Он тяжело вздохнул, а я обхватила плечи руками. Дрожь усиливалась от его голоса. Хотя я умом понимала, что сейчас он не причинит мне боли. Тело, казалось, жило отдельной жизнью.
— В последние несколько лет Дана осталась моей единственной семьёй, — продолжил Данай, — у меня не было никого, кроме неё. Я растил её много лет один. Она была для меня всем миром. И в тот ужасный вечер, когда мне позвонили и сказали, что её сбила машина… Мой мир рухнул. А когда я узнал, что это сделала юная девица под кайфом, моему гневу не было предела. Это я приказал устроить тебе ад в тюрьме…
Я схватилась за шею. Воспоминания о произошедшем так ярко стояли перед глазами, что из них полились слёзы. Какую ужасную, непередаваемо ужасную боль я испытала! Я едва не умерла!
— Но я не отдавал приказа убить тебя. Этот заказ поступил от твоего продюсера. Вероятно, он боялся, что ты можешь всё вспомнить и рассказать о нём. И в дальнейшем были попытки убить тебя, но мои люди присматривали за тобой.
Я вспомнила, что после того ужасного случая со мной и правда ничего такого больше не случалось. Он не хотел, чтобы меня убили… Он хотел сам уничтожить меня!
— А после того, как ты вышла из тюрьмы, я придумал план. Сначала подарить тебе счастливую жизнь, а…
— А затем отнять её… — продолжила я сдавленно, поворачиваясь к нему, — у тебя прекрасно получилось…
Данай двинулся было в мою сторону, но я резко выставила вперёд руку.
— Только не подходи!
Он остановился и замер. Затем поднял руки и отошёл назад.
— Всё в порядке, прости. Ты права, я отнял у тебя эту счастливую жизнь. Тогда я ещё не знал, что ты такая же жертва, как и Дана. Но, с каждым днём узнавая тебя лучше, я начал понимать, что всё не так просто. Я начал сомневаться… И приказал поднять твоё дело. Так я и вышел на твоего продюсера. Именно он накачал тебя наркотиками в том отеле, ты сбежала от него и села в машину. Ты хотела уехать от опасности. В это же время моя сестра встретилась с моей любовницей на одной из остановок города. Дана узнала, что у Леры, помимо меня есть кто-то ещё. Они и так не ладили между собой, а этот факт и вовсе возмутил мою правильную Дану. Она пригрозила Лере, что всё расскажет мне. И Лера воспользовалась моментом. Она увидела автомобиль, который ехал на большой скорости, и толкнула Дану под него. Ты не виновата в этом.
— О, боги! Я помню, что она свалилась прямо мне на капот, словно с неба, — вырвалось у меня, — эти воспоминания совсем недавно вернулись ко мне. Я помню, как испугалась, и последней моей мыслью было: хоть бы из-за меня никто не умер!
— Дана жива, она выздоравливает. Скоро будет пересмотр дела, нам придётся вернуться в Москву.
Пересмотр дела? Снова окунуться во всё это?! Дыхание перехватило. Я не хочу!! Не хочу проходит через это снова!!!..
— Ты будешь проходить по делу как свидетель. Следователь приедет к нам домой. Тебе не придётся проходить через это всё снова: допросы, суд…
Я снова повернулась к окну, уцепившись одной рукой за подоконник. Понял ли Данай, что только что сказал? К НАМ домой??! Нет никакого НАШЕГО дома! И никогда не было! Была лишь моя глупая иллюзия…
— Я хочу кое-что спросить…
Я не могла не задать этот вопрос. Почему? Почему он приказал Лере отвезти меня в то ужасное место, если уже сомневался в моей виновности?
— Почему?
— Почему, что?
— Почему ты приказал отвезти меня своей Лере ТУДА…Если ты уже сомневался…
Я услышала тяжёлые шаги Даная за своей спиной. Он подошёл ко мне. Но я стояла, уцепившись за подоконник, и не оборачивалась к нему. Я слышала его дыхание, как никогда остро ощущала его присутствие. Только не прикасайся ко мне!!
— Каким бы я монстром не был в твоих глазах, я бы никогда не поступил с тобой так. Даже в первый раз…
Он говорил тихо, но отчётливо произносил каждое слово. Я знала, что он видит, как я дрожу, знала, что он заметил, как я судорожно вцепилась уже двумя руками в подоконник, но мне было всё равно. Как бы он не объяснил все эти ситуации, того, что произошло со мной не изменить… И не забыть. Не стереть из памяти. И пусть он в чём-то не виноват. Он причастен к этому…
Я на мгновение прикрываю глаза и, не оборачиваясь, тихо произношу:
— Я хочу, чтобы ты дал мне развод…
К чему нам продолжать этот фарс? Я не вижу его реакции, чувствую лишь его тяжёлое дыхание за спиной.
