаю, Ника.
— Рефлексы, наверное, старые сработали, — предположила Ника. — Жуй торт. У меня там еще есть.
Я ковырнула ложкой бисквит, пропитанный сиропом, и положила кусочек в рот. Сладенько.
— Почему ты ни с кем не встречаешься, Ника? — спросила я после длительного молчания.
— Мне с самой собой не скучно, понимаешь? Мне не нужен кто то, чтобы скрасить моё одиночество, потому что я не одинока. Мне всегда есть чем заняться. Вот ты зачем согласилась выйти за Пашу? Ты же его не любишь это очевидно.
Я поджала губы, стараясь подавить наворачивающиеся слезы. Сделала глубокий вдох и выдох, но это не помогало.
— Так заметно? — спросила я подругу, размазывая слезы, что уже одна за другой уже катились по щекам.
Ника с жалостью смотрела на меня. Не люблю быть жалкой. Не люблю, когда меня жалеют, но сейчас было так плохо, что плевать. К тому же это Ника. Моя любимая подруга.
— Всегда будет кто-то, кто будет что-то говорить тебе неприятное и критиковать. Сначала тебя пилят, почему ты до сих пор не замужем, потом почему у тебя нет детей. Потом, когда родишь второго, а потом, куда ты столько детей нарожала, понимаешь? Не нужно слушать, что говорят тебе другие, слушать нужно себя. Это главное. Вот не любишь ты своего Пашу, а между тобой и Егором явно искрит, так почему ты настаиваешь на этой своей свадьбе?
— Ничего, между нами не искрит, — возмущаюсь я, на что подруга лишь скептически усмехается.
— Уверена?
Не уверена, потому что если с моей стороны и искрит, то что происходит со стороны Егора, не понимаю. Мне хотелось, что бы искрило взаимно, но понимаю, что нельзя. Я собираюсь замуж за Пашу. Вроде как… Он сделал мне предложение, мы познакомили наших родителей.
Беру в руки телефон и открываю галерею с совместными с Пашей фото. Мы познакомились еще в университете. Сколько же лет мы вместе? А пожениться рели только сейчас. Почему?
— Надо развеяться, — Ника садится рядом со мной.
— Как?
— У меня есть одна идея. И тебе понравится. Я уверена.
До сих пор не могу поверить, что я на это согласилась. Ника сидела рядом и тихо посмеивалась над моим ворчанием, пока я зашнуровывала роликовые ботинки.
— Ты долго ещё будешь копаться? — спросила Ника.
Она встала со скамьи и медленно прокатывалась передо мной, демонстрируя свои отточенные навыки катания на роликах. Вот уж кто времени даром не терял: все лето по выходным Ника со своей компанией друзей гуляла то в парках, то выезжала за город. Ребята активно проводили время, катаясь на роликах, велосипедах. Я смотрела фото с отдыха и по белому завидовала Нике, потому что не могла себе позволить такой отдых. Паша предпочитал спокойные посиделки дома, а одна я поехать не могла. Он был против шумных компаний, и меня одну не отпускал. Да и вообще…
— Я почти готова, — с натугой произнесла я, пытаясь затянуть плотнее шнурки, что получалось не очень и нога болталась в ботинке. Было неудобно, но получилось так, как получилось.
— Ну же, давай. Раньше ты справлялся с этим быстрее, — она откатилась далеко назад и разогнавшись резко затормозила рядом со мной.
— Когда это было. Я на роликах не стояла лет пять, — мне понравилось то, как уверенно она стояла на роликах и захотелось так же. Вспомнить то, что давно умела.
— И многое потеряла, — усмехнулась Ника, змейкой покатившись по дорожке.
— Не до того было, — отмахнулась я.
— Брось, просто ты разленилась.
Я тяжело вздохнула. Разленилась, наверное. Все некогда было. То одно, то другое и любимые прогулки на роликах постепенно отошли на второй план, а после и вовсе были заброшены в дальний угол антресолей.
Я перешнуровала в очередной раз шнурки, надела защиту на запястья и встала. Словом, защита у меня была и на коленях, и на локтях. Шлема только не хватало. Это Ника только назапястники надевает. Она же профессионал, любимое подростковое увлечение не забросила, как я.
— Я готова, погнали, — сказала я, надевая рюкзак на плечи. Аккуратно сделав первый шаг, я пошатнулась, замахала руками и тут же вцепилась в Нику.
— На роликах ездить нужно, а не ходить, — усмехнулась подруга, помогая мне удерживать равновесие. — Давай же. Тело скоро вспомнит, как и что просто расслабься.
— Как расслабиться, — процедила я, продолжая цепляться за подругу. — Я же стоять не могу на них.
— Согни колени, Леся. Отпусти меня и катись как на коньках. На коньках же ты каталась зимой. Все то же самое.
— Может быть, и то же самое, — произнесла я, отпустив подругу и тут же замахала руками, пытаясь поймать равновесие. Ника подхватила меня за руку и я снова вцепилась в нее мертвой хваткой. — Но на асфальт падать больнее, чем на лёд.
— Ну так ты не падай. Не думай о падении. Тем более мы на резиновом покрытии. Давай сделай несколько кругов.
Я осмотрела детскую площадку, на которой мы решили переобуться. На площадке прогуливалась мамочка с коляской, и несколько детей лазали по городку. Я сделала несколько кругов по мягком резиновому покрытию и почувствовала себя увереннее. Действительно, тело начинает вспоминать.
— Поехали дальше, — позвала Ника, выезжая с площадки на дорожку, увлекая меня вглубь парка.
Я поехала следом, но тут же столкнулась с первым препятствием: дорожка на, которую мы выехали, была выложена брусчаткой и катиться по ней было сложнее, чем по резиновому покрытию.
— Ника, — позвала я откровенно запаниковав. Выбирая место, чтобы переобуться я не учла, что с площадки до дорожки нужно будет перебираться по брусчатке.
Ника взяла меня за руку и перекатила на дальнюю дорожку с резиновым покрытием. Этот парк недавно отреставрировали и обустроили. Раньше здесь был невзрачный лесок с горой мусора, а сейчас красивый, ухоженный парк с детской и спортивной площадками, играла приятная музыка, ухоженный газон на котором здорово расположиться с пледом в тени высоких деревьев. Сюда потянулись все жители нашего района, появилось много спортсменов и даже обычные люди, которые раньше пренебрегали занятием спорта, вовлеклись в общую атмосферу.
Все правильно. Тело
