Парикмахер прикрепила фату и полюбовалась своей работой. Уже все три девушки были с прическами, визажист докрашивала Сатиме ресницы.
— Нет, не надо, все оплачено, — покачала парикмахер головой, когда Ольга попыталась расплатиться.
— Тогда пусть будут чаевые, — сестра чуть ли не насильно всунула деньги мастеру. И когда за той закрылась дверь, вздохнула. — Это заразное, Данчик. Я становлюсь транжирой!
— Давайте выпьем кофе, девочки, — предложила Сати, — у нас есть еще полчаса.
— А что у вас обычно делают родные невесты, пока едет жених? — спросила Оля, когда официант принес в номер кофе с маленькими печеньицами.
— Наряжают невесту, фотографируются с ней, выглядывают жениха, — перечисляла Сати, подвигая к себе чашку.
— Все как у нас, — усмехнулась Оля, отпивая кофе осторожно, так, чтобы не размазать помаду.
— Мне очень понравилась ваша с Даниялом свадьба, Даночка, — сказала Сати, — мне бы тоже такую хотелось. Было так красиво и трогательно, когда он ждал тебя у арки, а ты шла к нему по дорожке. У него было такое лицо!
— Если бы был жив наш папа, тогда он вел бы Даньку к алтарю, точнее, к арке. В общем, передал бы невесту жениху с рук в руки, — Оля допила кофе, — это было бы еще красивее.
— У тебя тоже будет красивая свадьба, Сати! — Данка взяла подругу за руку, та благодарно улыбнулась в ответ.
Замигал экран смартфона — звонил Рустам, он как старший шафер был главным распорядителем на свадьбе и сейчас позвонил предупредить, что они выезжают.
— Ну что, девочки, к оружию! — решительно сказала Ольга, поднимаясь с видом главнокомандующего. Позвонила, вызвала официанта, который унес чашки из-под кофе.
Данку Оля с Сатимой поставили у окна, а сами встали по обе стороны. Ждать было недолго, от дома Баграевых до центра ехать минут десять. Кортеж услышали раньше, чем увидели — кажется, клаксоны включили все машины в колонне.
Девушки не смогли удержаться, чтобы не выглянуть в окно, и Данка чуть не упала, когда увидела такое количество машин. Даниял вышел из огромного белоснежного «Кадиллака», на капоте которого было выложено сердце из красных роз — на солнце казалось, будто автомобиль облит глянцем. Дан поднял глаза, высматривая нужное окно, и все трое дружно отшатнулись, прыснув со смеху.
Они, наверное, взлетели на этаж, потому что уже через несколько минут открылась дверь, и вошел Рустам и еще двое друзей Данияла — Ирбек и Мурат. А потом… Он вошел, и у Данки, как и в прошлый раз, сердце запрыгало по всей грудной клетке. Когда она привыкнет к его взгляду?
Дан выглядел уставшим. Похоже, его порядком утомила эта подготовка к предстоящему спектаклю. Но при виде Данки его глаза загорелись, морщины на лбу разгладились, взгляд потеплел. В руках у Данияла был роскошный букет белых роз такой же, как был на первой свадьбе, и она едва не расплакалась.
Скорее бы уже закончилась эта ненужная им обоим инсценировка, Данка так устала и измучилась без мужа, и он тоже без нее измучился, она это хорошо видела. Вслед за Даниялом входили женщины и мужчины, но Дана никого не видела, только его, своего любимого.
Даниял тоже не сводил с нее глаз, подошел, отдал цветы, при этом постарался прикоснуться к ее рукам, Данка даже глаза закрыла. Он не обнимет ее и не поцелует, здесь так не принято, ее уже предупредили. Они и так отвоевали себе право не надевать по второму кругу кольца.
Вот сейчас Даниял должен был достать коробочку и надеть ей на руку кольцо, но они оба уперлись. Дана сказала мужу, что другое кольцо ей не нужно, а это она ему не отдаст, и Дан согласился — это выглядело бы совсем глупо.
Даниял согнул руку в локте, она положила на локоть затянутую митенкой ладонь. И снова Даниял не смог удержаться, накрыл своей рукой ее руку, и не было в этом жесте ни трепета, ни волнения, лишь обычная мужская уверенность и ожидание. Он тоже хочет, чтобы скорее закончился этот день, и все снова встало на свои места. Данка с облегчением выдохнула и последовала за мужем.
