- Ты ещё указывать мне будешь, как себя вести?! – прорычал мужчина, поддавшись вперёд.
- В отношении Милены, да, - повторяю его тон.
Я не люблю жену, чувств к ней нет, но кричать на неё не позволю, даже отцу.
В это время открылась дверь душевой, и в кабинет вышла совершенно невозмутимая Мила, словно это не её со мной застал свёкр и моя помощница. Заметив это, отчим подскочил с места.
- Безобразие! Да у вас ни стыда, ни совести! С этой всё понятно, там в голове мозгов нет! Но ты! Ты! – захлёбывается своими словами, а я сжимаю кулаки, - Скажи! – выходит из-за стола и подойдя ко мне, заглядывает в глаза, - где мы с матерь упустили тебя? Где сын? Разве так мы учили тебя относится к девушкам? Разве так учили любить? Или ты решил пойти по стопам своего отца?...
Выкрикнув последний вопрос, мужчина замолчал, словно лишнего сказал. Смотрю на отчима и пытаюсь понять, причём здесь мой биологический отец, что так трусливо бросил мать и меня, когда я ещё был младенцем? Уже собираюсь задать вопрос касаемо его слов, как мужчина выпрямляется, проводит ладонью по лицу.
- Значит так! – тон командный, - если ты Клим продолжишь такое правление, - кидает взгляд на стол, - я вернусь на своё место, и твоей ноги в этой компании не будет, - и это не угроза, он сделает, по глазам видно, - и ещё, Ульяну не обижать, её рабочей день до шести вечера, в договоре всё прописано, - даёт понять, что я конкретно оплошал, - а тебе Милена, я запрещаю появляется в этом здании, - переводит взгляд на мою жену.
- Это ещё почему?! – скрестив руки на груди, и вздёрнув вверх подбородок, воинственно задала вопрос.
- Милена! – одёргиваю жену.
- Таким как ты – бесстыжим, здесь не место, - отвечает ей отчим, а я роняю лицо в ладони буквально на секунду, - если вы оба так слабы на передок, то ступайте в отель напротив, - чеканит отчим, рукой бросает в сторону панорамного окна.
- А я смотрю вы там частый гость, раз знаете…
- Закрой свой рот Милена! – подрываюсь с места, в шаг оказываюсь рядом, - и не смей говорить такие гадости в сторону моих родителей! Ты поняла меня?! – вижу страх в её взгляде, понимаю, что больше не скажет подобного.
- Надеюсь сын, ключи от твоей городской квартиры у тебя, видеть эту девицу в своём доме я не желаю, - холодно произносит отчим, и развернувшись, покидает кабинет.
Зову помощницу к себе в кабинет, и не грамма не удивляюсь, услышав отрицательный ответ на свой вопрос. Рассказываю какой кофе люблю я, и какой Милена и неважно, что она больше не переступит порог этой компании.
- Если всё запомнили, то можете возвращаться на своё рабочее место, - произношу и поднимаю на девушку взгляд.
В груди, что-то царапает от вида этой меркантильной девицы, её взгляд и поджатые губы заставляют напрячься.
- Клим Борисович, - подают голос вместо того, чтобы подняться и наконец скрыться с моих глаз, - я хочу перевестись в другой отдел, вот заявление, - встаёт со своего места, делает несколько шагов, и на угол стола рядом с моим локтем ложится лист бумаги, и как я понимаю, это и есть заявление.
Смотрю на исписанный каллиграфическим почерком лист и чувствую, как внутри поднимается протест.
- Причина? – перевожу на неё взгляд, стараясь говорить ровным голосом.
- Я не могу задерживать так долго на работе, у меня ребёнок, в половине седьмого я должна забирать его из садика, - отвечает на вопрос, и глаза свои бесстыжие отводит.
- У ребёнка же и отец есть, - склоняю голову набок, - он такой же родитель, как и вы, почему он не может встречать дочь, когда вы задерживаетесь? – задаю вопрос, в надежде услышать ответ, и понять почему она одна проживает с ребёнком, так ещё в квартире от компании.
Резко вскидывает голову, упирается в меня своим взглядом, за секунду в её глазах закручивается хоровод эмоций, практически не успеваю их считывать, но две улавливаю очень хорошо: страх и боль.
- Подпишите заявления, - вместо ответа, произносит помощница, при этом пытается скрыть всё то, что продолжает бушевать в её глазах.
