– Но, похоже, ты всегда знаешь, как вернуть меня к реальности и сосредоточиться на чем-то конкретном.
– Это оттого, что мы прекрасно знаем, тебя и можем более объективно оценить некоторые вещи. Ты изо всех сил стараешься не влюбиться, но не хочешь понять, что уже поздно.
– Я не влюблена в Марка! – отчаянно запротестовала она, вовсе не желая признаваться в своих чувствах.
– Ты уже влюбилась, – довольно сказала Морин.
– Нет, не влюбилась.
– А я говорю, влюбилась.
– А я говорю, нет, – повторила Эрин, наконец рассмеявшись этому детскому спору. – Хорошо, – призналась она. – Можно сказать, что он мне немного нравится.
– Хм!
– Ну ладно – он мне очень нравится.
– Может, ты успокоишь его своим признанием?
Эрин вздохнула.
– Может быть, я и… если снова его увижу.
– Эрин!
– Да, мэм. Когда увижу его снова.
У Морин на лице появилось выражение, какое бывает у кошки, которая обнаружила полную миску сливок.
– Так-то лучше! – и после некоторого раздумья она осторожно предложила: – Почему бы тебе не позвонить ему сейчас?
Эрин взмолилась:
– Дай мне передохнуть!
– Глупости. Если тебя не подталкивать, ты проведешь остаток дней в своей конуре, наедине со скрипучей кроватью. Кстати, действительно надо что-то делать с кроватью. Кто-то снизу всю ночь стучал в потолок.
– Всю ночь! – захихикала Эрин. Морин густо покраснела.
– Ты понимаешь, что я имею в виду.
– О, я прекрасно понимаю.
– Не будем говорить обо мне. Мы говорили о твоей жизни, а не о моей.
– Это не значит, что у тебя все в порядке.
– Слава господу, значит, и не старайся менять тему разговора. Звони Марку.
– Хорошо, хорошо! – и не успела она подойти к телефону, как он зазвонил. Эрин моментально схватила трубку. – Алло, слушаю?
– Привет, принцесса.
Эрин с облегчением вздохнула.
– С вами все в порядке?
– Да, за исключением нескольких синяков и шишек.
Ее сердце замерло.
– Синяков и шишек?
– Я упал с лестницы.
– Когда лезли на балкон к Джульетте?
– Не совсем, моя умница. Мы выслеживали грабителей.
– А скульптуру нашли?
– Более или менее.
– Что это значит?
– Когда мы нашли ее, она больше походила на металлолом, чем на работу Жан-Пьера.
– О Боже! – Жан-Пьер, наверное, вне себя.
– Я бы сказал, в бешенстве. Не хотел бы я оказаться на месте грабителя, если он повстречается с Жан-Пьером. Он поклялся убить его шпателем – это такое орудие со страшным острым лезвием.
Эрин вздрогнула, хотя и понимала, что Марк шутит. У нее было такое чувство, что на самом деле все гораздо опаснее, чем обрисовал Марк.
– Я должен бежать. Я хотел дать вам знать, что со мной все в порядке и сегодня вечером мы увидимся.
– Вы снова за старое? – сердито отрезала она.
– Что вы имеете в виду?
– Строите планы, не посоветовавшись со мной.
– Мы уже советовались.
– Неужели?
– Наверняка, – невинно заявил он. – Вы пообещали, что возьмете меня в партнеры, будем репетировать любовную сцену.
– Марк… – хотела было сказать она, но он уже повесил трубку. И, несмотря на ее сопротивление, волна желания прокатилась по телу. Они говорили об этом прошлой ночью, и тогда же она обнаружила, как поддалась его призыву. И как бы ни хотела она не признаваться, прошедшая ночь была лишь прелюдией будущей. Ей придется собрать всю волю, чтобы второй раз отказать Марку.
Оставшуюся часть дня она репетировала роль, но в голову ничего не шло. Ее мысли были направлены на то, чтобы придумать, как вывернуться из объятий Марка. К тому времени, когда он позвонил в дверь, Эрин пришла к выводу, что в глубине души она не собиралась ему отказывать. Прежде чем расстаться, она хотела провести с ним прекрасную ночь.
Открыв дверь, она увидела его в потертых джинсах и свитере, подчеркивавшем каждый мускул на груди и плечах, и последние капли решимости растаяли как дым. Он был великолепен, слишком хорош, чтобы женщина могла устоять.
– Привет! – целуя ее, сказал он, прошел на кухню и запихнул в рот целую пригоршню крекеров, которые она выложила на тарелку.
– А ты не хочешь сыру? – поинтересовалась она.
– Я подумал, что сыр ты приготовила своей мышке.
– Нет, кусочек я оставила крыске.
– Фу, как некрасиво, принцесса, – покачал он головой, садясь на диван, и в глазах его засверкал дьявольский огонек. В этом взоре был скрытый намек, и кровь ее закипела.
– Ну хорошо. Так, что же мы будем делать? – спросил он.
Эрин немного нервничала.
– Вы уверены, что хотите мне помочь?
– Могу поспорить, что с нетерпением ждал этого момента.
– Этого я и боялась, – пробормотала она, вручая ему рукопись роли. – Вы читаете за Даррила, а я выполняю мою часть.
– Я надеюсь на это, – пылко ответил он.
– Марк!
– Прошу прощения. С какого момента мне читать?
– Начните с "Дженифер, я больше не могу жить без вас".
Марк улыбнулся ей, и Эрин почувствовала холод в спине. Так не годится. Они еще не прочитали и пары строк, а ее тело уже так бурно реагирует на него. Почему он выглядит намного привлекательней, намного сексуальней, чем ее партнер по роли, которую ей придется играть на сцене в понедельник?
Волосы его были слегка растрепаны, а щеки чуть обветрены. Эти чертовы джинсы плотно облегали бедра и стройные ноги, которые, как она заметила во время занятий аэробикой, покрыты золотистым пушком. Свитер, подчеркивающий каждый мускул его сильных и крепких рук, был серого оттенка и очень подходил к его глазам. Он снял ботинки и чувствовал себя как дома. Но это был ее дом, а Марк, наверное, намеревался быть здесь хозяином. У нее появилось странное желание – высунуть голову из окна и глотнуть бодрящего, свежего воздуха улицы, но окна благодаря прежним владельцам не открывались. Вместо этого она глотнула содовой, но это не помогло.
– "Дженифер, я больше не могу жить без вас".
– Что? – рассеянно спросила она. – Какая Дженифер?
– Вы не следите?
– Прошу прощения. Давайте сначала.
– "Дженифер, я больше не могу жить без вас".
– "Дэррил, но вы должны. Слишком многие будут страдать, если мы поддадимся нашим страстям".
– Кто написал эту чушь?
– Марк!
– Хорошо, хорошо, – глядя в рукопись, произнес он. – "Дорогая, но мы же созданы друг для друга".
– "Нет. Каждый из нас живет своей жизнью. В моей жизни нет места для тебя".
– Вы уверены в этом? – Марк с интересом посмотрел на нее. – Не кажется ли вам, что в этом месте я должен вас поцеловать?
– Что? – спросила она, нервно облизывая губы.
– Мне думается, что здесь они должны поцеловаться? – с надеждой спросил он.
