– Так. У всех шансы одинаковые: пятьдесят на пятьдесят. Итак, ты моя практикантка. Расположи ее к себе, ты умеешь, – нажимаю на дверной звонок.
Как будет выглядеть хозяйка квартиры я вообще не представлял. Кроме того, что она двадцатилетняя соплюха никакой информации не было. Сто пятидесяти килограммовый шар ростом с Лизу закрыл весь дверной проем. Вот тебе и Талия.
– Чудны дела твои, Господи, – теперь точно Е. Банько вернулась. Как от сердца отлегло.
***
Талия без талии. Бывает же такое. Шокированная габаритами внешнего вида девушки, я даже не сразу замечаю, что Федор в очередной раз сгреб меня с порога, как нашкодившего ребенка, видать за вырвавшиеся слова. Он о чем-то говорит дежурными фразами с максимально пышнотелой барышней.
Мельком замечаю, что он показывает ей удостоверение, мой же взгляд прикован к бардаку, творящемуся в квартире. Здесь всего одна комната, совмещенная с кухней. И в ней повсюду… опилки. Что за свинья такая?
Только мы хотим пройти в кухонную зону, как со шкафа прыгает огромный, под стать хозяйке, кот. Он не только преграждает нам путь, но и угрожающе шипит на нас.
– С таким котиком нужен подгузник, мне, пожалуй, его надо срочно надеть.
– Можешь воспользоваться кошачьим древесным наполнителем, – не скрывая сарказма, выдает Федор. – Его и искать не придется, – обводит взглядом комнату. Ах, вот что это. – Уберите, пожалуйста, кота.
– Он не нападет, но хорошо, сейчас я его в ванной закрою.
– Не могли бы вы сделать мне чай. Я немного замерзла. Если вас, конечно, это не затруднит, – … с улыбкой прошу хозяйку квартиры.
Девица, равно как и Федор, смотрит на меня странно. Ну оно и понятно, сегодня плюс двадцать пять и влажно из-за вчерашнего дождя. Но у меня-то свой план, а позориться перед Неповторимым уже не в первой.
Увы, но ничего интересного Витина дочь нам не выдает. Стойкое ощущение, что у нее заранее были готовы ответы на все наши вопросы.
– Неужели у вас никогда не возникало желание увидеть своего отца? – не выдерживаю, когда понимаю, что мы зашли в очередной тупик.
– Увидеть нет. Разве что получить компенсацию за годы неоплаченных алиментов, но моя мама дура, не стала ничего с него требовать. В общем, я понятия не имею, где мой отец. Мне это не интересно. Пропал и ладно. Я никогда с ним не встречалась, – и вроде ладно говорит, но меня в очередной раз терзают сомнения.
– А когда ваша мать последний раз с ним виделась? – хмуро интересуется Федор.
– Насколько мне известно, после родов он сразу свинтил и все. Ей он без надобности.
– Скажите, пожалуйста, а ваша мама такая же…, – запинаюсь и тут же исправляюсь. – Вы с вашей мамой похожи внешне?
– Похожи, а что? – так быстро я не состряпаю достойный ответ. Дядя Федя помоги. Неа, судя по лицу не поможет.
– Да так, просто интересно. А вы…, – эх, была ни была. – Одинаковой комплекции?
– Нет. Моя мама, в отличие от меня, стройная как лань.
– Ой, скажете тоже, у вас прекрасная фигура, – кажется, в комнате зашевелился от возмущения даже древесный наполнитель. – А вы с мамой близки? – быстро перевожу тему.
– Да, стали безусловно ближе, когда она переехала ко мне во время своего ремонта. Два месяца бок о бок с ней дают о себе знать нервным тиком, – усмехаясь произносит девушка. А вот тут верю.
Итак, жили они тут вместе два месяца, до тех пор, пока мать не решила уехать в Турцию. Шкаф здесь один в коридоре. А, стало быть, только в нем может быть одежда и матери, и дочки. Нужен ли русской женщине в сорокоградусную, а то и больше жару – желтый платок? А черт его знает, может, и нужен, от жары прикрываться. Блин! Ну проверить не помешает. Ну, была ни была. Дергаю рукой и опрокидываю чашку с горячим чаем на парашют, он же платье, Талии.
– Батюшки, какая я неловкая, – прикладываю руку к груди. – Извините, пожалуйста.
– Пару минут подождите, если у вас еще есть вопросы, – зло произносит девушка, ну оно и понятно.
– Конечно, есть, – тут же киваю я.
