— Откуда тебе знать, что мое, а что нет? Я и сама понятия не имею.
— Ты имеешь понятие о многом, о чем даже не подозреваешь.
Ее сердце замерло в ответ на похвалу и мягкий покровительственный тон. Но она неотрывно глядела на торчащую из мата нитку, старательно вытягивая ее дальше.
— Откуда ты знаешь?
— Как я ни выкручивался, ты настояла на своем.
Нитка в ее руках оборвалась. Она быстро подняла на него глаза. Не стоит вкладывать в его слова то, чего в них нет, сказала она себе, но сердце, готовое ухватиться за соломинку, не желало подчиняться. Оно подскочило, похоже, даже перевернулось. С бесконечной осторожностью она сформулировала следующий вопрос:
— Значит ли это, что ты переменил свой ответ?
— Принимая во внимание события последнего часа, имеются некоторые основания для такого предположения.
Ладно, подумала Парис, с опаской прислушиваясь к буханью сердца. Еще немного откровенности.
— Ты говорил, что не хочешь спать со мной.
— Нет. — Он стукнул себя по колену. — Ты невнимательна. Я говорил, что у меня нет времени на тебя.
— О… теперь положение переменилось?
— Переменится. Я позабочусь. — Он нахмурился. Ей не понравились ни его хмурость, ни отсутствие большого энтузиазма. Но что можно сделать? Разве она в силах продемонстрировать свою доступность более явно?
Воспоминание о недавнем эпизоде, когда она молила и протягивала руки, в то время как он сохранял полное самообладание, заставило ее опять ощетиниться.
— После того, как вопрос будет проработан, собираешься ли ты поставить меня в известность?
— Ты узнаешь первая.
— Хорошо бы точно знать, когда. А то всегда, как надо от тебя получить ответ, у меня возникают проблемы.
Он имел дерзость снова рассмеяться.
— Ты ведь избегал меня, да?
Он поскреб рукой по подбородку.
— Да.
— Почему?
— Потому что чувствовал, чем все кончится. Подомну тебя под себя, — Джек печально оглянулся, — где-нибудь не в самом подходящем месте. — Он издал долгий вздох. Веселье из его глаз вдруг улетучилось. — Предполагалось, что я буду за тобой приглядывать, а не волочиться.
Она не могла не улыбнуться его словам. Он снова собирается говорить об обязательствах, о том, что она дочь босса, о его ответственности, о том, что он неподходящий для нее человек. Она вспомнила о своих служебных обязанностях и способах добиваться уважения окружающих.
— Ты прав, — к его удивлению, согласилась Парис.
— Спорить не пытаешься?
Как ему объяснить?
— Сегодня мне было откровение, — медленно начала она, надеясь, что в словах нет излишнего пафоса. Я поняла, как важна для меня эта работа, как сильно мне хочется преуспеть. И еще я обнаружила, что кое-какой прогресс есть. Джулия смягчилась и пошутила.
Она улыбнулась его недоумению, махнула рукой.
— Поверь мне, это признак того, что у меня успехи.
Но испортить все оказалось так просто. — Одним легким движением она сумела указать на себя, на него, толстеклянную стену.
Он подался вперед. Положил руки по обе стороны от нее. Заглянул прямо в глаза, словно пытаясь проникнуть в мысли.
— Не потому ли ты пыталась сбежать? Чтобы защитить свою репутацию? Она так много для тебя значит?
Она кивнула, онемев от его близости.
Одним ловким движением он вскочил на ноги и помог ей встать. Она споткнулась и вынуждена была опереться о его грудь. Невероятный темп биения его сердца оказался заразительным — кровь быстрее побежала по ее жилам, разнося тепло по всему телу.
— Если ты собираешься отложить свои эксперименты, я не возражаю.
Он усмехнулся, словно прекрасно знал, как легко может манипулировать ею, если только захочет, Он перевернул ее руку, внимательно поглядел на часы и ошеломил вопросом:
— Ты на машине?
— Одной из принадлежащих отцу.
— «Порше»? Видел ее внизу. Тогда еще подумал: возможно, ты на ней приехала.
Она кивнула, пытаясь понять подоплеку вопросов.
— Подбрось меня.
Парис присвистнула. Не потому, что в принципе не хотела этого. Просто он слишком много себе позволяет. Она никогда не собиралась становиться бесплатным извозчиком.
— А если у меня другие планы?
— Тогда обедать можешь не оставаться.
С этими словами он повернулся и направился в душ, оставив Парис посередине гимнастического зала с глупой улыбкой на губах и счастьем, переполняющим сердце. Судя по тому, как он торопился, она решила, что у него уже есть планы. Хм. Тем не менее сейчас очевидно другое — он приглашает ее на обед.
Вот!
Не просто пообедать, а в гостях, у него дома!
Парис выводила «порше» с подземной стоянки, пристраивалась в поток машин, а его скупое приглашение продолжало наполнять ее бурлящей радостью.
Уголком глаза она видела твердую руку Джека, упирающуюся в приборную панель. Ее так сильно трясло, что неплохо было бы отвлечься. Иначе волнение может помешать полностью вкусить радости первого свидания. Следует успокоиться. Пытаясь не улыбаться самым глупейшим образом, она стала вспоминать об истинной цели своего визита в гимнастический зал.
Излагая Джеку свои планы относительно Лендинга, она нашла, чем занять мысли и руку, выразительными жестами сопровождающую рассказ.
— Рад, что при разговоре тебе достаточно только одной руки, — сухо сообщил Джек.
Она окинула его привычным высокомерным взором, но смазала все впечатление улыбкой, удержать которую была не в силах.
— Ты, видимо, из разряда тех старорежимных индивидуумов, которые считают: при вождении автомобиля необходимы руки.
— Как минимум.
Парис состроила гримаску, углядев расстегнутую верхнюю пуговицу.
— Ненавидишь носить галстуки, да? — Она усмехнулась. — Кей Джи родился в галстуке.
— Представляю. — Он вернул ей ухмылку, и мгновение она наслаждалась взаимопониманием, пока не раздался пронзительный гудок. Она поспешно выправила руль. — Похоже, мне стоило взять такси.
Она рассмеялась и провела невообразимый маневр, просочившись между машинами.
— Ты мне не доверяешь?
— Золотко, я не доверяю никому, кто водит машины в таком стиле.
Золотко. О, если бы… Она безжалостно задавила назойливую мысль в зародыше, нечего упиваться иллюзиями.
— Почему, кстати, я тебя везу? Что с твоей машиной?
— Ничего. Сестра взяла. Ее престижный лимузин нынче забастовал.
«Тина», — вспомнила Парис разговор с Джулией и, увидев приподнятую бровь своего соседа, поняла, что говорит вслух.
— Ты встречала Тину?
Она притворилась, что поглощена перестроением в другой ряд, пытаясь сформулировать приемлемый ответ. Ничего не придумав, решила сказать правду.
