из машины, собираюсь окликнуть её. Но на глаза попадается еще один человек. Кажется она пока его не видит, до следующей секунды.
Поворачивается и бежит ему навстречу. Да-да! Прям бежит, моментально оказываясь в его объятиях. На фотке парень казался поменьше. Хотя, нет! Это не парень. Мужик, ему точно лет тридцать, а то и больше.
До меня доносятся отголоски её смеха. Руслан берет малыша на руки, возится с ним. И они весело переговариваясь идут по тротуару, а я так и остаюсь на обочине стоять, около машины, только складывается ощущение, что это обочина жизни, и меня туда просто вышвырнуло за ненадобностью.
Смотрю не моргая на их идиллию, в груди разливается что то чёрное, давно уже забытое, заполняя меня целиком. Мне настолько ревностно, что я буквально ощущаю от этого физическую боль.
А ещё появляется ненависть. Я начинаю ненавидеть себя, за то что упустил свой шанс, профукал его ради той что не ставила меня ни во что. Для кого я, пустое место.
Осознание этого давит на голову, и меня буквально приземляет, облокачиваюсь на машину, не решаясь подойти.
Смотрю как они проходят мимо меня, вижу на её лице улыбку. Но она грустная, это едва уловимо, но я успеваю заметить. Не удержавшись отталкиваюсь от машины, и широкими шагами направляюсь в их сторону, не привлекая к себе внимания.
Когда я дохожу до тротуара, они немного уходят вперёд, получается что я вижу только их спины, и личико мальчишки, которого держит на руках Руслан.
Кажется малыш, нашёл во мне единственно интересный объект в своём поле зрения, и с серьёзным лицом начинает разглядывать меня. Местами хмурится, а потом и вовсе начинает заливисто смеяться, на что естественно реагирует его родители, оборачиваясь в мою сторону.
— Евгений Але-е-ксандрович, — тонна расстерярности на лице Дианы, страх, и беспомощьностт в её глазах пугают, она напугана так сильно, что заикается и глаза начинают бегать. Причина? Хочется спросить её, но я упорно молчу, продолжая смотреть на малыша, он темненький, симпатичный, пухлый мальчишка. Глаза у него намного светлее чем у обоих родителей, да и разрез глаз, сильно отличается. Хмурюсь сильнее, потому что если вспомнить мои детские фотографии, можно заметить нашу с ним схожесть.
Или я это просто выдумываю? Выдающийся желаемое за действительное?!
— Здравствуй, Диана, приехал узнать как твоё здоровье, мы всё ещё ждём твою презентацию с Борисом.
— Правда? — в её глазах мелькает интерес, увлечённость, ведь она всегда горела тем, что делала, и сейчас не исключение, она моментально выпрямляет спину, вздергивает подбородок. Знает себе цену. Знает, что она может сделать своими руками, и продумать головой отличную рекламную компанию, от которой клиенты толпами попрут. И я это тоже знаю, проверял. Никогда бы не подумал, что реклама может быть так действенна, а оказывается, просто реклама должна быть правильная, тогда и люди пойдут. А если уж рекламируемая компания сделает всё как надо, тут уже вдело войдет сарафанное радио, подыграет на фоне отличительной рекламы, и всё, можно сказать дело сделано.
— Я всегда говорю, то что думаю, Диан, тебе ли не знать, — прищуриваюсь, смотря как её щеки стремительно краснеют, и поворачиваюсь к мужчине, что скалой навис надо мной. Да же я со своими габаритами на его фоне наверняка смешно смотрюсь. Он огромный, как шкаф. А малыш на его фоне, кажется и вовсе крохотным, будто игрушечный.
— Евгений, босс Дианы, — протягиваю ему ладонь. Специально уточняю, кем ей прихожусь, обычно люди, в ответ по инерции проговариваю и свое место в жизни другого человека.
— Руслан, — крепко пожимает в ответ ладонь, и вздергивает бровь, мол "что-то еще или ты уже смоешься с горизонта".
Между нами возникает неловкая тишина, только малыш сидящий на руках, начинает нервно елозить, и закатывается следом в истерике.
Диана быстро его перехватывает, и мельком бросает на меня взгляд. У меня не получается его разобрать за долю секунды, которые она на меня смотрит, а затем молча отдаляется в сторону внедорожника, скрываясь в салоне.
Мне бы наверное развернуться и уйти, но я будто прирос к этому месту. Не могу вот так просто, меня всеми фибрами души тянет к ней и этому малышу, который надрывается в новом приступе плача, а потом резко замолкает. Раньше я мог сопротивляться, убеждать себя, в том, что мое влечение неправильно, сейчас мне не хватает сил и упрямства. Да и не хочу я, чего уж греха таить.
Кажется, только сейчас понимаю масштабы своей ошибки, в голове будто вороны кружат мысли, они уничтожают, заставляют чувствовать себя самым настоящим дерьмом, я ведь так её обидел, растоптал и оставил одну. Даже и представить не могу какого ей было, это я ведь сразу пустился в свои доморощенные надежды по восстановлению семьи, которая в принципе не нуждалась в этом. Ольга ведь никогда не нуждалась во мне, она только использовала, чтобы наполняться. Кажется я для нее был забавной зверюшкой все эти годы, чтобы ни делал, и говорил, она все равно делала по своему, указывая мне на место. Сколько бы я еще ходил с закрытыми глазами, думая что это такая любовь, если бы не Диана? Я мысленно благодарю её за это, она ведь хоть и не намерено, но так или иначе помогла мне выпутаться из этих сетей, которые с каждым годом больше походили на удавку на шее, которая рано или поздно бы затянулась до такой степени, что я бы просто не выдержал.
— Так вот ты значит какой, а я уже думал, и не объявишься никогда, — хмыкает мужчина скрещивает руки на груди, и внимательно осматривает меня с ног до головы.
— Ты о чем?
— Всё о том же, а ты? — тяжело выдыхаю, не хватало мне только юмориста для полного счастья.
— Не понимаю, — развожу руки в стороны, и почти сразу ловлю отлично поставленный хук с правой.
— Надеюсь, так, понятней стало!
Тяжело дыша вздергиваю подбитый подбородок, точнее скулу, но там такой синяк будет что можно всё это объединить. Что ёпрст за хрень, только что была? И стоит ведь, как ни в чем не бывало, смиренно насвистывает какую то армейскую мелодию. Он военный? Хотя если прикинуть, ляпистые штаны и черная футболка, может быть вариантом нормы при службе. да и выправка у него такая. Как будто только вчера с армии пришел. Значит, наверняка служит, да и удар у него что надо. Только какого хрена
