— Так, значит. Первая или вторая часть имени — не придуманная. Пойдем последовательно. Вера?
— Нет.
— Значит, Ника.
— Да, но не совсем.
— Занятно, — хмыкает. — Уточняющий вопрос. Ты заменила первую букву имени на другую? Вика-Ника?
— Нет.
— Тогда Ника — сокращенный вариант полного имени.
— Да.
— Проще простого. Вариантов не так много.
Боже, как близко Слишком близко… Пульс сходит с ума.
— Подожди, — прошу, расстегиваясь. — Мне слишком жарко. Плохо что-то.
— Ты боишься. Это нормально. Страх — вообще естественная реакция.
— По тебе так не скажешь. Ты как будто вообще ничего не боишься.
— Я управляю страхами, а не они управляют мной.
Дан тянет правую руку и забирает мою левую руку, сжимая.
— За нами никто не гонится. Как я и сказал, я сделаю вид, будто никогда с тобой не пересекался, как только закончится мой отпуск.
— Долго еще?
— Надеешься избавиться от меня как можно быстрее?
— Нет, — отвожу взгляд на дорогу.
— А если честно?
— Да.
— Я разрешу тебе пожить в моем доме, — внезапно расщедрился Дан. — Если ты пообещаешь содержать мой дом в чистоте и не захламишь его барахлом, и скрасишь последние дни моего отпуска…. приятной компанией.
Последние слова, чувствую, дались ему сложнее: пальцы немного сжались на моем запястье, меня бросило в жар повторно.
Такой соблазн! А цена…
— Приятная компания — это…
— Это не делать вид, будто тебе не понравился секс со мной.
Я едва дышу.
— Ты сказал, что я…
— Я был неправ, — отрезает. — И вообще пытаюсь извиниться. И если дашь шанс, покажу на деле, что не считаю тебя шлюхой или, тем паче, хуже, чем шлюха. Согласна?
Так… Я уже ничего не понимаю! Он меня закрутил!
Окружил соблазнами и договоренностями!
— Согласна, — поглаживает запястье.
Мурашки побежали толпой, внутри заныло.
Вадик, прости. Это все ради выживания. Мы все равно будем вместе! Я вынуждена пойти на эти жертвы…
— Согласна, — лицо горит, как будто меня столкнули в прорубь!
— Значит, угадываю имя. Вероника — не подходит. Ника — сокращенное от… Доминика? — заглядывает в лицо.
— Нет.
Сейчас взорвусь. Просто взорвусь, если он…
— Моника, — произносит уверенно. — Мо-ника.
Внутри все тает, дрожит, горит, покрывается инеем, становится льдинкой и снова тает… Облизываю пересохшие губы.
Дан смотрит.
Жадно.
— Дорога. Смотри за дорогой.
— Она прямая. Еще километров пять. И пустая.
Он отпускает мою руку и опускает ладонь на ногу, чуть выше колена.
— Все хорошо, Моника. Твой секрет останется твоим. Я не из болтливых…
Во мне бурлит горячий источник благодарности. Настолько шальной, что даже захотелось поцеловать…
Глава 24
Глава 24
Ника
Поцеловать Дана в щечку в знак благодарности или не стоит?
От мысли поцеловать угли внутри разгораются докрасна, и, как ни странно, но мысль «не стоит» не остужает, напротив, распаляет запретом.
Поддавшись импульсу, я немного оттягиваю ремень, чтобы не врезался.
— Спасибо! — целую в щеку.
Губы касаются сухой, горячей щеки под скулой, но отодвинуться не успеваю. Дан перехватывает меня под подбородком и впивается в рот своими губами, алчно берет их в плен, втягивает, посасывая.
Мне хорошо от его поцелуя и тревожно: мы же на дороге.
— Дорога… Дорога, Дан! — шепчу с паникой, не в силах отлипнуть от его поцелуев.
Машину тянет вправо, резко тормозим на обочине. Дан быстро отодвигает кресло, отщелкивает ремни и тянет меня к себе на колени.
— Эй… Ты чего?
Вопросы отпадают, когда я понимаю, «чего».
Ладони Дана ловко избавляют меня от расстегнутого пуховика, опускаются на талию и тянут к себе поближе.
— Поцелуй хорошенько. Так, чтобы мозги вылетели.
— Я так не умею, ты что.
— Снова врешь, — выдыхает ближе.
