— В твоем доисторическим мире, может быть, и так, — сказала она, злясь на его холодность при обсуждении столь важного вопроса, — но не в моем.
— Ты носишь моего ребенка, — напомнил он ей.
Будто она могла такое забыть!
— Это не делает меня твоей собственностью.
— Не драматизируй, Диана, — рассмеялся он. — Все донельзя просто. Раз у нас будет общий ребенок, то я хотел бы, чтобы он родился в браке.
— А я не согласна, — заявила Диана, хотя внутренний голос подсказывал ей обратное. Разве не мечтала она об Антуане все эти ночи, что жила в его замке?
— Почему нет? Мысль о браке со мной так тебе отвратительна?
— Я не это хотела сказать, — пробормотала Диана, отводя взгляд.
— Тогда в чем проблема?
Неужели он не понимает?
— В нас! Мы совершенно не знаем друг друга! Мы с тобой находимся на разных полюсах. Ты аристократ, а я… — Незаконнорожденная дочь твоей экономки, чуть не сорвалось у нее с языка. — А я простая американка, — закончила она. — Я не знаю твоей культуры, ты никогда не поймешь, почему для нас так дорог хот-дог. И это только вершина айсберга. Есть еще куча более серьезных преград.
Антуан спокойно дождался, пока Диана закончит свою тираду.
— Диана, все эти преграды существуют только в твоем воображении. Тебя приняли мои тетушки, а это, поверь, дорогого стоит. Ты с неповторимой грацией общаешься с туристами. Если честно, то уже этих качеств достаточно для того, чтобы я выбрал тебя в жены. А самое важное то, что нас с тобой непреодолимо тянет друг к другу. Не спорь, я почувствовал твое желание, когда мы занимались любовью. Это было потрясающе.
— Давай рассуждать здраво, — сказала Диана, пытаясь слушать разум, а не сердце. — Я ничего не знаю о твоей работе, о твоих амбициях…
— У нас достаточно времени, чтобы к моменту рождения ребенка ты узнала все о своей новой семье.
Он буквально гипнотизировал ее взглядом.
— Ты не забыл, что у меня есть работа?
— Что за бред, Диана? Как ты собираешься заниматься делами с постоянной тошнотой? Тем более я не позволю своей жене работать. Сейчас главное — твое здоровье.
— Ты думаешь, у нас получится?
— Я не думаю, я уверен.
Почему она сопротивляется? Ведь именно за него ей так хотелось выйти замуж. Тем более, став его женой, она сможет находиться ближе к своей матери.
— Хорошо, Антуан.
— Значит, ты выйдешь за меня?
У Дианы мурашки пробежали по коже.
— Да.
— Ты не пожалеешь о своем решении, — сказал он. — Вместе мы будем непобедимы.
Прежде чем вернуться домой, Антуан настоял на покупке обручального кольца, не слушая никаких возражений Дианы.
— Очень любезно было с вашей стороны укатить в город и бросить меня тут, — надула губки Софи, когда увидела Антуана и Диану. — Я чуть не умерла здесь со скуки одна. Почему вы уехали, не сказав никому ни слова?
— У нас с Дианой было дело, которое касается только нас, Софи.
— Правда? — радостно воскликнула Жозетта и подмигнула Гортензии. — Посвятите нас в вашу тайну?
— Обязательно. — Антуан подошел к Диане и взял ее за левую руку, на которой сверкало кольцо с бриллиантом. — Вы сейчас видите перед собой самого счастливого на свете мужчину. Сегодня я предложил Диане выйти за меня замуж. И я очень рад сообщить вам, что она приняла мое предложение.
От этой новости тетушки начали радостно аплодировать, а у Софи от злости исказилось лицо.
Гортензия подняла свой бокал и воскликнула:
— У меня есть тост! За тебя, мой дорогой племянник, и за твою прекрасную…
— Это шутка! — перебила ее Софи. — Антуан нас дурачит. Скажи ей, Антуан!
Антуан окинул Софи презрительным взглядом и продемонстрировал ей руку Дианы с обручальным кольцом.
— Тебе это кажется шуткой, Софи?
У Софи отвисла челюсть. С огромным трудом она взяла себя в руки.
— Я что, единственная, кто находит эту свадьбу… неожиданной?
— Она совсем не неожиданная! — запротестовала Жозетта. — Мы с Гортензией нисколько не сомневались, что все закончится свадьбой. Когда счастливая дата, мои дорогие?
Антуан одарил Диану лучезарной улыбкой.
— Не позже конца августа. Мы решили, что это будет скромное мероприятие. Только родственники и ближайшие друзья.
Софи не спускала с Дианы глаз.
— Из твоих родственников кто-нибудь будет?
— Нет. Я же говорила, что мои родители умерли.
— Но у тебя должны быть другие родственники. Тебя ведь не на улице нашли, а?
В комнате воцарилась напряженная тишина. Вот она, расплата за сокрытие правды, с горечью подумала Диана.
— Меня удочерили в младенчестве, если ты это хочешь услышать.
Софи изумленно вскинула брови и хихикнула.
— Теперь я понимаю, почему ты так торопишься стать членом этой семьи.
— Софи! — шикнул на нее Антуан. — Перестань испытывать мое терпение. По-моему, тебе пора вернуться в Париж.
— И пропустить свадьбу года? Даже не мечтай!
Ужин был хуже ночного кошмара. Хотя все и пытались делать вид, будто ничего особенного не произошло, Диана чувствовала на себе заинтересованные взгляды.
Софи, конечно, не могла не заметить, что Диана отказалась от вина и практически ничего не ела, и не упускала случая съязвить по этому поводу.
В конце концов Антуан вспылил.
— Помолчи, женщина! — крикнул он, вскакивая со стула так резко, что его бокал с вином опрокинулся на идеально белую скатерть. — Ты уже достаточно сегодня наговорила!
Бросив на стол салфетку, он вышел из столовой.
Тетушки повернулись к Софи и взглянули на нее так, будто собирались испепелить.
— Глаза бы наши тебя не видели, — зло произнесла Гортензия.
Софи вскочила со стула, но получилось у нее это не так эффектно, как у Антуана.
— Нравится вам это или нет, но я член семьи. И я отказываюсь сидеть за столом, где со мной разговаривают хуже, чем с обслуживающим персоналом. — И Софи выразительно уставилась на Диану.
— Тогда сделай нам одолжение, — сказала Гортензия, — уйди.
И Софи ушла, не забыв одарить Диану уничтожающим взглядом.
— Похоже, она думает, что я недостаточно хороша для Антуана, — вздохнула Диана. — Возможно, она права.
Гортензия погладила ее по руке.
— Если ты имеешь в виду обстоятельства своего рождения, то не думай об этом. В том, что тебя удочерили, нет ничего постыдного.
Диане был так приятно слышать эти слова, что она неожиданно для себя расплакалась.
— Простите, — всхлипнула она, — я не знаю что со мной…
— Все в порядке, дорогая, — обняла ее Жозетта, — у тебя сегодня был очень насыщенный день. Ты переволновалась. Забудь о Софи. Мы сделаем все возможное, чтобы она не причинила тебе неудобств.
