Его сарказм не обескуражил Марси.
— Ты странствуешь уже полтора года, и, хотя ты этого и не признаешь, мне кажется, тебе до смерти надоело жигь отшельником. Я могу дать тебе стабильность. У меня есть дом, — сказала она и развела руки в стороны, как бы обнимая свой дом, свое просторное жилище. — Я люблю его, но было бы намного лучше делить его с кем-нибудь.
— Возьми кого-нибудь на квартиру.
— Я и пытаюсь.
— Я имел в виду другую женщину.
— Я бы не вынесла жизни с другой женщиной. — Она рассмеялась, но в ее смехе не было юмора. — Кроме того, один бог знает, что скажут обо мне сплетницы в Милтон-Пойнте, если здесь поселится другая женщина.
Он признал, что она права. Вообще говоря, люди ограниченны и всегда ищут чего-нибудь скандального, даже там, где его нет. Но это проблемы Марси, и не ему их решать.
Все же его рыцарские чувства требовали отказать ей помягче. Он уважал ее за одну только отвагу, которая потребовалась ей для обсуждения с ним вопроса о замужестве. Должно быть, это было не так-то легко. Ей пришлось проглотить немало гордости.
— Послушай, Марси…
— Ты собираешься сказать «нет», не так ли?
Он с шумом выдохнул воздух.
— Да, я собираюсь сказать «нет».
Она опустила голову, но почти сразу подняла ее. В ее глазах был вызов.
— Подумай, Чейз.
— Не о чем думать.
— О «Тайлер Дриллинг».
Он упер руки в бока и наклонился к ней.
— Ты что, не понимаешь, что делаешь? Ты пытаешься купить себе мужа!
— Если меня это не волнует, почему это беспокоит тебя? У меня куча денег, больше, чем нужно. Что мне с ними делать? Кому я их оставлю? Что хорошего в том, чтобы много работать и добиваться успеха, если я не могу поделиться прибылью с кем-нибудь, кто в этом нуждается?
Лихорадочно натягивая перчатки, он сказал:
— Тебе не надо долго искать, чтобы найти кого-нибудь. Уверен, что существует множество мужчин поблизости, которые будут счастливы заполучить тебя и твои деньги.
Она положила ладонь на его локоть.
— Ты действительно думаешь, что в этом все дело? Ты полагаешь, я жила бы с тобой под одной крышей, если бы ты согласился пойти ко мне на содержание? Ни за что в жизни, Чейз Тайлер! Я знаю, ты будешь продолжать работать так же много, как всегда. Я не пытаюсь отнять у тебя мужество или гордость. Я не хочу быть мужчиной в доме. Если бы я этого хотела, я бы оставила все как есть.
Ее голос смягчился.
— Я не хочу состариться в одиночестве, Чейз. Думаю, что и ты не хочешь. И раз уж ты не можешь жениться по любви, то с тем же успехом можешь жениться ради денег.
Несколько мгновений он пристально смотрел в ее серьезное лицо, потом покачал головой:
— Я не подхожу тебе, Марси.
— Подходишь. Ты как раз тот человек, который мне нужен.
— Я… Сломленный? Побежденный? Со скверным характером? Тоскующий вдовец? Зачем я тебе? Я сделаю тебя несчастной…
— Ты не сделал меня несчастной сегодня вечером. Мне было хорошо с тобой.
Она просто не давала ему возможности с честью выйти из положения. Единственное, что ему теперь оставалось, — это резко сказать «нет» и убраться.
— Извини, Марси. Ответ — «нет».
Он рывком распахнул дверь и вышел в пургу. После нескольких часов бездействия мотор заводился, как никогда, неохотно. Наконец он ожил и запыхтел по дороге к дому.
Квартира была темной и холодной.
Чейз разделся, почистил зубы, принял обезболивающую таблетку и залез в ледяную постель.
— Гусенок Джонс!.. — пробормотал он, взбивая кулаком подушку, и подумал: «Ничего более сумасшедшего не слыхал… Смехотворная идея…»
Тогда почему же он не помирает со смеху?
Брат пришел к нему на квартиру, когда уже почти совсем рассвело.
— Эй, привет. Ты в порядке?
— А почему я должен быть не в порядке? — сердито ответил Чейз.
— Так просто. Я только хотел узнать, как чувствуют себя сегодня утром твои ребра?
— Лучше. Хочешь зайти?
— Спасибо.
Лаки вошел. Чейз закрыл дверь. Как ни притворялся Лаки, Чейз чувствовал, что брат его пристально изучает. Из упрямства Чейз не захотел облегчить ему задачу. После продолжительного молчания Лаки наконец перешел к сути своего раннего визита:
— Вчера ночью я несколько раз звонил, но так и не дозвонился.
— Проверяешь меня?
Лаки выглядел опечаленным.
— Меня не было дома.
— Это-то я понял.
— Я обедал не дома.
— Ах, обедал…
Чейзу быстро надоело их хождение вокруг да около.
— Почему бы тебе не спросить прямо, Лаки?
— Ладно, где же ты, черт возьми, был?
— У Марси.
— У Марси?
— Я поехал, чтобы возместить ей больничный счет, и она пригласила меня остаться на ужин.
— Если это все, то почему ты мне просто не сказал об этом?
— Потому, что это не твое дело!
— Мы беспокоились, не найдя тебя дома вчера вечером.
— Мне не нужен надсмотрщик!
— О, неужели?
Они уже орали друг на друга. У каждого из братьев характер был одинаково вспыльчивый. Орать друг на друга было для них не в новинку. Правда, и мирились они так же быстро, как ссорились.
Чейз, хихикая, покачал головой:
— Возможно, мне действительно нужен надсмотрщик.
— Возможно, и был нужен. Теперь уже нет.
— Садись.
Лаки опустился на стул напротив брата и тотчас же направил разговор на их общую заботу:
— Как прошла твоя встреча в банке вчера?
— Джордж Янг — сукин сын.
— Ты только сейчас начал это понимать? — спросил Лаки.
— Я не виню его или банк за то, что они хотят получить назад свои деньги. Я не могу вынести это выражение сочувствия на его ханжеской роже. Мне кажется, что он получает удовольствие от наших трудностей.
— Понимаю, что ты имеешь в виду. Он напускает на себя этакий соболезнующий вид. «О, как мне жаль», — а сам смеется исподтишка.
— Знаешь, что мне хочется сделать? — сказал Чейз, наклоняясь вперед и охватив руками колени. — Я бы хотел взять большую коробку с наличными, с полной суммой долга, и бухнуть ее к нему на стол.
— Черт, я бы тоже хотел. — Лаки уныло облизнулся. — Когда рак свистнет, да?
Чейз нервно постучал кончиками пальцев одной руки о другую.
— Ты вчера сказал, что только чудо вытащит нас из этой ловушки.
— Нечто прямо с небес…
— Ну, э-э… — Он прокашлялся. — А что, если бы ангел милосердия был похож на, э… Марси Джонс?
Лаки ничего не ответил. В конце концов Чейз поднял неуверенный взгляд на брата.
— Ты меня слышишь?
— Слышу. Что это значит?
— Послушай, ты не хочешь кофе? — Чейз приподнялся на стуле.
— Нет.
Он сел обратно.
— Какое отношение имеет Марси к нашим трудностям? — поинтересовался Лаки.
