- Тебе сложно было мне позвонить?
- Сереж, мы ведь с тобой развелись! Понимаю, что сделала тебе больно. Мне рассказали, что ты после развода…
Договорить она не успела.
Доведенный до предела, взмахом руки я заставил ей замолчать.
- То, что происходило и происходит со мной, тебя не касается, - произношу грубо.
Отмечаю про себя, что позже надо узнать, кто у нас не умеет держать язык за зубами. Меньше всего мне нужна её жалость. Саяра. Дима. Сафи.
Последняя точно нет. Они перестали общаться. Саф, при всей своей скрытности, не из тех, кто ведет игру на два фронта.
Брат злился на Машу не меньше, чем я. Не могу представить, в какой ситуации он стал бы с ней делиться информацией.
Остается Саяра, вот уж не ожидал! Раньше за ней излишней болтливости не наблюдалось.
- Я не смогу с вами поехать, Маш, - говорю уже спокойнее.
Страх в её глазах до сих пор не оставляет меня равнодушной. Данный факт неприятно меня удивляет.
- Мы можем сами, - на её губах появляется легкая улыбка.
Точно нет. Отправить их одних отдыхать – отвратительная идея. В лучшем случае они вернутся без багажа. О худших вариантах и думать не хочется.
- Надо подумать, что с тобой делать, - как же не вовремя всё. – Последний раз спрашиваю. Как он тебя обидел?
Маша замирает, так и не закончив глубокий вдох делать. Рот её открывается, но звучания нет.
Пожимает плечами.
- Он не тот человек, с которым я хочу провести свою жизнь
- Ты это поняла до того, как вы переспали или после? – слова вылетаю так стремительно, что мне остается только пожалеть о своей несдержанности.
- Мы с ним…
Киваю. И без слов всё понятно.
«Тебе должно быть похрен», - появляется в голове здравая мысль.
Ещё одно её слово, и я снова взорвусь.
Очень кстати на кухню заходит Саяра.
Увидев, как устало она выглядит, желание серьезно с ней поговорить и отчитать исчезает. Не обращая на нас внимания, она с полуприкрытыми глазами проходит к кухонной мойке и приживается лбом к гарнитуру.
- Маш, покорми, пожалуйста, Сережика, - голос бесцветный.
Час назад, когда я только приехал, Ярик и то выглядел бодрее.
- Яр, что случилось? – делаю шаг в её сторону. – Ты очень бледная.
- У тебя идеальный ребенок, - Яра выпрямляется и медленно ко мне оборачивается. – Мне повезло не так сильно.
С укором смотрю на неё.
Немая претензия – единственный способ выказать ей своё недовольство. Большего я себе не могу позволить.
Мне бы хотелось узнать, почему она не удосужилась мне рассказать.
Глава 18
Сергей
Каждый раз после окончания рабочего дня я остаюсь сверхурочно или отправляюсь в архив. Дома мне делать нечего, а так я убиваю разом двух зайцев. Осуществляю свою давнюю мечту, не дающую покоя, – разобраться в смерти родителей, и отвлекаюсь от мыслей относительно поведения Маши.
Выходит не особо удачно.
Стараюсь, но не могу понять, что двигало ею, когда она мне врала.
Откровенно говоря, я в ахуе. Такая была любовь. Недолгая.
Знает прекрасно, как я ложь ненавижу.
Одно дело стесняться рассказать правду бывшему мужу о расставании с женихом, боясь злорадства в свой адрес. Другое соврать, дескать, всё по-прежнему хорошо, жить в доме чужих людей, возможно, подвергая опасности себя и ребенка, но продолжать разыгрывать спектакль для одного зрителя. Ради чего?! Разве я мог не узнать правды?! На что был расчет?
Она ведь к Нагорным съехала! Кого-то ближе, чем Яра для меня найти трудно.
Думать, что я не узнаю – по меньшей мере – наивно.
В этом вся Маша.
Её непосредственность всегда граничила с безрассудством. Разом могу вспомнить с десяток ситуаций. Начиная с того, как она поверила мошенникам, ходящим по подъездам и разводящих жильцов, купив якобы противопожарную сигнализацию, на деле оказавшейся пластиковой дешевой пищалкой без батареек. Заканчивая случаем, когда в аэропорту Маша отдала подержать наши документы женщине, с которой в самолете познакомились, летя в Мадрид. На счастье мы ограничились блокировкой нескольких карт.
Случаев масса и у меня, к сожалению, чересчур хорошая память. Время же вспять не повернуть.
Она слишком верит в людей.
Вот и сейчас ей показалось, что так будет лучше, что Марк отпустит легко.
Десять раз – ха. Не все, такие как я.
Раньше, когда у меня была постоянная возможность её защитить, такие выкрутасы не напрягали. Напротив. Они помогали чувствовать себя нужным.
Сейчас беспокойство такого рода – проблема. Я ведь учусь жить без неё. Процесс это не быстрый.
Именно так. Я ничего не забыл. Но вот уже несколько месяцев, как перестал ежеминутно прокручивать в голове детали нашего расставания. Перестал думать о том, как можно было всё изменить и избежать развода. Видит бог, я хотел. Полгода - пока длился бракоразводный процесс - и нас штормило от утреннего – «я заберу заявление», до вечернего – «я собрала тебе вещи», были для меня самыми тяжелыми в жизни.
О том, что было после, я вообще стараюсь не думать.
Навряд ли бы я сам справился.
Я искренне желал ей лучшей жизни, чем была со мной. Поэтому и не вмешивался в их отношения, как бы ни было трудно.
Что мы имеем сейчас?
У нас с Сафи всё наладилось, не считая её таинственности. И вот она Маша, свалившаяся мне на голову.
Не хочу повторять прошлых ошибок, но и не думать о ней не могу.
Чертовски сложно. К тому же эмоции приправлены чувством вины перед Саф. Меньше всего мне хочется её обижать. Она тот человек, который этого меньше всего заслуживает плохого к себе отношения.
Сафи очень переживала из-за тотального игнора со стороны Маши.
С началом наших с ней отношений ни о какой дружбе между ними речи не шло. Но Маша «охладела» заблаговременно. Только спустя несколько месяцев вышла на связь – прислав сообщение. Как результат - Саф просидела час в ванной, отказываясь открывать дверь.