По сжатым кулачкам понимаю, ответа мне не услышать, а значит и перевода она не получит, да если и получу, всё равно не отпущу, по крайней мере в ближайшее время.
- Это не причина для перевода Ульяна Алексеевна, к тому же у Суркова помощники пашут до глубокой ночи, - демонстративно отодвигаю пальцами лист бумаги, - я отказываю вам в вашем заявлении, - откидываюсь на спинку кресла, - у меня нет другого работника на ваше место, мой отец просил меня оставить вас на должности личного помощника, я выполнил его просьбу, - вижу как начинает метаться её взгляд, - отправляйтесь на своё рабочее место Ульяна Алексеевна, и больше ко мне с таким заявлением не приходите, - раздражение берёт вверх, отчего отвечаю более грубым тоном, чем собирался.
Стоит, не уходит, смотрит на меня растерянным взглядом.
- Если, - нервно заламывает свои тоненькие пальчики с коротким маникюром, - если вы отказываете мне в переводе…, - её голос дрожит.
- Никаких «ЕСЛИ», - перебиваю, - я уже отказал вам в переводе, как глава компании, имею на это полное право, - скрещиваю руки на столе.
- Я увольняюсь, и препятствовать мне в этом, вы не можете, - выпаливает на одном дыхании.
Такого поворота я точно не ожидал, уволиться я точно не могу ей позволить, отец обидится ещё больше, но дело не только в отце…
- Ульяна Алексеевна, вы уверены в своём решении? – смягчаю тон, врублю агрессию, и тогда точно не смогу удержать, - подумайте хорошо, ведь как только вы перестанете быть сотрудником компании, вам придётся покинуть предоставленную вам жилплощадь, да и к тому же, не имея оконченного образования, вы вряд ли устроитесь на нормальную работу, - говорю и понимаю что попал в нужную цель.
Помощница подбирается, прикусывает свою пухленькую, нижнюю губку, опускает взгляд в пол, а лицо становится слегка бледноватым.
- Я готов пойти вам на уступки, если уж вашего ребёнка некому забирать кроме вас одной, то я не стану вас больше задерживать допоздна.
Отрывает взгляд от пола, смотрит на меня широко распахнутыми глазами, в котором плещется море удивление. Она явно не ожидала услышать от меня таких слов, да я бы и не сказал, но ситуация заставляет.
- Думаю теперь у вас нет причин для увольнения? – неуверенно кивает, уже хорошо, - в таком случае, давайте приступим к работе Ульяна Алексеевна, - пальцами подхватываю её чёртово заявление о переводе, рву его пополам, а следом сжав крепко в кулаке, броском отправляю в мусорное ведро что стоит в углу кабинета.
Ульяна молча покидает кабинет, вот только радости на её лице я не заметил, и это плохо, может взбунтоваться и кинуть мне на стол новое заявление. Замечаю купленный кофе, который так и остался стоять на краю стола, закрываю глаза, откидываюсь на спинку кресла.
- Нельзя подпускать её близко, нельзя, - рычу приглушённо, так как перед глазами мелькают картинки прошлого.
глава16
УЛЬЯНА
Покидаю кабинет Кирилла выжатой, как лимон, небольшое противостояние далось с большим трудом, сил нет, они остались в кабинете начальника. В груди плещется злость на отца моей крохе. Он прошёлся по всем болевым точкам моего ноющего сердца, затронул рваные края души, совершенно не осознавая этого. «…У ребёнка же и отец есть… он такой же родитель…», набатом бьются слова Кирилла в моей голове.
Когда Клим стал говорит про отца Евы, у меня внутри всё буквально за секунду льдом покрылось. Уже думала, что он знает правду, которой с ним поделился Никанор Назарович, меня отпустило сразу, как только я поняла, что мой начальник не знает о существовании у него ребёнка.
- Он не должен узнать про Еву, - шепчу и тяну руку к сумочке, - он не достоин даже её мизинчика на ноге.
Ева только моя дочка, моя и больше ничья! Достаю телефон, кошу взгляд на дверь кабинета Клима, и найдя нужный номер в телефонной книге, спешу выйти из приёмной. Этот разговор никто не должен слышать.
Всё остальное стало неважным, даже то, что мне не удалось не перевестись, не уволиться.