Как только она уходит в ванную, я быстро иду в коридор и, не мешкая, раздвигаю двери шкафа.
– Что ты делаешь?
– Ищу желтый платок, который был на той женщине.
– А прийти сюда и поискать без нее нельзя?
– А что так можно?
– При желании, да.
Мы оба синхронно дергаемся от неожиданного звонка в дверь. Федор смотрит в глазок, и я тут же улавливаю на его лице… зловещие эмоции.
– Оставь ствол, ну-ну, – сквозь зубы шепчет Федор.
– Что там? – отодвигаю Неповторимого и замираю. В глазок отчетливо вижу троих головорезов. Двое из них наши знакомые: Валера и Гена, третий – крупногабаритный, незнакомый. Мамочки…
– Открывайте, Талия Викторовна, мы знаем, что вы дома.
– Без паники, – шепчу Федору и как можно тише открываю щеколду.
Еще никогда на меня так не смотрел ясно зрячий. Он потерял дар речи, ибо все, на что его хватило – покрутить пальцем у виска. И пока он ничего не вымолвил, я раздвигаю в шкафу одежду и вталкиваю туда Неповторимого. Сама залезаю вслед за ним и тихо задвигаю двери. Тесно. Очень.
– И я еще извинялся за Е. Банько? Ты на хрена это сделала? – шепчет мне на ухо. – Я бы вырубил в ванной судно и хер бы им кто открыл.
– Судно?
– Толстуху.
– Да прям вырубил, где бы ты там у нее точку нашел в паху? Там ногу-то не поднять, не то, что точку найти. А щеколду открыла, чтобы было видно, как будто мы не выдержали и ушли отсюда. Они поди тоже будут милицией притворяться, а не сразу пифпафаться.
– Да иду, я иду. Чо так трезвонить? – кажется, мы оба перестаем дышать, услышав совсем рядом голос Талии. И тут меня осеняет. Я-то обувь в таком свинарнике не снимала, а Федор?!
В темноте ничегошеньки не видно. На ощупь веду ногой, дабы понять, есть ли на ясно зрячем обувь.
– Какого хрена ты делаешь?!
– Нащупываю обувь. Пытаюсь понять, есть ли она на тебе, чтобы не погореть на этом. Моя на мне, – еле слышно шепчу я и мне тут же в глаза светят ярким светом. Как оказалось, мобильным телефоном.
– Хватит топтаться по мне, ногу убери, – шипит Федор. – Моя обувь тоже на мне.
– Слава Богу, – замолкаю, когда по ту сторону шкафа становятся слышны голоса бандюков.
А дальше я почти засыпаю. Девица отвечает на вопросы очередных псевдо милиционеров точь-в-точь, как и нам. Редкостная скукотища. Даже страх пропал.
– Ты не мог бы снова подсветить телефоном? – шепчу я.
– Зачем?
– Ну, подсвети, тебе жалко, что ли?
Федор нажимает на мобильный телефон и включает подсветку. Я же принимаюсь высматривать желтый шарфик, ровно до тех пор, пока псевдо милиционеры не направляются к входной двери. Слава Богу, уходят. А дальше происходит что-то странное. По ту сторону шкафа слышен почти что рев волка. Я бы сказала, это не только очень громко, но и трогательно.
– Она плачет?
– Скорее воет на луну от того, что в доме закончилась вся еда.
– Да ну тебя.
Еще пару минут мы терпим рыдания, как оказалось, несчастной, судя по вою, девушки. А затем в дверь снова звонят. Да что за напасть?!
– Впустишь? – хм… я могу ошибаться, но это тот же самый голос уже знакомого «псевдо милиционера», покинувшего квартиру несколько минут назад, по совместительству говнюка, который ударил Люсю во «фляжный» живот. Гад. – А ты стала еще красивее, – синхронно с Федором поворачиваем головы друг к другу и весьма ощутимо стукаемся лбами. – Схуднула, – мамочки, какой же она раньше была?
– Я ненавижу тебя, Валера.
– Так надо было, Таш. Я не могу тебе всего рассказать.
– Останешься?
– Сначала скажи мне правду про твоего, как оказалось, папашу. Давай без выебонов, Таш. Я знаю, когда ты врешь.
Глава 16
Глава 16
– Да мне плевать знаешь ты или нет, когда я вру. Ты мне никто, чтобы я тебе что-то рассказывала. Какая-нибудь лохушка непременно поверила бы, что вы реально менты, но я и без твоей наглой морды догадалась бы, что это не так.
