Глава 24
— Все, мы можем ехать, — сообщает Юлиан, когда возвращается обратно ко мне.
Сопротивляться по поводу похода в ресторан я не нахожу никаких сил, поэтому покорно следую за парнем, а когда мы оказываемся в машине, то меня продолжает накрывать эмоциями, и я сама кладу на свою руку на его и несильно сжимаю.
Сегодня он открылся мне с новой стороны и это настолько грустно, что хочется снова заплакать, от того, что с каждой проведённой минутой рядом с ним мне становится все сложнее справляться со своими эмоциями.
Теряюсь во времени и возвращаюсь в реальность, только тогда, когда Мальцев останавливает машину у шикарного на вид ресторана.
Мне становится немного неловко от того, что на мне надето не платье, ведь я не планировала заканчивать этот день ужином в таком элитном месте.
Юлиан же одет более подходяще, как обычно с иголочки, словно у него имеется свой стилист. Хотя, думаю у парня просто великолепный вкус.
Не показывая своего смущения, я выхожу из машины и иду рядом с Юлианом, чувствуя себя при этом обладательницей приза. Он мой трофей, который я вот-вот заполучу.
Заходя внутрь здания, с интересом все рассматриваю.
Мне нравится, то, что здесь приглушённый свет, огромные потолки, а интерьер оформлен в нежно-золотистых оттенках, стиль ресторана под старину, но все выглядит очень дорого, но с изысканным вкусом. Приятный аромат с лёгкой, ненавязчивой музыкой, создаёт комфортные ощущения и спокойствие.
Молодой парень-администратор ведёт нас к нужному столику, который был расположен на втором этаже. Его я ранее не заметила.
Здесь более интимная обстановка, сверху можно наблюдать за столиками снизу, через полупрозрачные занавески.
— Очень красиво, — говорю я с восхищением, продолжая все рассматривать.
Свечи, кругом свечи… Романтично.
— Мне приятно, что смог, наконец, тебе угодить, — отвечает Юлиан с довольной улыбкой на губах.
Оказывается, Мальцев уже сделал заказ заранее, поэтому первое блюдо нам приносят через пару минут, после того, как мы сели за стол.
Кремовый суп, приятного розового оттенка.
Пробую на вкус и чуть ли не постанываю от восхищения.
Парень же, каков наглец, следит за каждым моим движением, заставляя мою руку неловко дрогнуть, а щеки загореться.
Ди, не показывай эмоций, ты неприступная крепость!
Возвращаю взгляд в тарелку и начинаю кушать этот шедевр.
Я была во многих местах и пробовала достаточно блюд, поэтому за эту кухню я с уверенностью ставлю пять баллов, а это ещё только первое блюдо.
Закончив с супом, я все же решаю вернуть своё внимание своему спутнику.
До сих пор не верится, что спустя столько времени, имея от него тайную дочь, сижу напротив него и ловлю на себе заинтересованные взгляды. Парень и не скрывает того, что я ему небезразлична.
— Я заметил, что ты печальная.
Есть такое. Особенно в машине меня накрыло плохими мыслями, от которых было сложно избавиться.
Я все продолжаю справляться с чувством давящей вины.
— Много думаю о том, что увидела в больнице… — говорю частичную правду. — У тебя хорошие родители, если они помогают больным детям.
Между нами возникает минутная тишина.
Я наблюдаю за тем, как меняются эмоции на лице парня. От искренней доброй улыбки, до непонятной мне тоски. Он явно что-то хочет сказать, но не уверен, стоит оно того или нет.
— Это все из-за меня, — удивляет меня своими словами.
— В каком смысле?
Не понимаю, к чему он клонит. При чем тут он и помощь детям?
По телу проносится холодок, когда я ловлю его серьезный, холодный взгляд, который сложно удерживать.
Его пальцы до белых пятен сжимают столовый прибор и этот жест говорит мне о том, что сейчас произойдёт непростой разговор.
— Возможно, в это сложно поверить, судя по тому, какой я сейчас, но у меня проблемы со здоровьем.
Резко вздыхаю, не веря в то, что он только что произнёс.
Ловлю панику. Неужели у него что-то серьезное? Это может передаться его детям?