Кончик его языка очерчивает мои губы, легко касается. Я дрожу и едва не стону от желания, чтобы его язык коснулся моего и пам-па-рам-пам… Как он это делает?
— Бери, если хочешь, — поддразнивает, быстрыми и неглубокими толчками слегка погружаясь в мой рот. — Бери….
Одна ладонь поглаживает мой зад в трикотажных брюках, вторая ползет под свитшот. Дорожка прикосновений ползет пылающей змейкой по моей коже. От ожидания, что будет потом, тугими камушками сводит соски.
Дан касается меня под грудью, чуть-чуть поддевает пальцами бюстгальтер.
— Аааа… — стону в его рот, сдавшись.
Так быстро?
Так нужно…
Горячий, влажный рот Дана исследовать одно удовольствие. Его язык подталкивает и провоцирует, то толкается глубоко-глубоко, так, будто трахает, и я теряю ориентиры. То заманивает, наоборот, пошалить на его территории, и я ведусь на сладкое приглашение, захлебываясь своим и его вкусом. Глотаю, снова приникаю к его рту, как к источнику.
От касаний к груди потряхивает. Его пальцы уже под тонким лифчиком, выкручивают соски до тянущих ощущений внизу живота, которые рождают потребность…
Двигаю бедрами, сдавшись желанию, оказываюсь ближе и ближе, пока не скольжу промежностью по горячему, твердому бугру.
Сладко и колко…
Дан перестает мять мой зад и ныряет под резинку штанов с трусиками. Я сама приподнимаю бедра, чтобы дать ему возможность коснуться напряженной, зудящей от напряжения плоти.
Он сжимает меня пальцами там, просто сжимает, перетирает немного, нажимает ритмично, и меня уносит. Оргазм растекается по телу, плавит его, сладким сиропом выжигает вены и разумные мысли. Я втягиваю в себя язык Дана, сосу его, наслаждаясь волнами, облизывающими снизу.
— Давай на член? — предлагает часто дыша.
— Дан…
— Что? Трахнуть тебя хочу. Только об этом и думаю. Ты обалденно кончаешь, а когда сжимаешь меня вот этим местечком… — вводит пальцы, двигая, — просто нет слов. Сплошной кайф.
Дан вбивает пальцы быстрее и глубже. Я понимаю, что этого мало, хочется большего… Голова плывет, губы и язык снова в плену.
— Давай, Моника. Давай… Ни с кем не было так хорошо, как с тобой! — быстро добавляет.
Это признание сокровенное или просто лестное?
Даже не знаю. Не понимаю.
Вообще ничего не понимаю, как согласилась на то, что было потом…
— Только здесь с нашими габаритами места маловато будет, — распахивает дверь.
— Эй ты… чего? На мороз?
— Сегодня тепло и снежно.
— Нас увидят… Нас увидят, ты что творишь?
Причитаю, как сумасшедшая, когда оказывается за пределами машины. Дан сзади, надавливает на поясницу.
— Обопрись локтями о сиденье.
Я бормочу слова сопротивления, но тело уже подстраивается под приказы Дана, и никакие разумные доводы не играют роли.
Адреналин подстегивает, страх топится в нем с головой.
Желание накрывает сверху, спазмы предвкушения сокращают интимные мышцы, возбуждение расходится по телу дрожью.
Не ведаю, что творю. Будто со стороны слышу свой возбужденный, сухой шепот:
— Дан… Дан, быстрее, пожалуйста. Да-а-ан… — и захлебываюсь восторгом, когда чувствую, как он туго и плотно головкой члена давит на вход. — Дааа… Да…
Выгибаюсь на него. Дан звонко хлопает ладонью по ягодице и бедру.
— Блять, вот это попка…
Он притягивает меня к себе за бедра и погружается ритмичными толчками. Плавно и размеренно, давая привыкнуть к размеру, а я… боже… хочу больше и глубже…
Дискомфорт тает от жара между нашими телами. В воздух поднимается пар от дыхания и пар от тела.
— Кайфовая девочка. Вкусная…
Он мало говорит, но много делает, я хныкаю и постанываю, виляя попкой, умоляя…
— Засадить поглубже?
Грязно-грязно, фу, Дан… Но да…
— Да, — содрогаюсь, бормоча куда-то в сиденье. — Да…
Движение выходит глубокое и резкое, от него сокращается все внутри.
— Трахать буду жестко и быстро. Ты меня несколько дней без секса мариновала. Так что опусти ручку и побалуй себя.
