На набережной, вдоль которой выстроились яхты, катера и простые рыбацкие лодки, стояли под тентами стулья и столики с едой и напитками. Они миновали отель «Иринна», и Пру, к великому своему облегчению, не увидела ни одного знакомого лица. Сами кафе располагались по правую сторону дороги, и у Пру несколько раз замирало сердце, когда на ее глазах официанты с подносами устремлялись через дорогу к своим клиентам на набережной и чудом выныривали чуть ли не из-под колес на противоположной стороне.
— Сегодня по улицам Кальтии проносят икону Святого Дионисия, — рассказывал Александр. — Посмотреть на процессию приходят люди из всех уголков острова. Те, кто хочет попросить у святого помощи, идут в церковь и молятся.
— Сколько народу! И о чем они просят?
— О чем угодно. — Он пожал плечами. — Сегодня единственный день, когда икона будет в церкви. Люди верят, что она обладает большой целительной силой, и в этот день здесь всегда собирается толпа больных и стариков, которые хотят к ней прикоснуться. Кстати, здесь и девушек немало — говорят, что святой помогает им найти мужа.
— Если хотя бы половина этих людей попросит его о чем-то, ему придется здорово потрудиться, — с улыбкой заметила Пру. — Народу столько, что просто не проехать.
Но все внимание Александра было поглощено тем, как проскользнуть между навьюченным осликом и группой туристов, и он ничего не ответил. Наблюдая за его маневрами, Пру взволнованно затаила дыхание. Но по мере того, как они удалялись от центра, толпа рассеивалась, и перед взором Пру открылась наконец серая лента дороги, которая, судя по указателю, вела в Аттикон. Прямо перед ними, перегородив дорогу, остановился выкрашенный в голубой цвет потрепанный рейсовый автобус, и они долго простояли в шумной веренице машин, которые, как сказал Александр, тоже направлялись в Аттикон. Танцы в Аттиконе являлись частью совершавшегося в Кальтии торжества.
— Большинство людей остается здесь, чтобы посмотреть на процессию. В Аттиконе же празднества далеко не столь религиозны, а кончаются и вовсе полным разгулом! Так что те, кого не интересует Дионисий, отправляются туда заранее, чтобы выступить в качестве судей.
— Там проводят какие-то соревнования?
— О да. Хотя на этом праздник еще не заканчивается… — Он усмехнулся. — Мы, греки, любим потанцевать, и на празднике вроде этого танцы длятся всю ночь. В Кальтии строгий священник, но позже, в Аттиконе, вино польется рекой, и танцевать будут до упаду.
Расхохотавшись, Пру откинула волосы со лба. Ей словно передалось общее возбуждение и веселье. И тут взгляд ее упал на двух человек в толпе. В этот момент Александр как раз прибавил ходу, и ей пришлось обернуться, чтобы разглядеть их получше.
— Александр… — Голос ее дрожал. — Там Деметриу и мадам…
Он взглянул на ее побледневшее лицо.
— Ничего странного. Сегодня уж, кажется, им сам Бог велел отдохнуть!
— Конечно, но…
— Я это предусмотрел и как раз хотел, чтобы они увидели нас вместе. Иринна поймет, что обращаться с вами нужно уважительно, — и растолкует это Деметриу.
— М-м…
Александр ободряюще взглянул на нее.
— Можешь мне поверить. Даже Иринна сто раз подумает, прежде чем идти со мной на конфликт. И уж, конечно, позаботится о том, чтобы и Деметриу этого не делал.
— Да…
Аттикон представлял собой небольшую горную деревушку, прилепившуюся к склонам горы Сунос на противоположном от Неа-Астеа конце острова. Его каменные дома теснились на буровато-серых скалах, возвышавшихся на тысячу футов над лесистой долиной. Дорога шла в гору, и на головокружительных поворотах у Пру душа уходила в пятки при мысли о том, что будет, если навстречу им вылетит машина. Но дорога была почти пуста. Те, кто не остался в Кальтии смотреть шествие с иконой, казалось, поголовно устремились в Аттикон на танцы. Подъезжая к деревне, Александр и Пру издалека услышали звуки греческих гитар.
— Никогда бы не подумала, что на Каленосе живет столько народу, — сказала Пру, оглядывая толпу на дороге. — Как он только не утонет!
— Это еще что! Посмотрим, что ты скажешь, когда мы приедем на площадь.
Александр оказался прав. Площадь была настолько запружена народом, что ехать пришлось по тротуару. Пру понятия не имела, где он собирается с него съезжать, но Александр определенно знал, что делает. Он резко свернул в тупик за таверной и, миновав белую арку ворот, остановился в маленьком, вымощенном камнями дворике за кухонными помещениями.
— Дальше, Пру, нам придется идти пешком. Аттикон явно не рассчитан на машины…
— Это я понимаю. Но… — Она огляделась вокруг. — Это место… Хозяин не будет возражать?
Александр вопросительно поднял брови.
— Я и есть хозяин. Большая часть Каленоса принадлежит судовой компании Стелласа.
— О!
Сглотнув застрявший в горле комок, Пру грустно кивнула. Как-то так получалось, что в обществе Александра она совершенно забывала о его богатстве и целой флотилии принадлежащих ему кораблей. «И для увеличения этой флотилии он собирается жениться на Анжелике, о чем тебе не мешает помнить», — подумала Пру, грустно усмехнувшись.
— Я был уверен, что тебе захочется выпить здесь вина. Мы можем посидеть тут и посмотреть на танцы…
— М-м, замечательно…
— А потом, — он указал на поросшие лесом высокие склоны, которые виднелись над белыми стенами таверны, — я покажу тебе Нисомскую рощу.
— Какую рощу?
Александр насмешливо взглянул на нее.
— Рощу, где одна из твоих сестричек-наяд довела юного пастушка до такого отчаяния, что он умер от любви — и в награду получил бессмертие.
— О…
— Но я не думаю, что ты будешь столь жестока, а?
Он легонько коснулся щеки Пру указательным пальцем, и сердце ее заколотилось вдруг так сильно, что секунду или две она не могла вымолвить ни слова. И тут она почувствовала внезапный прилив гнева. Как может он так смотреть на нее, если на вилле его ждет Анжелика!
— Я хочу, чтобы ты попробовала один аперитив и сказала, как он тебе понравился.
— Я не люблю узо, — поспешно сказала Пру. — Терпеть не могу аниса.
— Тогда никакого узо. Здесь, в Аттиконе, тебе, наверное, больше придется по вкусу мастика. Она послаще. Хочешь попробовать?
Она кивнула, радуясь тому, что неловкое мгновение миновало. Александр Стеллас и Пру Кинг живут в совершенно разных мирах — и даже если он время от времени забывает об этом, то ей этого делать не следует.
Они вышли к фасаду таверны, владелец которой поспешно вынес для них новый столик, поскольку все остальные были заняты.
