— Я всегда честен с тобой. Ты хочешь сказать, что это не так?
— Нет. Я не думаю, что был нечестен… не специально. Но сегодня, когда я разговаривала с доктором Браун, я кое-что поняла.
Тони глубоко вздохнул.
— Мне жаль. Я не знаю, сколько раз и как часто мне нужно это повторять, но я сожалею.
Клэр оглянулась через плечо. В его темных глазах мелькнуло раскаяние. На мгновение, сосредоточившись на перспективе рождения еще одного ребенка, она забыла о воспоминаниях, с которыми столкнулась, стоя у окна. Внезапно печаль в его взгляде и тоне вернула их все обратно. Дотянувшись до его щеки, Клэр нежно провела ладонью по щетине.
— Тони, это не то, о чем я хочу поговорить. Мы уже обговорили это до потери сознания. Это забавно. Несколько минут назад я даже не думала о сегодняшней дате и об ассоциациях, связанных с ней. Думаю, это хорошо.
— Так это не то, что вы обсуждали сегодня с доктором Браун?
— Нет, хочешь верь, хочешь нет, но не это. Как я уже сказала, я даже не думала об этом до недавнего времени.
— Ну, я думал об этом весь день. Я наблюдал за тобой, ожидая, когда ты заговоришь об этом. Я думал, ты просто пытаешься пощадить меня, не упоминая об этом.
— Тони… — в ее голосе было больше мольбы, чем она хотела признаться, — …я поговорю об этом, если хочешь. Я также не против того, чтобы не придавать этому большого значения. Черт возьми, у нас все время есть годовщины многих событий. Семь лет назад… — Она почувствовала, как он напрягся у нее за спиной. — …Я проснулась в этом поместье. Сегодня это наш дом, который мы делим с нашей дочерью.
— Дело в том, — начал Тони, — я знаю, что это было неправильно. Весь мир знает, что это было неправильно. Черт, я потратил два года, расплачиваясь за свою ошибку. — Его голос смягчился. — И ты заплатила больше, чем это, но прямо сейчас, когда мы здесь вдвоем, а Николь в своей комнате дальше по коридору, я не могу сказать, что сожалею о том, что забрал тебя. Я должен, но я не сожалею.
Клэр закрыла глаза и сглотнула.
— Может, мы оба сумасшедшие?
Руки Тони крепче обняли ее.
— Что это значит? Ты сожалеешь об этом?
— Нет, не сожалею. Я о многом жалею. Быть с тобой прямо здесь и сейчас — не из этого числа.
— Я сожалею о том, как я обращался с тобой, о том, что произошло… но то, что ты вошла в мою жизнь… — Его губы коснулись ее шеи, отчего по ее телу пробежали мурашки. — …Я никогда не пожалею.
Клэр вытянула шею, открывая мужу лучший доступ. По мере того, как его ласки становились более требовательными, она вспомнила о своей миссии.
— Я хочу поговорить о будущем. — Он продолжил целовать. — Пожалуйста, это важно.
Глубоко вздохнув, Тони выпрямился. Хотя его губы повиновались, поясницей Клэр чувствовала другую его часть, у которой были другие планы.
— О чём ты, дорогая? Что насчет нашего будущего? Должен сказать, мне эта тема нравится больше, чем наше прошлое.
Кончики ее пальцев прочертили воображаемую дорожку по руке, обхватившей ее живот.
— Тони, сегодня, разговаривая с доктором Браун, я поняла, что у меня есть несколько причин, по которым я хочу прекратить прием лекарств…
— Подожди! — Его голос разнёсся по их комнате. — Прекратить? Ты говорила уменьшить, а не прекращать.
Клэр повернулась к нему лицом.
— Ну, это должно начинаться со снижения дозировки, а затем, в конечном итоге, свестись на нет.
— Нет, пока я не услышу от врача, что ты можешь это сделать. Я не потеряю тебя снова.
— Тони, — она попыталась скрыть обиду в голосе. — Я никуда не собираюсь. Мы с доктором Браун обсуждали это. Я ушла туда, куда уходила — в своей голове — потому что думала, что тебя и Николь больше нет. Я думала, что убила тебя! Я знаю, что ты здесь. Я знаю, что Николь здесь. Я хочу быть здесь, в реальном мире. Мне не нужны лекарства, чтобы держать меня здесь.
Хотя его темные глаза отражали невысказанный аргумент, он сдержал слова, рвущиеся наружу. Наконец, он ответил:
— На следующей неделе я пойду с тобой на прием. Я разгружу своё расписание. Я хочу услышать это от нее.