Это передалось Юле?! Она у меня итак имеет не самое лучшее здоровье, а тут ее отец говорит мне о том, что болен?
— В каком плане… — говорю с хрипом в голосе.
Я настолько испугана, что, взяв бокал с вином, не думая опрокидываю его залпом, чтобы немного прийти в чувства.
— Я могу тебе рассказать, но хочу, чтобы такая информация осталась только между нами.
Ох. Зачем он меня так пугает? Он же не знает, что я переживаю больше не о нем, а о своей девочке.
Это тяжело воспринимать, тем более после нашего похода в больницу.
— Эм… — мнусь я на мгновение. — Хорошо.
Боже, пусть это будут менее серьезные проблемы, чем о том, что я сейчас думаю! Только бы не онкология.
— Мой отец, он… — замолкает, глаза отводит, а я готова ударить кулаком о стол, чтобы продолжал. — Диан, он бывший наркоман.
Глава 25
Кто? Кто…
Трясу головой, чтобы осознать открывшуюся мне новость.
Так, это не онкология, уже не так страшно, как могло показаться. Но…
— Ого, — говорю шокировано. — По нему и не скажешь, но как это связано с…
— Дослушай, — перебивает меня парень. — Если говорить кратко, то он детдомовский пацан, по молодости связался с криминалом, подсел на наркотики, на жёсткие наркотики. Однако хорошо мог подняться из-за своего непробиваемого характера и острого ума. Встретил маму, завязал с преступными делами. Первые три беременности закончились печально, а на четвёртый раз уже получился я.
Так. Это все понятно. Печально такое слышать, я такого точно не ожидала, от такой, на вид, идеальной семьи. Но я и моя семья выглядит вполне идеально, а на самом деле там много подводных камней, о которых никто не знает.
К нам в этот момент подходит официант и приносит второе блюдо, которое выглядит безумно привлекательным, но вот я пока не дослушаю до конца, мне этот стейк в горло не влезет. Так же он подливает нам в бокалы вино и быстро уходит.
— Дальше… — прошу я, прокручивая в руке ножку бокала.
— Я родился недоношенным, врачи даже говорили, что мало шансов, что я долго не проживу, как ты могла уже понять, это из-за ошибок отца.
Наркотики. Я не очень разбираюсь, но, конечно, слышала, что, принимая их, у детей могут возникать различные патологии.
Свою маленькую я тоже не доносила, мне сказали это могло произойти из-за моих переживаний.
— Да, я понимаю.
Мальцев тоже нервничает, рассказывая мне свои секреты, и я удивлена тому, что он раскрывает мне свою душу. Почему-то уверена, что говорит о себе такие подробности не каждой девушке, вот только, как реагировать на эти признания, я не понимаю. Должна ли я его поддержать, или просто выслушать.
Я выслушаю и сделаю свои выводы.
— Но я выжил, хотя у меня был такой слабый иммунитет, что лет до шести мы с мамой просто не вылезали из больниц, — нервно проводит рукой по волосам и продолжает свой рассказ. — У меня были проблемы со многим: с сердцем, почками, поджелудочной, даже каждая обычная простуда заканчивалась осложнениями. Помимо этого, я был неспокойным ребёнком. Мама, помню, постоянно плакала и боялась, что я могу их оставить…
Это все ужасно. Я ее как мама понимаю. Когда твоё дитя болеет, ты не можешь ни есть нормально, ни спать.
Сама помню своё состояние, когда ты просто лежишь и смотришь на ребёнка, проверяя его дыхание и сердцебиение, когда ты держишь рядом телефон в случае, если что-то произойдёт.
Нет ничего хуже, чем эти переживания. И ты свою жизнь готов отдать, лишь бы ребёнку стало лучше.
В эти непростые моменты и осознаёшь, что такое настоящая, всепоглощающая любовь.
— Именно поэтому твои родители вкладывают деньги и силы в помощь больным деткам?
— Да, ты правильно поняла, — горько хмыкает Юлиан. — Меня лечили в самых лучших клиниках страны и заграницы, вкладывали большие деньги и, как видишь, на данный момент я здоров, как бык, меня смогли вытянуть. Сейчас в нашей жизни все идеально, даже несмотря на то, что ма хочет ещё ребёнка.
