Женя слегка усмехнулась.
— Да, такую нескладёху проще уволить. Я… Просто день сегодня с ног на голову. Перенервничала и кажется ещё не ела.
— Тогда понятно. Мой будущий шурин загонял свою ассистентку.
— Скорее я сама себя загоняла, — мотнула головой Женя, явно приходя в норму. — Пытаюсь влиться в рабочую колею. Всё успеть и всё узнать.
Смотрел на бывшую, осознавая, что впервые за всё это время говорю с ней — нормально, без обвинений, оскорблений и истерик. Мы перешли на новый уровень? Чёрт знает. Может до поры, пока она опять чего-нибудь не выкинет.
— Ты явно перестаралась. Лучше отпросись на обед и сходи в соседний ресторан. Там у них вроде есть салат с бурратой и паста с грибами, как ты любишь…
Осекся, поняв, что Женя удивленно смотрит на меня. Да, чёрт побери, я всё ещё помню, что она предпочитает в еде.
— В общем, сама увидишь, — кашлянул и отступил к своему рабочему месту.
Я хоть и убрал от неё взгляд, но всем телом ощущал, как она смотрит на меня изучающе и с интересом.
— Как вы все познакомились? — вдруг спросила девушка, и я даже растерялся.
Поднял взгляд, столкнувшись с золотом карих глаз. В дневном свете кабинета они напоминали солнце.
— Алик продал четвертую часть фирмы Волкова, оставив Марка блюсти его интересы, а сам захотел вести своё дело в юриспруденции, но не срослось. Слава, как частый его клиент, предложил сотрудничество иного плана. Булатов только открывал свой проект. Не желая быть подневольным, Алик вложился в его бизнес, став акционером на пятьдесят пять процентов. Вернувшись из Питера, я грезил о мечте ландшафтного архитектора, а Альберт желал избавиться от конкурирующего груза и просто получать свои лавры. Наумов отдал часть своих акций мне в кредит, и я выплатил их в течение года, став вторым директором фирмы после Булатова. Золотарёв уже после выкупил у Наумова ещё пятнадцать процентов.
— Почему Алик отказался от главенства? — удивилась Женя. — По сути, он был главнее Вячеслава Сергеевича.
Невольно усмехнулся, слыша, как бывшая продолжает упорно сохранять деловые отношения с боссом в обращении.
— Альберт — инвалид. Не забывай. Ему всё равно тяжело, как бы не был наворочен его протез. Ему проще владеть своими десятью процентами акций и не усложнять себе жизнь. Зато на вырученные деньги он пока построил две реабилитационные больницы имени Игоря Волкова и спонсирует их. Весь в папочку…
— Он молодец, — девушка искренне похвалила нашего когда-то общего друга.
Повисло звенящее молчание, которое очень сильно захотелось прервать.
— Расскажи о нём, — попросил я, имея в виду сына.
Женя задумчиво улыбнулась, явно представляя перед собой нашего мальчика.
— Он безумно походит на тебя. Любознательный, заботливый и невероятно добрый… Обожает роботов и машинки. Левша и ещё плохо выговаривает букву "р". Любит есть йогурт с хлебом, а арбуз со сгущёнкой. Каждый раз перед сном просит читать его любимую книгу про Кролика Питера. А ещё, — Женя вдруг боязно посмотрела на меня. — Ещё он пытается найти страну Тьмутараканию.
— В каком смысле? — не понял я.
— В прямом. Я… Я сказала, что там пропал его папа, — и девушка виновато скривилась. — Прости, я тогда это в сердцах ляпнула, когда Костя начал задавать вопросы, а он взял и запомнил…
— Что ж, спасибо, — вспыхнул я, ощущая, как в груди снова нарастают былые нотки обиды. Хотя…
Папа в Тьмутаракании? Чёрт его знает может это и правда лучше, чем бросил или того хуже умер.
— Я сказала, что это сказочное королевство и ты ушёл туда сражаться с могущественным злодеем, чтобы защитить нас и целый мир от него, — спешно затараторила Женя, нервно заламывая пальцы. — Ладно, я пойду. Не буду мешать, — видимо почувствовав смену в моём настроении, бывшая решила ретироваться.
Пронаблюдал, как она пройдёт к двери, а в груди скребло — не хотелось, чтобы наша первая нормальная беседа заканчивалась на такой ноте.
— Жень, — само вырвалось изо рта.