Все шло не так, как она хотела, но Клэр знала, что, если Тони планировал поговорить с доктором Браун, она хотела быть именно той, кто упомянет о своем желании завести ребенка. Она не хотела, чтобы это всплыло на сеансе групповой терапии.
— Все в порядке. Если от этого тебе станет легче, мне все равно, можешь пойти на прием со мной. Прежде чем ты это сделаешь, я должна рассказать тебе, что я поняла.
— Черт, дело не только в этом? Не только в том, чтобы отменить лекарства?
— Нет, не совсем так. — Клэр подозрительно взглянула на него. — Просто забудь. Кажется, сейчас неподходящее время.
Тони обхватил ее подбородок.
— Мне очень жаль, если моя забота о твоём благополучии портит тебе правильный момент. Однако я не извиняюсь за беспокойство. Расскажи мне, что ты поняла.
Она сделала глубокий вздох.
— Как только я перестану принимать лекарства, и врачи дадут добро в отношении моего физического состояния… я хочу отказаться от всех моих лекарств. — Она ждала, что он поймет. Темные глаза перед ней подтвердили, что до него не доходит. — Тони, я также хочу отказаться от противозачаточных. — Прежде, чем он смог заговорить или до того, как она заметила шок в его взгляде, она ринулась вперед. — Я хочу еще одного ребенка.
Возможно, диван загорелся. Неужели искра прыгнула с каменного ограждения на место, где они сидели? Другого правдоподобного объяснения скорости, с которой Тони встал, внезапно оставив Клэр одну и похолодевшую от потери объятий, не было.
Проведя рукой по гриве, Тони заявил:
— Нет.
Не желая подчиняться слезам, которые подкатили, Клэр предпочла подогреть свое негодование. Громкость её тона росла с каждым заявлением.
— Нет? Извини. Ты не можешь просто сказать «нет». Если хочешь об этом поговорить, ладно. Если тебе нужно подтверждение от врача, отлично. Но «нет», произнесённое безоговорочным тоном генерального директора — неприемлемо.
В его взгляде по-прежнему читалось недоверие. Это было так, как если бы он смотрел на нее, пытаясь различить, какая из трех ее голов говорит. Наконец, он сказал:
— Это очень плохо, потому что это все, что ты получишь. Я в шоке от того, что ты вообще подумала о таком. В чём дело? Это из-за Эмили? Всё дело в этих разговорах о её ребёнке, которые заставили тебя думать в таком направлении? Может, тебе стоит проводить своё время в другом месте?
Какого черта?
Клэр встала.
— Я буду проводить свое время там, где захочу. И да, разговоры о малышке Бет — часть этого. И даже более того, дело в Николь. Может, мне тоже не стоит проводить время с ней? — Последняя часть заявления Клэр сочилась гневом и сарказмом.
— Ты ведёшь себя глупо. Николь тебя бы не завела. Это Эмили. Она…
— Она моя сестра, и у нее будет ребенок. Но всё дело в Николь. Я продолжаю думать о том, как много мы с ней упустили. Разве тебе не хотелось бы пройти все эти этапы?
Грудь Тони вздымалась и опускалась с каждым вдохом.
— Я хотел бы. — Его глаза сузились. — Не я был тем, кто отобрал у нас эти этапы.
Клэр хлопнула себя руками по бокам.
— Дело не в Эмили.
Сначала крутанувшись на месте, Тони прошелся к окну и обратно.
— Как, черт возьми, это произошло? Десять минут назад я хотел заняться любовью со своей женой. Теперь мы кричим друг на друга. Нам. Не из-за чего. Ссориться! У. Нас. Больше. Не. Будет. Ещё. Одного. Ребёнка.
— Ты прав, Тони, насчет ссор, но ты не прав насчет ребенка. Это мое тело. Если я захочу еще одного ребенка, он у меня будет. В первый раз я была готова сделать это без тебя. И сейчас я могу обойтись без тебя.
Он схватил ее за плечи.
— Прекрати. Ты ничего не сделаешь без меня. Ты это ещё не поняла? Ты хоть представляешь, как близка была к смерти, когда родилась Николь? Я пережил два дня ада на земле, думая, что ты не переживешь ее рождения. Если бы ты умерла, не было бы спасения от боли. Ты знаешь, кто был бы ответственен за это? Я! — Его спина напряглась. — Я побывал в такой ситуации не единожды. Я больше не буду этого делать.
