— Ты хочешь сказать, что… — не могу этого произнести. Не верю, что его отец настолько… Хотя, почему нет? Я ведь сразу почувствовала, что не понравилась ему. Но как можно быть таким? Неужели, он совершенно не любит своего сына.
— Именно это он и хочет сказать, — слышу напряжение в голосе брата. — Говори дальше уже!
— Я два года держался от тебя как можно дальше, пытаясь тем самым уберечь. Но чем больше я пытался выкинуть тебя из своей жизни, тем сильнее ты в нее проникала, сама того не понимая. — Илья продолжает пристально смотреть мне в глаза. — Я представляю, как тяжко тебе было первое время. Представляю, потому что мне было также. Но я не мог ничего сделать. Не мог, потому что отец… Он бы обязательно что-нибудь сделал. Поэтому я и решил зарыть свои чувства куда подальше, лишь бы с тобой ничего не случилось. Лишь бы он не сделал что-нибудь с тобой.
Илья выдыхает, опуская взгляд, и молча подходит ближе ко мне. А Леша продолжает стоять, оперевшись об стенку, и блуждает по потолку отстраненным взглядом.
— Но в какой-то момент мои чувства взяли верх. Я подговорил Фрола, чтобы он пригласил Варю в клуб. Прости, я не знал, что он ей небезразличен. Хотя, сейчас это уже неважно, — Илья усмехается, вспоминая сегодняшний вечер и вечно ругающихся Тима и Муру. Кажется, у них все только впереди.
Улыбаюсь и молча киваю, без слов понимая, что Клинин хотел сказать этим.
— А когда увидел тебя в клубе… крышу снесло. Не смог удержаться и подошел к тебе. Хотя, зачем я тебе это рассказываю, ты и так все знаешь! — усмехается. — Не было того спора, и все придумал, чтобы тебя уберечь. Прости за то, что таким способом, но я не мог по-другому. Я должен был сделать так, чтобы ты меня ненавидела. И у меня это вышло, — отворачивается, печально хмурясь, — теперь ты ненавидишь меня.
Пытаюсь сказать, но Илья прерывает.
— А тогда… чуть больше месяца назад, после нашего разговора в парке окончательно решил, что плевать я хотел на условия отца, и что за свое я буду бороться. Поэтому и уехал в Москву. Чтобы встретиться там с твоим братом. — оборачиваюсь и смотрю на Лешу.
— Кажется, пришла моя очередь, — брат отрывается от стенки, доставая руки из карманов, — раз уж я удостоился чести быть гостем на этом празднике, — смеется.
— Клинин Александр Игоревич-один из самых крупных акционеров на производственном рынке. Большинство акций принадлежит именно ему, и, безусловно, он имеет большое влияние среди остальных инвесторов. Только вот многие не знают, каким способом были заработаны эти акции, — брат усмехается.
— Я почти год пытался выловить Клинина на одной из его же махинаций. Но этот гад все время ускользал прямо из под моего носа. Он оказался слишком изворотливым и хорошо подкованным в своем деле. Что не говори, но Клинин разбирается в том, что делает.
И месяц назад ко мне в кабинет ворвался Клин, собственной персоной. Злой, как черт, но серьезный до зуда в печенке. Вот тогда то он и предложил мне помощь, как поймать собственного отца на одном из преступлений.
Итог таков: сегодня нам позвонили и сказали, что Клинин старший находится под арестом. Но и это не самое главное. Та катастрофа, что случилась в автобусе, именно он был с этим связан.
Не могу поверить в услышанное. Голова отказывается соображать и начинает ужасно болеть. Прижимаю пальцы к вискам, пытаясь успокоить ноющую боль. Как люди могут быть такими тварями? Как могут быть настолько жестокими?
— Только вот его целью был не я. — замираю, не веря в то, что слышу. — А Соня. Точнее Знаменщикова София Дмитриевна. Дочь того самого Знаменщикова, которому принадлежит половина города. Тот самый Питерский король. А она та самая принцесса и завидная невеста. Но я оказался там не вовремя и спас ее…
Даже не знаю, что в итоге оказалось лучше для него. Но теперь точно знаю, что судьба все-таки существует, — улыбается.
Меня уже начинает лихорадить от такого потока эмоций. Но Илья подходит ко мне и резко утягивает в свои объятия. Боковым зрением вижу улыбку Леши, и не сдерживаюсь, еще сильнее прижимаясь к парню. Так намного спокойнее. Сколько боли мы все пережили из-за одного человека. Его даже человеком назвать сложно. Почему деньги способны настолько портить людей? Почему нельзя удерживать баланс между властью и реальной жизнью?
