Тонкой нитью - Татьяна Тэя

Я запнулась, потому что Логан поднял вверх указательный палец.

– Поправка: не в моём, а в семейном.

– Хорошо, в семейном издательстве, и ты теперь, вроде как, всем там рулишь.

– И ты ищешь скрытые смыслы? Какие?

– Без понятия, если честно.

На лице Логана, наконец, сверкнула белозубая улыбка. Такая ленивая и откровенно хамоватая, что, кажется, я увидела мелькнувшую тень того самого пресловутого мажора из прошлого.

Логан был полон контрастов, и у меня, если честно, уже начинал вскипать мозг. Пусть он говорил, что я зря обвиняю его в «оборотничестве» и «пришельничестве», но Логан-сосед, Логан-делец и Логан-развязный-парень – это, мать его, три разных Логана.

– А их и нет, Блейки. Ну, откуда я мог знать, что отец окажется в реанимации. Я не собирался вписываться в семейный бизнес. Квартиру эту снял, потому что мне хотелось забиться в какую-нибудь нору и… переждать бурю. Я бы мог выбрать, допустим, хижину в лесу вдали от цивилизации, но, чёрт… я не готов к таким экспериментам. Мне всё равно нужны люди поблизости, пускай даже за стенкой. В центре мне светиться не мечталось, я остановил выбор на окраине. Ну что, сгодится такое объяснение? Да, – он снова ухмыльнулся, на этот раз довольно, – то, что ты ко мне залезешь, уж я никак не мог предвидеть и инициировать, кстати, тоже.

– Понятно, сгодится, – отмахнулась я.

Да, наверное, мои подозрения были абсолютно беспочвенными, но иногда, даже самые безумные идеи, могут оказаться истиной. Судьба – довольно странная штука.

Но оставался ещё один вопрос, самый важный.

– Логан, – начала я и запнулась, потому что до сих пор не знала, готова ли я его задавать и готова ли услышать ответ, если он окажется совсем не таким, как мне бы хотелось.

Я прекрасно помнила слова Альфреда, и они сверлили мой разум наравне с другими настойчивыми мыслями. Так что пришлось набрать в лёгкие побольше воздуха и выпалить разом, как на духу.

– Ты женат. Мне сказали, ты женат. Логан… мне так сказали.

– Нет, – это раздалось совсем рядом.

Я вскинула голову, так как смотрела до этого в пол, и напоролась на взгляд стоявшего рядом Логана. Он совсем бесшумно подошёл ко мне, пока я тут собиралась с силами для второго вопроса или так быстро переместился, что я ничего не заметила?

– Нет? Потому что если это так, то… я… я не сплю с чужими мужчинами.

– Блейки, – протянул он, беря меня за руку и заставляя привстать с подоконника, – я абсолютно свободен.

Я снова оказалась в кольце его рук, а его слова и сладкое дыхание, коснувшееся моего лица, в конец меня расслабили.

– Я абсолютно свободен, – повторил он и наклонился, чтобы поцелуем стереть последние сомнения. Потом взял мою ладонь и положил к себе на грудь. – Сними ты уже с меня эту дурацкую рубашку.

Приглашение было слишком соблазнительным, чтобы отказываться, а очередной поцелуй, слишком откровенным, чтобы и дальше медлить.

– С превеликим удовольствием, – прошептала я, принимаясь за длинный ряд пуговиц.

* * *

Мы не вылезали из кровати часа четыре как минимум, нам нужно было утолить жажду друг по другу. В физическом плане – это всё ещё был мой Логан. Может, он просто разный, и мне надо принять его и таким.

Довольная и успокоенная его словами и лаской, я лежала у него на груди, слушая, как мерно бьётся сердце. Удары глухие и ровные, немного даже убаюкивающие. Но чтобы не было на уме у Логана, сон в это точно не входил. Когда перевалило за полночь, Логан предложил мне прокатиться.

– Интересный заход, – усмехнулась я, приподнимаясь и утыкаясь носом ему в шею. – И куда мы поедем? – промурлыкала я, будучи совсем не в настроении вылезать из кровати.

– Хочу тебе кое-что показать, – таинственно ответил Логан, отстраняясь и сверкая улыбкой в сумраке комнаты.

Недовольно выдохнув, я завернулась в простынь и села на кровати. Этот мужчина, раздираемый собственными демонами, был удивительно лёгок на подъём. Поразительно, что в нём ещё осталось что-то от юноши, которым он когда-то был.

– Ладно, пойду оденусь. Надеюсь, за это время ты не сбежишь и не исчезнешь.

– Я похож на Золушку?

– Не особо, – я поцеловала его в шершавую от щетины щёку и слезла с кровати, чтобы поискать свою одежду.

Через полчаса я опять вернулась к нему через балкон, одетая в простые джинсы и толстовку.

– Так сойдёт? Или надо было вечернее платье из глубин шкафа извлекать?

– Так отлично, – кивнул он.

Волосы его были влажными, когда я подошла и провела по ним рукой.

– Ты что, душ успел принять? Я туда даже не заходила.

– Значит, придётся, помыть тебя, грязнуля. – Логан обнял меня за плечи и притянул к себе, чтобы поцеловать и прошептать на ухо: – А потом снова испачкать.

Я тихонечко стукнула его по груди, как бы протестуя, но на самом деле, по мне прошлась приятная дрожь предвкушения.

Внизу нас уже ждало такси.

– Ты не на машине, что ли?

– Я не вожу, – как-то недовольно буркнул Логан, будто бы вопрос был ему неприятен.

А я слишком хорошо помнила слова Альфреда: «Гонял тут на тачке, разбил её чуть ли не в ноль…», а теперь, значит, не водит.

По словам Альфа, отец Логана в тот раз, да и постоянно в прошлые годы деньгами затыкал все недовольные его сыном рты. Что же такого между ними произошло, что состояние Белла-старшего не особо волновало его наследника?

Прежде чем мы дошли до такси, Логану позвонили. Вытащив сотовый, он посмотрел на дисплей, приподнял бровь и дал отбой, решая не отвечать.

– Стоило только включить телефон, – уголком губ усмехнулся он. – На часы сейчас уже никто внимания не обращает.

Настроение Логана слегка изменилось, поэтому, сев в машину, я решила дать ему немного личного пространства. Он взял меня за руку, переплетя наши пальцы, но обнимать не стал. Я отвернулась к окну, потому что боялась смотреть на его задумчивый профиль. Почему боялась? Собственное желание – зацеловать этого мужчину, нежность и трепет, который охватывали меня рядом с ним, очень пугали. Я давно уже не испытывала таких чувств, а, может, я никогда не ощущала ничего подобного.

Я постоянно его хотела. Безумно. Бесконтрольно. Хотела вжаться в него всем телом, раствориться в нём, потерять себя.

Вот это особенно пугало.

Я сосредоточилась на ночном городе. Самый большой в штате он никогда не спал. Улицы пустели, но не