Девушка обернулась, явно ожидая от меня дурной реплики. Дожили, теперь и доброго словечка друг от друга не ждём. Смотрел в привычные черты лица, понимая, что пауза затягивается. Надо что-то сказать, сделать или просто отмахнуться. Однако, решительность была сильнее. Поднялся и направился к девушке. Женя замерла, а в глазах мелькнул испуг. Приблизился, вдохнув аромат её ауры, от которого тут же закружилась голова. В груди сдавило, осознавая, что безумно скучаю по ней. Словно она и есть мой главный кислород. Поравнявшись, заглянул в янтарный взор, разглядев в их глубине мерцание золотых пылинок. Сглотнул, понимая, что стоять так и пялиться на неё глупо и нежелательно. Правильная мысль пришла внезапно.
— Возьми, — достал из внутреннего кармана пиджака портмоне и, изъяв кредитную карту, протянул ей.
Женя мотнула головой и растерянно отступила.
— Нет, не нужно…
— Твоего мнения я не спрашивал, — строго посмотрел на бывшую. — Это моему сыну. Личный самолёт ему конечно не покупай, но не отказывай в простых вещах. Бери!
Женя медленно кивнула и приняла карточку.
— Спасибо, — выдавила она.
— Иди, мне надо работать, — отступил, понимая, что уже потерялся в этих глазах. Пусть лучше уйдёт поскорее, пока черта между нами полностью не растворилась.
Женя опустила голову и не мешкая бросилась к двери, но попятилась, уткнувшись в фигуру моей благоверной.
— Опять возле моего жениха трёшься, сучка?! — и влепила бывшей звонкую пощёчину.
Началось…
— Сдурела?! — рявкнул на невесту, но та уже воинственно подступала к Жене.
— Заруби себе на носу, шлюха, это мой мужчина и в его сторону я тебе даже смотреть запрещаю, не то, что находиться вместе в одном помещении.
— Олеся, мы это уже обсуждали с тобой, — перехватил благоверную за локоть, плавно отводя от оппонентки. — Женя — мать моего сына и совместного общения нам с ней не избежать.
— Мать? Это легко исправить…
— Только попробуй! — тут же разъярилась Женя, ткнувшись в мою невесту лбом. — И узнаешь, как долго и мучительно срастаются челюстно-лицевые кости.
— Ты слышал? — взвизгнула Олеся. — Эта прошмандовка мне угрожает.
— А ты торжественную оду от неё ждала в ответ на оплеуху? — всплеснул я руками.
— Ты её вздумал защищать? Да? — взвизгнула невеста знакомыми мне нотками — сейчас в ход пойдёт слезотечение.
— Я говорю о фактах, Леся. Угрозами и ультиматумами в наше время не договариваются.
— Ну уж нет, эта сука дипломатии от меня не дождётся!
— С меня хватит, я не могу это больше слушать, — качнула головой Арская и стремительно направилась к выходу.
— А ты послушай! — и Леся дернула девушку за плечо. — Ты просрала свой шанс ещё тогда много лет назад, теперь это мой мужчина, потому что он любит только меня и всегда будет возвращаться только ко мне. Поняла? Хрен тебе, лахудра!
Женя обернулась и прожгла её насмешливым взглядом.
— Любит, говоришь? Тогда мне тебя жаль, потому что ты до сих пор так и не узрела в нём один нюанс. Когда он любит, ты ни на йоту не сможешь усомниться в этом, пусть хоть целая толпа голых баб крутится возле него. Когда он любит, это видно и это чувствуется. В этом нельзя усомниться! И тем более, нет смысла тявкать встречной-поперечной, чей этот мужчина. Уж я-то знаю!
Замер, поймав на себе взгляд Жени, в котором прочёл то, что окончательно разболтало моё равновесие — она любит меня по-прежнему и никогда не забывала. А я?
Бывшая поправила на себе пиджак и гордо покинула кабинет, предоставив мне возможность самому разбираться со своей благоверной. Не хочу… Хочу прямо сейчас догнать Женю в коридоре и выбить из неё три спасительных слова, что смогут снова воскресить меня и вернуть былой вкус к жизни.
Очнулся, когда мозг прыгнул от увесистой пощёчины. Да сколько можно?!
Глава 11
ЕВГЕНИЯ
Щека горела от пощёчины наравне со злостью в груди. Что эта вобла себе позволяет?! Нет, что они оба себе позволяют?! Сколько ещё придётся стерпеть, чтобы ужиться на этом месте? Мне действительно нужна эта чертова работа?! А стриптиз-клуб уже перестал казаться мне дурным местом.