Кортеж ехал, сигналя безостановочно. Одна из машин в кортеже была с люком на крыше, автомобиль встал в соседний ряд, в люк протиснулись двое парней и поливали их «Кадиллак» шампанским. Даниял смеялся и махал им — наверное, это тоже его друзья или братья. Данка в женщинах путалась, что говорить о мужчинах, с которыми ее даже еще не знакомили.
Она всю дорогу размышляла, хорошо это или плохо — такая большая семья, и решила, что скорее всего, это дело привычки. А лучше всего, как обычно, золотая середина. Так, как у Данияла — это слишком, но и так, как у них с Ольгой, когда совсем никого, тоже ничего хорошего. И наверное, если бы они родились здесь, просто воспринимали это как данность. Правильно Оля сказала, где родился, там и пригодился.
Молодых вышли встречать все родственники. Даниял подвел Данку к Аминат, та держала в руках чашу с медом. Данка знала, что им с будущей свекровью следует угостить друг друга медом, чтобы у молодых жизнь была сладкой и благополучной, а между ней и свекровью установилось взаимопонимание.
Конечно, ложка меда вряд ли могла служить гарантом взаимопонимания, но сам обряд показался ей красивым и необычным. Аминат протянула Данке ложечку, та аккуратно собрала губами мед, и в свою очередь накормила медом свекровь. И поймала благодарный взгляд Данияла.
Аминат, излучая счастье, обняла Данку, а ту уже толкала в спину сестра, подсовывая подарок для свекрови. Дальше Данке пришлось по кругу обойти всех женщин, угощая их медом и одаривая подарками. Здесь не было только бабушки, сегодня она себя не слишком хорошо чувствовала, поэтому они с Даном отправились в дом. Но на пороге Данияла ловко оттеснили от невесты, а Данку остановила одна из тетушек, всунув ей в руки совсем крошечного мальчика.
— Вот, возьми, это чтобы у тебя первенцем был сын, — она подбадривающе улыбнулась растерянной Данке, и та вспомнила про ещё один обряд. Перед входом в дом подержать маленького мальчика, чтобы первым родился сын.
— Дана! — кинулась к ней маленькая Айша, Данка часто играла с малышкой, они очень неплохо поладили. — И меня на ручки!
— Айша, иди сюда! — строго прикрикнула ее мать, троюродная или четвероюродная сестра Данияла. Девочка ухватила Дану за платье и надула губки, собираясь расплакаться.
— Не ругайте ее, — попросила Данка, поудобнее перехватила малыша, наклонилась и подняла Айшу на руки, — я их обоих удержу.
Даниял ступил к ней, чтобы помочь, но его опередили матери малышни, и молодожены вошли в дом. У Данки сжалось сердце при виде бабушки Мадины, полулежащей на кровати, ей нравилась бабушка Данияла, и та очень тепло относилась к Данке.
— Иди сюда, девочка, — подозвала она Дану, кто-то сбоку сунул чашу с медом, и Данка дрожащей рукой набрала немного меда на ложку. Она с удовольствием бы осталась здесь возле старушки, а гости пусть себе веселятся на свадьбе. Бабушка Мадина взяла Данку за руку и легонько пожала. — Ты сделаешь его счастливым, нашего Дана. Только ты сможешь. И ты только с ним будешь счастлива.
— Спасибо, — Данка глотала слезы, чтобы не разреветься, почему-то это еле ощутимое пожатие казалось ей самым искренним, — спасибо вам… бабушка, — она прошептала совсем тихо, но Мадина ее услышала и снова сжала руку.
— Все будет хорошо, деточка!
Данка не удержалась, обхватила морщинистую ладонь и прижалась щекой. Мадина погладила ее по голове, Даниял подошел и обнял Данку за плечи, а потом присел возле бабушки и поцеловал ей руку.
— Я так рада, что дожила до твоей свадьбы, Дан, вот бы еще деток твоих увидеть! — проскрипела та, в углу потускневших старческих глаз блеснули слезы.
— Увидишь, бабушка, обязательно увидишь. Ты только выздоравливай!
Выйдя во двор, Данка совсем потерялась в водовороте лиц, хорошо, Ольга снова нашлась, и Даниял продолжал придерживать на локте ее руку. Шамиль и Аминат благословили молодых, и все начали рассаживаться по машинам.
Кортеж направился к ресторану, Дана смотрела в окно и думала, что самое сложное уже позади, осталось отбыть свадебным манекеном и можно будет, наконец-то, спокойно вздохнуть.
