Я знал, что это не зайдет далеко. Что она проснется и пожалеет об этом. Так же, как и я в тот момент, когда обнаружил, что не так давно разбился в ее объятиях наяву, а не во сне или кошмаре, как я сначала полагал.
— Ничто из этого не нормально, Нико. Мне нужно, чтобы ты это знал.
— Поверь мне, я знаю. Но я собираюсь загладить свою вину перед тобой.
— Ты даже не знаешь, за что заглаживать вину. Ты не помнишь, что ты сделал и почему.
— Я уверен, что в конце концов разберусь. Я начинаю вспоминать по кусочкам.
— Да? — размышляет она с полным ртом пирожных.
— Да. Я помню, как прижимал тебя к стене в ванной и как охренительно невероятно ощущалась твоя киска, обхватившая мой член.
С ее губ срывается горький смешок.
— Конечно, это то, что ты помнишь.
— Гребаный рай, дет… — Я проглатываю остаток слов, когда она бросает на меня режущий взгляд. — Просто хочу сказать, что я никогда не забуду, как вхожу в тебя надолго.
— Но ведь это не самая важная часть вечера, правда? Как насчет женщины, за которую ты заплатил, чтобы отвлечь моего спутника? Или тот факт, что ты просидел там всю ночь, преследуя меня, как жуткий гад? Вся ситуация была в полном дерьме задолго до того, как ты попытался меня убить.
— Поверь мне, я не пытался тебя убить. Я бы никогда…
— Мог бы меня обмануть. Это было чертовски страшно, Нико.
— Мне жаль.
— Но ведь это ничего не исправит, правда?
Я качаю головой. — Я не знаю, что еще сказать, что сделать.
— Ничего. Ты облажался. Снова и снова, ты облажался, Нико. Пока ты не разберешься со своим собственным дерьмом, ты не сможешь компенсировать то дерьмо, что сделал со мной. Ты — полный беспорядок. И я говорю не только о твоем лице.
— Я знаю, — шепчу я, когда дверь на другом конце палаты открывается, и входит медсестра, за которой быстро следуют Джоди и моя сестра.
Глаза Калли сужаются, когда она изучает меня, сидящего здесь с Брианной. В них плещется гнев и облегчение, но этого облегчения недостаточно, чтобы перестать злиться на меня.
Я все понимаю, правда. Но когда, черт возьми, она решила принять сторону Брианны, а не мою?
— Все в порядке, Брианна, — мягко говорит медсестра, когда Джоди и Калли заходят в палату.
— Что ты здесь делаешь? — огрызается Калли.
— Я тоже рад тебя видеть, сестренка, — отвечаю я.
— Он принес мне завтрак, — объясняет Брианна. — А я его утешаю.
— Ой, — говорю я, поднимая руку, чтобы прикрыть сердце. Хотя, черт возьми, это не все притворство.
— Ты лаешь не на то дерево, если хочешь сочувствия, брат. — Калли хмурится на меня, а затем поворачивается к Брианне, и ее лицо превращается в улыбку. — Готова взорвать этот косяк?
Я не могу удержаться от смеха.
— Ты не настолько плохой человек, чтобы так говорить.
Она отмахивается от меня через плечо, но в остальном игнорирует меня.
— Внизу нас ждет машина, а гостевая комната Джоди готова для королевы.
— Разве я не могу просто поехать домой? — спрашивает Брианна, хотя я не могу отделаться от ощущения, что это последнее место, где ей сейчас хочется быть.
— Нет, — говорит Джоди. — Я хочу, чтобы ты была рядом. И мама тоже. Она сходит с ума.
Брианна поджимает губы, чтобы возразить, но она явно передумывает.
Я наблюдаю, как они вдвоем собирают все вещи Брианны и готовятся к ее отъезду.
Чтобы забрать ее от меня.
Я провожаю сестру взглядом по комнате, а в глубине моего сознания что-то шевелится. Какое-то воспоминание хочет вырваться на свободу, но что бы это ни было, оно просто недосягаемо.
— Что? — огрызается Калли, почувствовав мое внимание.
— Н-ничего.
Ее глаза перебегают на Брианну, практически подтверждая мои подозрения.
Что бы ни случилось в пятницу вечером, это как-то связано с моей сестрой. И что-то подсказывает мне, что это связано с тем, о чем она отказалась мне рассказать, когда я ворвался в ее квартиру на прошлой неделе.
Неприятное чувство терзает меня изнутри.
Я знаю, что Калли права. То, что я ее брат, не означает, что я должен быть в курсе всех ее секретов. Но если речь идет о чем-то настолько серьезном, что я едва не покончил с собой, тогда да, думаю, я заслуживаю знать.
Я продолжаю смотреть между ними, пока они заканчивают.
— Готова? — спрашивает Джоди у Брианны, когда та подходит к ней.
— Да, я готова закончить со всем этим.
Она смотрит мне в глаза, и я слышу ее невысказанные слова громко и ясно.
Она хочет закончить со мной.
Я заставляю себя выдержать ее взгляд, пока она практически просовывает руку мне в грудь и вырывает куски из моего сердца.
— Давайте я возьму сумки, — говорю я, желая быть хоть чем-то полезным.
— Мы возьмем, — говорит Калли, перекидывая сумку Брианны через плечо. — Если ты не заметил, нам вообще-то не нужны мужчины.
Я стою, как лишняя деталь, пока Калли держит дверь открытой, а Джоди перекидывает свою руку через руку Брианны, когда они поворачиваются, чтобы уйти.
Я смотрю, как они уходят, и мое сердце опускается к ногам.
— Сирена? — говорю я как раз перед тем, как они исчезают за углом.
Она замирает, и на секунду мне кажется, что она не собирается признавать, что я что-то сказал.
Но потом, когда я уже почти потерял надежду, она оглядывается через плечо.
— Мне очень жаль. За все.
Она на мгновение задерживает взгляд на мне, а затем с вызовом поднимает подбородок и поворачивается, чтобы уйти.
— Черт.
* * *
Мой палец завис над кнопкой этажа Тоби в нашем здании, понимая, что именно там она сейчас находится.
Искушение последовать за ними, потребовать, чтобы я вернулся сюда вместе с ними, было огромным, но я подавил его и оставался на месте до тех пор, пока они не оказались в лифте и не стали выходить из больницы.
Я попятился назад, упал задницей на стул и опустил голову на руки.
Там меня и нашла медсестра, когда вернулась, чтобы подготовить палату Брианны к приему другого пациента.
Не говоря ни слова, я собрал свои немногочисленные вещи и направился к выходу.
В отличие от Брианны, за мной никто не пришел. Все были в школе или присматривали за ней. Именно там они и должны быть, но я никогда не ощущал их отсутствие так сильно.
«Где твоя мама, Нико?» — спросил тоненький голосок.
Если бы папа был здесь, я бы
