Мне делали УЗИ, и я видела маленького мальчика. Он был таким реальным. Я так хотела…- Она тряхнула головой, чтобы прогнать мучительные воспоминания. – Придя в отчаяние, я снова связалась с Миа. Она сказала, что это мои проблемы, но через некоторое время сама перезвонила.
В ее голосе было радостное волнение. Георгиос был бесплоден, и они хотели взять ребенка из приюта, но решили, что пусть лучше это будет мой малыш. Теперь я знаю, что ими обоими двигало. Тогда мне было так плохо, что я не задавалась вопросами. Главное, у моего ребенка появился шанс выжить.
Алекс не ответил. Он был ошеломлен возмутительным поступком Миа и Георгиоса. Они воспользовались отчаянием Лили в своих корыстных целях. Разумеется, она приняла их предложение. Для ребенка это был лучший шанс. Во дворце о нем бы, по крайней мере, заботились слуги.
Он посмотрел на спящего Михалеса. Своего сына. Мысль о том, что этот малыш мог не появиться на свет, была невыносимой.
Он вспомнил о звонке Лили, о своих жестоких словах. К горлу подступила тошнота.
Молчание затянулось. В напряженной тишине Лили казалась еще более уязвимой.
– Но ты выжила, – мягко сказал он.
– Как видишь, – ответила она. – Ты все еще считаешь, что я лгу?
– Я этого не говорил. – Он покачал головой. – Боже мой, Лили…- Он снова потянулся к ней, но она отстранилась.
– Позволь мне закончить. Часть этого я знаю лишь со слов других, но ты должен меня выслушать. Миа и Георгиос оплатили мое пребывание в одной из элитных французских клиник.
Миа прибыла туда, когда моя болезнь значительно прогрессировала. Теперь я знаю, что дома они с Георгиосом сообщили всем, что она беременна, но у нее возникли осложнения. Георгиос подкупил всех, кого нужно, чтобы в случае, если мой ребенок выживет, его отдали Миа.
– Но как она?..
– Я не могу сказать тебе то, чего не знаю, – отрезала она. – Я долго находилась в коме. Миа не навещала меня. Только приехала, чтобы забрать Михалеса. Полагаю, одна из медсестер была обеспокоена тем, что меня не лечили. Она спасла мне жизнь. Рискуя потерять работу, она связалась с одним хирургом, который брался за самые безнадежные случаи. Он осмотрел меня и согласился провести операцию. В любом случае ему было нечего терять. Миа оставила врачам номер нашей матери, чтобы с ней связались, когда я умру. Хирург позвонил матери, чтобы получить разрешение на операцию. Предложил провести ее безвозмездно. Поскольку платить было не надо, моя мать согласилась. – Лили попыталась улыбнуться. – Однажды я проснулась, и мне сказали, что опухоль была успешно устранена и я буду жить.
Алекс ошеломленно смотрел на нее, не зная, что сказать.
– Невероятно, правда? – усмехнулась Лили. – Большую часть этого я не знала, пока не приехала на твою коронацию. Я не прошу тебя мне верить. Вообще не прошу ни о чем. Я просто хочу строить лодки и заботиться о своем сыне. Я хочу жить.
Лили дерзко вскинула подбородок.
Как он мог поверить в такую историю?
Но затем он вспомнил, что присутствовал на свадьбе Миа и видел ее мать. Они были одного поля ягоды. Алчные карьеристки, кичащиеся своим родством с греческой королевской семьей и английской аристократией.
Эта женщина была их полной противоположностью.
– Я не стану посягать на твою свободу, – сказал он, и Лили кивнула.
– Хорошо.
– Неужели во время болезни рядом с тобой никого не было?
– Спайрос и Элени непременно позаботились бы обо мне, но я ничего им не сказала.
– Я бы тоже к тебе приехал, если бы ты позвонила.
– Правда?
– Можешь мне верить, Лили. Черт побери, ты ведь могла умереть.
– Этого я и ожидала, – ответила она. – Думаю, я больше никогда не испытаю такой ужас.
Ты даже представить себе не можешь, как страшно постепенно угасать, зная, что обратной дороги нет и твой ребенок окажется у Миа.
– Если бы я только мог до нее добраться…
– Гнев не приносит облегчения. Он только все разрушает. – Она помедлила. – Итак, теперь ты все знаешь, и мы можем продолжать.
– Продолжать что?
– Притворяться счастливой парой. Делать то, что должны, пока я не смогу наконец вернуться домой.
– Где твой дом?
– Там, где Михалес, – просто ответила она. – Место мне безразлично. Единственное, что меня волнует, – это мой ребенок.
Она солгала. Ее волновал не только Михалес, но и его отец.
Алекс выглядел потрясенным, словно действительно за нее переживал. Он по-прежнему сидел на кровати с Михалесом на коленях.
Ее мужчины.
Ее семья.
Лили почувствовала, как ее сердце наполняется теплом.
У нее никогда не было семьи. Мать бросила ее, а отец умер, когда она была подростком. Миа не хотела быть частью ее жизни.
Этот мужчина переживал за нее.
Нет, его просто потрясла ужасная история. Не стоит тешить себя напрасными надеждами.
Михалес заснул. Его нужно было отнести в кроватку. Она подошла к Алексу и взяла у него малыша. Тот громко рыгнул.
Брови Алекса изумленно поползли вверх.
– Ничего себе. Я и не подозревал, что малыши так умеют.
Это непринужденное замечание разрядило обстановку, и Лили обнаружила, что улыбается.
– У него был трудный день. Свадьба, прием, первое в жизни купание в море, – сказала Лили, укладывая сына в кроватку.
Подняв глаза, она обнаружила, что Алекс стоит рядом и смотрит на нее. Напряжение вернулось.
– Ты красивая, – неожиданно сказал он.
– Да, я разодета в пух и прах, – усмехнулась она. На ней были джинсы и футболка. Ее привычный наряд. Она даже шарф не стала повязывать на волосы. Зачем беспокоиться, когда он все знает.
– Лили…
– Давай не будем.
– Не будем что?
– Перестань делать мне комплименты. Я этого не люблю.
– Тебе не нравятся комплименты? – удивился Алекс. – Ты совсем не такая, как Миа.
– Это правда. А теперь не мог бы ты меня извинить? Мне нужно распаковать вещи.- Она попыталась пройти мимо него, но он неожиданно схватил ее за плечи.
– Лили, может, попробуем начать все сначала?
– Не понимаю, о чем ты.
– Повернем время вспять. Освободимся от груза прошлого.
– Полагаю, под грузом прошлого ты имеешь в виду Михалеса?
– Этот груз ест за троих и довольно тяжелый для своего возраста, – улыбнулся он, посмотрев на кроватку. – Я сейчас не о нем, хотя в какой-то степени он усложняет ситуацию.
Как твоя болезнь и многие другие вещи.
– О какой ситуации идет речь?
– О наших с тобой отношениях.
– Но между нами ничего…
– Тут я с тобой не согласен. – Его ладони заскользили по ее обнаженным рукам. Они были такими теплыми, такими надежными.
