меньше. Что ж, они идеальная пара. С такими-то наклонностями. Ну и счастья им. Вторая стопка обжигает горло, на глазах выступают слёзы. И я едва удерживаюсь, чтобы не закашляться. По венам уже струится обжигающее тепло, и мир стремительно теряет свои привычные очертания. Музыка становится как- будто громче, а моё тело- легче.
— Ещё, — кричу бармену, улыбаясь.
Да, я уже улыбаюсь ему. Лихорадочное веселье, замешанное на нервах и обиде, бурлит в каждой клеточке.
— Не много для такой юной хрупкой девушки? — низкий тембр ударяет по барабанным перепонкам, а ухо обжигает горячее дыхание с нотами никотина, древесного парфюма и крепкого алкоголя. Я резко оборачиваюсь и встречаюсь глазами с огромным лысым мужиком, нависающим надо мной.
— Арсений, водочки, — машет амбал вытянувшемуся в струну бармену и садится рядом со мной.
— Привет, крошка. Не возражаешь, компанию составим.
И он не спрашивает. Это просто факт, с которым я по-видимому должна смириться. Здоровяк старается приветливо улыбаться, но выходит у него, признаться, жутковато. Липкий, затуманенный алкоголем взгляд скользит по моему лицу и пропадает в вырезе шелкового топа.
— Я- Марат, а это Дэн, — он небрежно указывает мне за спину. Я оглядываюсь и вижу практически его брата-близнеца, настолько они идентичны в своей комплекции и в прическах. Кажется, даже татуировки на левом предплечье одинаковые. Эффект от текилы стремительно улетучивается, оставляя место липкой тревоге.
— А тебя как зовут, крошка? Давай- ка ещё текилы бахнешь, — как ни в чем не бывало продолжает Марат, и передо мной словно по волшебству материлизуется очередная рюмка.
— Я пожалуй откажусь, извините, — отнекиваюсь я и пытаюсь слезть со своего стула, но широченная ладонь Дэна на моей коленке неожиданно не дает мне такого шанса. Я сглатываю и поворачиваюсь к нему.
— Руку уберите, — говорю это громко и уверенно, мысленно хваля себя за правильный тон, так как на самом деле я такой уверенности совсем не чувствую.
— Остынь, мы просто поболтать, — щерится Марат. За переговорщика у них видимо он. Дэн же молча сверлит меня пьяными похотливыми глазами и медленно убирает ладонь. Но садится так, что мне не встать, не перелезая через него. Боже, за что? Полный клуб на всё готовых девушек, а эти двое почему- то решили привязаться ко мне.
— Я охрану позову, — мрачно смотрю на Марата, поняв, что со вторым общаться бесполезно.
— Это наш клуб, детка. Зови, — ухмыляется амбал, — Но вообще зря ты заводишься. Давай познакомимся, выпьем…Мы тебя тут раньше не видели, а я красивых девчонок всегда запоминаю. Да ещё одна, непорядок… Вот решили проявить радушие к роскошной крошке, как хорошие хозяева. Да, Дэн?
И они дружно скалятся.
— Я не одна. Вон мои друзья, — тычу я в дальний столик, но за толпой его совсем не видно.
— А что ж ты ушла от них? Обижают? — Марат склоняется ко мне и с притворным участием заглядывает в глаза.
Я закусываю губу и целую секунду тешу себя картинами, как натравливаю две эти горы мышц на Аверина. И только после того, как насладилась всей прелестью подобной перспективы, отвечаю.
— Нет, всего лишь текилы захотелось. Но мне уже нужно вернуться, Марат. Извините, рада была познакомиться, — я все же медленно сползаю со стула и пытаюсь протиснуться между сидением и подпирающим меня слева Дэном. И опять безуспешно. Его лапа зажимает мою руку словно в железных тисках.
— Обидно как-то, — тянет Марат, щурясь. Маска дружелюбия спадает с его крупного, будто тесаком вырезанного лица, — Мы к даме со всей душой. Да, Дэн?
— Угу, — гремит Дэн, сильнее сжимая мой локоть.
— А она…
— Руки убрал, — шипит до боли знакомый голос. Я резко оборачиваюсь и натыкаюсь взглядом на хмурого Никиту, сверлящего Дэна тяжелым взглядом изподлобья.
— Иди отсюда, малыш, пока ноги не переломали, — фыркает Марат почти дружелюбно.
Я сглатываю. Аверин конечно далеко не малыш, того же Дэна точно выше на целую голову, но ребята уж слишком раскаченные, к тому же их двое, а если это и правда их клуб, то ещё и охрана, и бог знает сколько у них тут друзей. Теперь мне уже становится страшно не только за себя.
— Я не могу, — просто отвечает Аверин.
— В смысле не можешь? Брысь отсюда, говорю, — фыркает Марат.
— Я её водитель. Меня потом её отец в лесу закопает. Радует, что не меня одного, — Ник выразительно косится на руку Дэна, до сих пор сжимающую мой локоть.
— И кто же батя? — интересуется Марат беспечным тоном, но я вижу, как челюсть его напрягается. А я про себя думаю, что я полная дура! Я что? Сама не могла это сказать?
— Польский Андрей Карлович, слышал? — только теперь Никита переводит на меня нечитаемый взгляд и произносит ровным голосом- Польская Алина в гугле набери, если не веришь.
Марат и правда лезет в свой гаджет, а Дэн медленно отпускает мою руку. Я тут же тру локоть, пытаясь удалить с кожи его мерзкое прикосновение.
— Хмм, — тянет Марат и поднимает на меня злой взгляд, — Предупреждать надо, крошка. По вам, мажоркам, сейчас уж и не поймешь. С папенькой или с папиком.
И они с Дэном снова ржут.
— Пойдём, — холодно говорит мне Никита и протягивает руку.
И тут Дэн резко поворачивается к нему.
— Постой, малой. Дай хоть тебе врежу, раз девку не трахнуть, — сипит он.
А дальше происходит что-то дикое для меня. Кулак Дэна четко влетает не ожидающему удара Аверину прямо в нос. Ник резко откидывает голову назад, и его кровь попадает даже на меня, отчего я начинаю некотролируемо визжать. Никита группируется и обхватывает торс Дэна руками, пригнув голову и молотя по почкам, тот бьет его по голове. А я…я не знаю, что на меня нашло. Наверно, это текила, и безумие, которое творилось в сантиметре от меня. Но я хватаю полный графин водки, стоящий перед Маратом, и разбиваю его о голову Дэна. Тот покачивается, смотря на меня недоуменным взглядом, а я верещу ещё громче от того, что вижу как из порезанного лба по его лицу струится кровь, и от того, что это сделала я.