— Или ты ещё не наигрался в мою жизнь?…
— Лиора…
Я почувствовала колебания воздуха у своих плеч, словно он подошёл ещё ближе, и зажмурилась, чувствуя солёные слёзы на щеках.
— Я настолько для тебя невыносим?.. — тихо спросил он, почти невесомыми, но всё равно обжигающими прикосновениями к моим рукам, разворачивая меня к себе.
Я распахнула глаза и, наконец, посмотрела ему в лицо. Вся правда заключалась в том, что я совершенно не понимала, что я к нему чувствую. Страх, панический, необъяснимый, перекрывал все остальные чувства. В том числе и голос разума. Ну не сделает же он мне ничего плохого теперь, когда знает, что я не виновна?..
ДАНАЙ
Я стою с ней рядом и практически не прикасаюсь к ней. Вижу, ощущаю, как её трясёт. Вижу её слёзы и хочу стереть их, вот только боюсь, что своими прикосновениями испорчу всё ещё больше. Хотя куда ещё хуже?!..
— Как бы я хотела, чтобы того вечера просто не было, или лучше бы я погибла в той аварии, — тихо произнесла она, смотря прямо мне в глаза, — тогда наши пути никогда бы не пересеклись…
Я дёрнулся от этих слов, словно она хлестнула меня хлыстом. Сердце неприятно заныло. Я не привык пасовать перед трудностями, всегда находил способ решить проблему. И был уверен, что смогу удержать её. Но сейчас я впервые почувствовал тревожный звоночек: а вдруг Лиора потеряна для меня навсегда? Невозможно!.. Я буду бороться! Как бы сложно не было! Сжимаю кулаки и отворачиваюсь от неё, отходя на пару шагов. Не хочу, чтобы она увидела на моём лице ярость и испугалась ещё больше. Ярость, смешанная с ненавистной беспомощностью клокотала во мне, но я постарался сказать как можно спокойнее:
— Мы больше не будем поднимать тему развода до тех пор, пока ты окончательно не выздоровеешь…
ЛИОРА
Он ушёл, а я тихо сползла по стене на пол, обняла колени и уткнулась в них лицом. Кажется, рыдать — это моё любимое занятие теперь. Но в одном он прав. Сейчас мне нужно восстанавливать здоровье. Тогда я смогу сделать решительные шаги к своему будущему. Какое она будет? Я пока не представляла. Одно я знала точно, Даная в моём будущем не будет.
— Привет…
Я резко вскинула голову. В мою палату на инвалидном кресле въехала хрупкая темноволосая девушка. Я знала её. Я вспомнила её! Вспомнила тот момент, когда мы познакомились впервые. Дана. Сестра Даная.
— Посмотри, как я ловко научилась им владеть!
Девушка восторженно крутила колёса и вертелась в кресле вокруг своей оси.
— Я уже даже могу выполнять на нём балетные па. Но, к счастью, я недолго ещё буду им пользоваться. Я уже делаю первые шаги. Правда, пока приходится держаться за поручни… А ты почему на полу сидишь? Хочешь, пойдём ко мне в палату. У меня есть вкусный чай…
Девушка болтала без умолку, а я смотрела на неё и мою душу наполняло такое необъяснимое, пьянящее ощущение освобождения. Даже когда Данай сам сказал мне, что я не виновата, я не испытала ТАКОГО облегчения, как сейчас.
Чувство вины, тонкой иглой сидевшее в сердце, прошло. Я, наконец, могла расправить плечи и вздохнуть свободно.
— Так ты идёшь? Данай, если что, уехал по делам. Он не помешает нам немного потрещать с тобой. Если ты конечно, захочешь… Извини, я болтаю без умолку. Но, с тех пор как я пришла в себя и смогла заговорить, у меня просто не закрывается рат.
Я улыбнулась девушке и поднялась с пола.
— Идём.
Вдвоём мы переместились в её палату, где на столике у стены стоял электрочайник и небольшой изящный сервиз.
— Это мамин сервиз, — сказала Дана, — я плохо её помню, я была маленькой, когда она умерла. Меня вырастил Данай. Но, ты, наверное, не хочешь говорить о нём, извини… Я не знаю всего, что произошло…
