прогуливались парочки и мамы с детьми. Со стороны небольших лавочек тянутся аромат жареного мяса.
— Насчёт Волкова, — заговорил Рома.
— Да?
— Все очень просто, Лин, он там был из-за тебя, — огорошил меня Ромка.
— Это ты с чего решил? Глупость какая-то, — я даже фыркнула от возмущения, потом, правда, пожалела.
Сколько раз себе повторяла: сначала подумать, выдохнуть, а уже после — говорить.
— Я не решил, я уверен.
— И почему ты так уверен?
— Потому что ты ему нравишься, — добил меня Ромка.
Я даже поперхнулась мороженым и вынуждено остановилась посреди пути, в попытке откашляться.
— Чего? — все, что я смогла из себя выдавить, когда приступ кашля прекратился.
— Ты так удивляешься, как будто я тебе новый элемент таблицы Менделеева открыл, — снова расхохотался Рома.
— Не вижу ничего смешного, — произнесла я с лёгкой обидой в голосе.
— Не сердись, Лин, ты красивая девочка, ничего удивительного в том, что Жека положил на тебя глаз нет, — он говорил так спокойно, словно мы погоду обсуждали, а не абсолютную ересь, произнесенную им минутой ранее.
— Ерунда какая-то.
— Я вообще-то тебе комплимент сделал, — с улыбкой напомнил Рома.
— Спасибо, конечно, — я немного смутилась, — но то, что ты сказал, все равно чушь, я просто самолюбие его задела и максимум, что его интересует, — это возможность залезть мне в трусы.
— Не без этого, — согласно кивнул Рома.
— Ты сейчас серьёзно мне это говоришь?
— Не закипай, я прямой, как рельсы, просто объясняю ситуацию.
— То есть ты считаешь нормальным нездоровое желание твоего друга?
— Лин, справедливости ради, вполне здоровое, он же не импотент.
Я слушала Рому, и вроде бы должна была злиться, а почему-то не получалось, не вызывал он во мне негативных эмоций.
— Он пока ещё сам не понял, азарт в нем взыграл, — немного помолчав, продолжил Рома.
— А ты значит понял.
— Я наблюдательный.
— В любом случае, хрена ему горького, а не мои трусы.
Рома снова рассмеялся в голос, а я последовала его примеру.
— Смешная ты, Линка, — отсмеявшись, он приобнял меня за плечи.
— Почему мы вообще это обсуждаем?
— А почему нет? Конкуренция всегда подогревает интерес.
— Это ты к чему сейчас сказал?
— Да так, размышляю просто. Ладно, уже прохладно становится. Давай-ка я тебя подвезу, — предложил Рома, а я глянула на часы. И правда, пора закругляться, если я хочу хоть немного выспаться.
— Не нужно, я на такси.
— Лин, я подвезу и не спорь, и стесняться тоже не надо, я людей на богатых и бедных не делю.
— Как ты... — запнувшись, я ошеломленно посмотрела ему в глаза.
— Я же сказал, я наблюдательный.
Лина
Утро ворвалось в комнату слепящими лучами солнца. Проклиная все на свете, я с трудом разлепила тяжёлые веки, поморгала несколько раз и бросила взгляд на окно. Шторы, я забыла задвинуть чёртовы шторы. Подтянувшись, я потянулась за телефоном, лежащем на небольшой деревянной тумбе рядом с кроватью. Нажала на кнопку разблокировки и, щурясь, посмотрела на часы. Мысленно простонав, я откинула одеяло в сторону, зевнула, вытянула руки вверх и выругалась про себя благим матом. Ведь могла ещё целых сорок минут спать, а теперь уже не усну. И как я умудрилась забыть? Хотя, учитывая совершенно пришибленное состояние, в котором я вчера вернулась домой, в общем-то, ничего удивительного.
Слова Ромы не выходили у меня из головы, полночи я прокручивала наш странный разговор и каждый раз приходила к одному и тому же заключению: чушь все эта лютая. Ни о какой симпатии со стороны Волкова и речи быть не могло. Этот наглый придурок просто решил залезть ко мне в трусы и ни разу этого не скрывал.
А Рома...
Рома просто хороший парень и в силу своей неиспорченности воспринимает все иначе, чем есть на самом деле. Насчёт одного он, правда, оказался прав — в Волкове взыграл азарт. Но я все же надеялась, что интерес ко мне в нем угаснет так же быстро, как вспыхнул. В конце концов у него его блондиночка есть. Как там её? Мила?
Вздохнув, я поднялась с кровати, сунула ноги в пушистые тапочки и почапала в душ. Вчера, после прогулки, у меня как-то совсем не осталось сил и желания.
Как только вошла в ванную, в очередной раз порадовалась, что сделала выбор в пользу маленького домика, пусть он старенький и находится за чертой города, но по крайней мере только мой. И не нужно стоять в очереди и краснеть перед соседями по этажу в общежитии, не нужно вставать ни свет ни заря, чтобы успеть пока ещё никто не проснулся. А учитывая мою любовь к общественным санузлам я бы, наверное, поехала крышей. Как представлю себе общий туалет на этаже для двух десятков человек в лучшем случае, так дурно становится. А если вспоминать, что эти два десятка — студенты, вырвавшиеся из-под опеки родителей... Бррр. Нет, спасибо. Улыбнувшись собственным мыслям, я быстро скинула с себя пижаму и залезла в кабинку. Повернула сначала один вентиль, потом второй, настраивая нужную температуру. Минусы в моем маленьком жилище все же были— а именно практически отсутствующая горячая вода. Приходилось выкручивать вентиль почти на максимум, чтобы достичь хотя бы половины желаемого результата, иначе ни температуры вам нормальной, ни напора. Но это мелочи жизни, как говорится. Зимой будет хуже, и, по-хорошему надо бы научиться топить странного вида печку. Но это потом, пока не горит. Закончив принимать душ и взбодрившись благодаря прохладной воде, я обернулась в большой, банный халат, обула тапочки и пошла на кухню. До выхода из дома оставалось ещё три четверти часа, а потому, спокойно приготовив себе плотный завтрак, состоящий из овсяной каши с ягодами и бутербродов, я с удовольствием насладилась процессом поглощения пищи.
Ехать в университет совсем не хотелось, отчего-то то и дело перед глазами всплывали возможные щекотливые ситуации, да и чего уж, Волкова я видеть не хотела от слова совсем, что бы там Рома ни говорил. Поборов в себе огромное желание остаться дома, я быстро облачилась в джинсы и водолазку, накинула сверху лёгкую куртку и, схватив рюкзак, вышла из дома. Со стороны соседнего домика доносились редкие звуки шагов и блеяние овец. Вдохнув в грудь
