Ой, дура!
После того, как Марк ураганом прошёлся по моей квартире и я чуть было не потеряла голову от остроты ощущений, что махом овладели моим телом и разумом, я подумала, что так будет только лучше.
Ясное ведь дело, Марк не отстанет от меня. Теперь, когда я позволила ему многое, так уж точно. Я была вынуждена обезопасить себя и его в том числе от непоправимых глупостей.
Если я свяжу себя с Димой, то тем самым я создам барьер. Тогда я-то уж точно не позволю себе забыть о том, что наслаждаться телом юнца — это очень и очень плохо в моём возрасте. А он, в свою очередь, поймёт, что я женщина несвободная, а посягать на женщину без пяти минут замужем — плохая идея. Думаю, он поймёт, что у меня теперь есть тот, кто сможет в два счёта пересчитать ему рёбра.
Идиотский план, знаю. Ничего лучше я не смогла придумать. Так вышло, что я знакома с породой таких мужчин. Марк ничем не отличается от Димы. Он будет добиваться своего, пока не получит желаемого, а я всё это время буду оставаться крайней. На этот раз Ника точно меня не простит.
Я же ещё умудрилась поругаться с дочерью из-за этого переезда. Не знаю что у неё на уме. Я в её годы только радовалась бы тому, что квартира остаётся в моем распоряжении.
Или, быть может, она переживает, что теперь ей придётся самой готовить себе, да ещё убираться? Так пора уже. Как-никак двадцать лет.
Ничего. Это пойдёт ей на пользу.
Телефон в моей руке вибрирует. Думая, что это приложение оповещает меня о прибытии такси, я встаю и иду к двери, повесив на плечо сумку. Без задней мысли обуваюсь, хватаю чемодан с вещами и выхожу на лестничную площадку. Я быстренько закрываю дверь, но душа уходит в пятки и ноги врастают в пол стоит мне развернуться.
— Ну и куда это ты собралась? М? — откинувшись на стену, спрашивает Марк. Эхо его голоса затягивает в меня в воронку угрызения совести и растерянности.
Он держит руки в карманах и с пренебрежением глядит на меня, заставляя тело покрыться противными иголками.
Помяни чёрта, называется.
— Что ты здесь опять забыл? Я не пойму, тут тебе мёдом намазано что ли?
Отталкивается от стены и подходит ко мне осторожным шагом, будто боится спугнуть меня.
— Сначала ты ответишь на мой вопрос, а уж потом я отвечу на твой, — не спуская с меня глаз, он вырывает из моих рук чемодан. — Я подержу. Пусть пока побудет у меня.
— Меня ждёт такси! — выпаливаю я, борясь с сухостью в глотке.
— Ты в этом так уверена?
В суете нахожу телефон в сумочке и смотрю на экран, убеждаясь, что это было никакое не приложение.
Это Марк мне написал: «Ягодка, к тебе гости. Открывай, только давай без истерик. Не хочу, чтобы твоя соседка вызвала ментов».
— Отдай чемодан! — яростно бросив телефон в сумку, вытягиваю к нему руку.
— Нет! — машет головой. — Кстати, что у тебя в нём? Уж больно тяжёлый! Куда ты намылилась? Отвечай!
Да какое он имеет право разговаривать со мной в таком тоне?
— Переезжаю я.
— В полночь? Не самое лучшее время для переездов.
— У тебя забыла спросить, когда мне переезжать!
Марк тяжело вздыхает. Склонив голову, он глядит в пол, но когда снова подымает взгляд на меня, то я уже не наблюдаю в нём былой надменности и важности. Будто в его голове что-то щёлкнуло.
— Ну куда ты собралась? — спокойно, даже с толикой нежности в голосе спрашивает, убирая с моего лица непослушную прядь волос. — Что произошло? От чего или от кого ты так бежишь?
— Я не хочу с тобой об этом разговаривать.
— Это из-за мужчины? — глаза его полны решимости, будто он точно уверен в том, что я сейчас всё ему выложу.
— А что, если из-за него? Что это изменит? — сержусь я, но больше на саму себя.
Злюсь на то, что торчу здесь и разговариваю с человеком, который никогда не решит моих проблем, а только их умножит.
Нужно было изначально соглашаться на то, чтобы Дима за мной заехал. Так нет же, побеспокоилась о чувствах своей дочери, которая чёрт знает где сейчас вообще.
Марк с некоторое время жуёт нижнюю губу, как будто ищёт в своей голове ответы на мои вопросы. Удивительно. А то обычно он даже и не думает что говорит.