Выныриваю из объятий парня, вспоминая про еще один вопрос, который меня тревожил столько времени.
— А письма? — ловлю взгляд Ильи, — эти письма, которые мне приходили… Это ты их присылал?
— Нет, — парень непонимающе смотрит на меня, но голос Леши вырывает нас из мыслей друг друга.
— А это уже тебе расскажет Соня, — брат улыбается, выходя из комнаты, — а пока оставлю вас наедине.
— Ангел, — Илья приобнимает меня за талию и невесомо касается ладонью моих волос, заправляя их за ушко, волна нежности, словно ток, проскальзывает по телу, — я не умею говорить красиво! Но то, что сейчас скажу, просто знай…это уже давно в моем сердце. Помнишь, ты раньше все время спрашивала про татуировку, которую я сделал, когда мы еще были вместе? Тогда я смутился и солгал тебе, что сделал ее из-за спора. И что эта татуировка принадлежит человеку, которого я безумно люблю…точнее, я соврал тебе не полностью. Здесь действительно написано имя человека, в которого я был когда-то влюблен. И которого люблю до сих пор всем сердцем.
Это ты, Сафарова! Ты мой личный якорь, счастье и несчастье одновременно.
Я люблю тебя! Всем сердцем люблю.
Ангел, это ты мое безумие, — Илья прижимается лбом к моей щеке и выдыхает в губы, которые тут же начинают ныть от невыносимого желания поцеловать парня, стоящего напротив. Молча улыбаюсь, не зная, что сказать. Хотя знаю… Эти слова давно просились, чтобы я их озвучила.
— Илья, — выдыхаю, — я давно хотела сказать тебе это…
— Я тебя внимательно слушаю, — парень касается носом моей мочки.
— Я тебя…не ненавижу, Клинин! Но ты меня еще до сих пор бесишь, — смеюсь.
— Я рад и этому, — парень подхватывает мое настроение, — нужно же с чего-то начинать.
Вижу печаль в глазах Ильи. Чтобы он не говорил, я чувствую его настроение. Он расстроился из-за того, что я сказала. Но давить на меня не станет. Потому что это же Клинин. Самый чуткий и внимательный парень, которого я встречала. Поэтому эти слова и даются легко.
— Врун, ты не рад! — смеюсь, но тут же говорю с полной серьезностью в голосе. — Я тоже люблю тебя. Очень сильно люблю, — смотрю снизу вверх в эти омуты, которые уносят мои мысли далеко-далеко.
Вот теперь я вижу искреннюю радость в глазах парня. Они блестят, горят, пылают…
Илья подхватывает меня за талию и начинает кружить по комнате. Я кричу, чтобы он отпустил меня, но Клинин не слушает. Ведь его счастью нет предела. Когда-то он думал, что все потеряно, но сейчас…самая прекрасная девушка на свете призналась ему в своих чувствах. И он искренне не понимает чем заслужил эти чувства. Чем он заслужил ее. Но факт оставался фактом. Геля сейчас находилась в его объятиях, и ее улыбка была искренней. Этот год подарил ему снова ее. И этот год стал лучшим в его жизни. А следующий станет лучше лучшего года в его жизни. Ведь теперь он не отпустит ее. Как бы она не возмущалась, как бы не кричала на него, он ни за что ее больше не отпустит.
Потому что он знает какого это… когда без нее.
И он точно не хочет испытать эту тупую ноющую боль еще раз.
Парень медленно отпускает девушку на пол и нежно обнимает за талию, притягивая к себе. А затем не сдерживается и резким движением касается ее губ. Взрыв эмоций вперемешку с наслаждением. Чистый кайф. Он так соскучился по ее губам, по их запаху, что сейчас просто не может насладиться ими, и продолжает терзать и кусать изо всех сил. С ней он становится безумным фанатиком, не умеющим контролировать свои чувства, но девушка сама берет все в свои руки, неуверенно отстраняясь.
— Илья, ты невыносим! — смеется, пытаясь скрыть смущение. — Угомонись, у тебя еще будет вся жизнь впереди, — но затем понимает, что сказала, и отворачивается, пряча красноту на щеках, а Клинин, как безумный, улыбается еще сильнее.
