даже не собираясь уступать.
На лице Лиса отобразилась гримаса глубокого разочарования.
– Жаль. Хотя я только рад, что моя идея тебе пригодилась. Если передумаешь – дай знать.
– Обязательно, – ответил, уже провожая взглядом в спину.
А сам потянулся рукой к карману джинс, чтобы проверить, на месте ли ключ от комнаты с девчонкой, которую стоило бы проведать прямо сейчас. Похоже, придётся присмотреть за Лисом до отъезда.
* * *
Сидя в комнате, я плохо понимала, что здесь делаю – всё ещё. Моя дверь была открытой. А я сидела и боялась выйти наружу, где гулял Барс и его шайка. Но мне хватило всего несколько минут, чтобы решиться. Я понимала, что не могу не использовать свой шанс. Когда, вероятнее всего, от меня только и ждут, что испугаюсь. Поэтому, взяв туфли в руки, я решительно открыла дверь… и тут же уткнулась взглядом в лицо Барса, который оказался на пороге.
Нет, это было невыносимо. Он был везде. Словно следил за каждым моим шагом. Словно знал все мои мысли. От него не спастись, не убежать, если делать всё наперекор.
– Далеко собралась? – спросил, заходя в комнату.
И что он сделал дальше – он предусмотрительно закрыл дверь на ключ, который сразу засунул в карман джинс. Всё, очередной шанс был задушен на корню. Ну а на что ещё я рассчитывала? Что по меня забудут? Что я спокойно смогу улизнуть из лап озабоченного хищника?
– Домой! – решительно выпалила я, вымещая свою злость на туфлях, которые швырнула в сторону. – Потому что мне надоело здесь находиться.
Он шагнул вглубь комнаты, заставляя меня попятиться.
– Ты хорошо знаешь, что нужно для этого сделать.
Ещё шаг, и Барс подошёл к окну. Сначала закрыл его, выглядывая на улицу. А потом и вовсе задвинул шторы.
– Так что ты решила? Моему другу уже не терпеться познакомиться с тобой поближе.
Стиснув кулаки, я подумала о том, что зря отбросила туфли на пол, когда их можно было запустить в его голову. Только это вряд ли бы мне помогло. Вдруг так настойчиво врезалось понимание, что у меня всего лишь один выход, иначе вообще отсюда не выберусь. Что моя свобода только в моих руках. Что всё, наступил тот самый край, когда вот-вот могу уступить. И я схватилась за голову, в буквальном смысле, ужасаясь тому, на что сейчас готова пойти. Пойти на то, чего не хочу делать, вообще никак. Меня будто нещадно ломали изнутри чьи-то кривые пыльцы. Ломали так, что я физически ощущала боль до состояния агонии. Будто языки адского пламени уже лизали мне ноги, обещая сжечь за все будущие грехи.
– Ладно, хорошо, – сказала своему тирану. – Ты выиграл. Доволен?
Запустив руки под юбку, я сняла трусы и бросила их ему в морду. Пусть подавится – ими, мною, своим гневом и всем остальным. Я завелась так, как никогда раньше. Пусть берёт, что хочет, и проваливает из моей жизни.
– Давай, герой! Приступай! – сказала с нервным смешком и со слезами на глазах. – Только не забудь надеть презерватив.
Барс поймал моё белье ещё на лету и всего лишь усмехнулся. А потом зашагал ко мне до тех пор, пока не припёр к стене. Опять. Зажал, как зверь свою добычу, наступая лапой на горло.
– Он не понадобится, – сказал, оглядывая моё лицо. – Я видел твою медицинскую карту и знаю, что ты чистая. Я – тоже…
– И я должна верить простым словам?
Он ухмыльнулся, так чертовски по-мужски.
– Даю честное слово. Поверь, в моём кругу оно многое значит.
Он явно ликовал, когда у меня в ушах стоял шум от пульсации крови. При этом моё белье он намотал на своё запястье, сделав из него браслет, словно трофей, и упёрся этой рукой в стену. Опять навис, начиная душить уже своей близостью. Один его взгляд – и я дрогнула. Это как смотреть хищнику в глаза перед тем, как он тебя сожрёт. И даже не подавится, потому что проглотит целиком. И это действительно страшно. Это как перед прыжком в бездну, как перед смертью, и что добавляло в кровь убийственную дозу адреналина. Это сковывает настолько, что я позволила ему сдернуть вниз верх платья вместе с лифом и обнажить грудь.
А потом я даже не успела возразить, как он наклонился и припал к моей груди в голодном жесте. Я растерялась, особенно когда ощутила настойчивую ласку влажного рта. Уперлась в его плечи и инстинктивно попыталась оттолкнуть. Но это всё равно, что упираться в камень. Да к тому же потеряла точку опоры, когда Барс подхватил под ягодицы и приподнял, заставляя обнять его торс ногами, так что мне пришлось уже схватиться за мужские плечи, чтобы не упасть. И вот так он уложил меня на кровать. И я впала в какой-то ступор, не зная, как же поступить. Мною больше не овладевала лихорадочная паника, кричащая об опасности. И думать было ужасно сложно, когда в это самое время мужчина уверенно и настойчиво, добавляя синяки, разводил колени и устраивался головой между ними.
– Нет… – удалось мне сказать, прежде чем его рот коснулся складочек лона.
Я перестала понимать, что со мной происходит. Почему вообще ему это позволяю? Почему чувствую то, что не должна? Против воли моё тело вспыхнуло и заискрилось, а злость обратилась в нечто совершенно другое: порочное, низменное, первобытное. Мне бы выдать очередной протест, а я потекла и поплыла, ошарашенная своими же ощущениями, невероятно острыми и горячими, как барбекю из перца чили. И ладно бы, если бы мужчина был деликатен и нежен – только не этот. Барс вёл себя, как дикарь, напрочь выбивая из-под меня твердую почву. Он залез внутрь лона языком, действуя настолько жадно, что раздавил своей лаской. Я выгнулась и запрокинула голову, уже ощущая приближение разрядки. Но в этот самый момент мужчина резко поднялся ко мне. Он схватил за подбородок и накрыл рот своим в ненасытном и глубоком поцелуе. И я слишком поздно восприняла его следующий маневр. Но стоило ощутить, как в меня уперлась горячая плоть… словно током по нервным окончаниям, целенаправленно, точечно. Это как с головой в ледяное озеро, из которого