— Я могу тебе помочь, — на полном серьёзе заявляет, взяв мою руку в свои тёплые ладони.
— Помочь мне? И чем же, если не секрет? — с насмешкой спрашиваю, с силой вырывая руку. — Чем ты можешь мне помочь? Трахнуть и растрепать об этом своим дружкам? Я уже в курсе, что ты способен на всякое. Кстати, как они на это отреагировали? Наверное, записали тебя в герои?!
Марк хмурит брови. Вмиг становится мрачнее тучи и чуть ли не с отвращением глядит на меня.
— Думаешь, я рассказал им? — холодно бросает.
— А разве нет?
— Ты плохо меня знаешь, ягодка.
— Поверь, я хорошо знаю таких, как ты! Дай сюда мои вещи! — хочу забрать чемодан, но Марк ставит его за собой и садится на него.
Он складывает на груди свои руки. Эти крепкие руки, покрытие изобилием вздувшихся вен… На своих бёдрах я чувствую жжение, именно в тех местах, где эти самые руки оставили вчера свой след. Метки дьявола.
— Что он тебе сделал, почему ты собираешься уехать? — вовремя вырывает меня из постыдной фантазии.
— Кто? — теряюсь я, нервно моргая.
— Дима этот! Что этот хрен сделал тебе?
Достал со своим Димой уже.
— Вообще-то к нему я и еду.
Марк подскакивает с чемодана и скалой нависает надо мной, вынуждая почувствовать себя маленькой и беззащитной.
— Что ты сказала? Ты переезжаешь к нему? Куда? — рвёт он и мечет, что аж вена на лбу начинает пульсировать на каждый его тяжёлый вдох.
С чего вдруг такая реакция-то, не пойму. Как будто я перешла к нему в собственность. Словно я не имею права и шагу ступить без его одобрения.
Собирая всю волю в кулак и достаю из задницы свою гордость, а то что-то совсем позабыла сегодня о ней.
— Я переезжаю к своему мужчине! — стиснув зубы, на каждое слово тычу его в грудь. — Так что дай мне пройти. Плевала я на чемодан. Там, кстати, куча моих трусов, можешь собрать себе целую коллекцию, — говорю и пускаюсь бежать по лестнице, надеясь, что такси уже приехало.
Выбегаю на улицу, но слышу за собой тяжёлые шаги, которые стремительно приближаются, а такси, как назло, ещё нет.
Решаю пуститься за дом, но в итоге оказываюсь в ловушке его крепких рук. Тех самых, на которые засматривалась и, должно быть, даже пускала слюни.
— Я же вижу, ты на самом деле этого не хочешь, — гладит он мою голову, прижатую к своей груди.
Я так быстро сдалась. Сдалась, даже не поборовшись. Я вдруг начинаю рыдать, показывая сопляку свою слабость, которая рвёт мою душу. Я разбита и уже давно. Сама загнала себя в ловушку. Беззащитная, ранимая и неуверенная в своих силах. Я ничтожна.
— Не хочу. Не хочу, — мямлю я, уткнувшись носом в его грудь. — Достало всё. Достала эта жизнь…
— А зачем тогда едешь к нему? Что и кому ты хочешь доказать этим?
— Потому что я запуталась. Дочь меня ненавидит. Все мною пользуются. Дима — единственный человек, который хоть что-то делает для меня.
— Но ты не любишь его, — словно утверждает он.
Я подымаю голову, вытираю свои глаза от слёз.
— С чего ты взял?
— Не знаю. Я так чувствую. Или просто надеюсь на это. Ты хочешь от него отделаться? Ответь честно?
— Честно? Я сплю и вижу, когда он оставит меня в покое, — Марк ширит обольстительную улыбку. — Что я сказала смешного?
— Ничего, просто я подумал, что могу тебе помочь.
— Не смеши меня. Чем ты можешь мне помочь? Пригрозишь ему водяным пистолетиком?
Марк заливается громким смехом, задрав кверху голову.
— Я уже обожаю твой юмор, — щёлкает меня по носу, но внезапно меняется в лице и становится более, чем серьёзным. Таким я раньше его не видела. — Я придумал. Скажи ему, что у тебя появился другой.
— Чего? — пищу в недоумении, пытаясь высвободиться из его рук. — Что ты задумал?
— Состоявшиеся мужчины ни в чём не терпят конкуренции. Он узнает, что у тебя появился другой, и сам отвянет от тебя. Правда, есть вероятность, что он возненавидит тебя, и быстро найдёт тебе замену, но ты ведь этого и добиваешься?
