недоумение. Крепче сжимает руль, прогоняя повисшую между нами неловкость.
– Родион Мак…
– Просто Родион, ладно? Почему мы снова на вы?
– Не знаю, – тушуюсь я, ёрзая на месте. – Вы просто не понимаете меня… Думаете, я всегда была такая? У меня была хорошая зарплата и приличная одежда, но он… Он все отбирал. Вещи продавал за бесценок, когда деньги кончались. У меня порой даже колгот целых не было. Боже мой, зачем я вам все это говорю? Стыдоба какая…
– Поль, хочешь, я тоже расскажу о себе что-нибудь постыдное? – улыбается Родион, желая меня ободрить.
– Хочу. Расскажите, почему поссорились с отцом? – спрашиваю острожно, чувствуя себя солдатом, идущим по минному полю.
– Расскажу. Взамен на ужин, – вздыхает Родион.
– А Оленька и Караваев справятся?
– Думаю, да. Олька успела полюбить Фису. Знаешь, как она ее прозвала?
– Как? – усмехаюсь, окончательно расслабившись.
– Бусинка. Вот так она ее называет. И обнимает ее все время, представляешь? Я не думал, что моя дочурка сможет так полюбить чужого ребёнка. Учитывая, что большую часть времени она проводит с моей бывшей женой.
– Она тебя любит, Родион, – произношу для чего-то. – Жена.
– Она любит красивую жизнь и мои деньги, – отрезает он. – Не меня. Полин, мы приехали.
Киваю и перевожу взгляд в окно, на мигающее яркой подсветкой здание. Модный магазин верхней одежды, который я всегда обходила…
Робко следую за Родионом, стараясь не думать о реакции продавцов… Плевать… Пусть любуются моим будущим… фиктивным мужем.
– Входи, Полька, – ободряюще произносит Родион, распахивая передо мной дверь.
В салоне приятно пахнет живыми цветами и едва уловимым ароматом моющего средства. Тишину нарушают звонок колокольчика и стук каблуков услужливого персонала.
– Здравствуйте, вам помочь?
– Да, – опережает меня Родион. – Нужно одеть мою жену. Размер верхней одежды… э-э-э… S, обувь тридцать седьмого размера.
Ну ничего себе! Откуда такие сведения? Родион встречает мой удивленный взгляд и ободряюще сжимает локоть.
– Вас интересуют пальто или куртки?
– Пальто, куртки, сапоги… Показывайте.
– Снимите, пожалуйста, верхнюю одежду, – просит меня продавец. Вот же позорище… Надо было оставить его в машине или выбросить в ближайшую мусорку.
– Мы берем вот это. Еще это… Шапку, шарф, варежки. Сапоги вот эти покажите, – бодро командует Родион, пока я стою посередине магазина, как статуя. – Поль, тебе нравится?
Великолепное пальто с густой опушкой из натурального меха… Нравится ли мне?
– Очень… Спасибо, Родион…
– Поль, давай-ка поактивнее, а то все выберу на свой вкус.
Он не смотрит на ценники, а у меня в глазах двоится от количества нулей… Неужели, столько денег можно отдать за простое пальто?
– Можно ограничиться покупкой пальто, Родион.
– Тебе нужна куртка, сапоги и ботинки.
– Девушка, мужчина хочет потратиться, – елейным голоском произносит продавщица, стоящая за нами. – Не мешайте ему радовать вас. Померьте-ка, вот эту куртку для зимних прогулок.
Что мне остается делать? Покорно надеваю куртку, вторую, третью… Плащ, ветровку, зимние кожаные сапоги, ботинки из мембраны… Похоже, мой будущий муж решил скупить весь магазин и обеспечить меня одеждой на ближайшие пять лет.
– Вот это упакуйте, пожалуйста, – просит он, набрасывая на мои плечи роскошное пальто. – У меня будет к тебе просьба, Поль. Напомни, когда мы отсюда выйдем.
– Хорошо, – отвечаю смущенно.
И, да… Они смотрят на моего… фиктивного мужа с нескрываемой завистью. Высокий, красивый, да еще и щедрый. И я возле него – замарашка в драной одежде и зашитых колготах.
Родион по-хозяйски забирает многочисленные пакеты и направляется к выходу. Грузит покупки в багажник и подходит к пассажирской двери, чтобы помочь мне сесть.
– Спасибо, – произношу я порывисто. – Можно я… Я хотела тебя поблагодарить.
– Я и сам хотел попросить об одолжении, – кивает он, склонившись ко мне.
Боже… Я с ума схожу от страха и нахлынувших чувств. Видимо, он ждет поцелуя? Приподнимаюсь на носочках и целую его в щеку – слегка колючую и ароматную. И мне так не хочется отлипать… И покупки тут ни при чем…
– Поль… – он целует меня в щеку и тотчас отстраняется. – Не ты ли брала с меня обещание не посягать?
– Прости, прости… Спасибо за заботу и за вещи. Я очень ценю то, что ты…
– Поль, я хотел о другом попросить. Дело касается расследования. Я хочу понять, что происходит на заводе. Но отец при жизни запретил пускать меня и брата.
– Понимаю. Я езжу туда раз в неделю на планерку. В понедельник поедем вместе.
Полина.
– Поль, а зачем ты вяжешь простые носки таким сложным узором? – недоумевает Маринка, сидя возле меня на табурете.
Я проводила визитеров и уложила Анфиску спать. Вдохнула тишину и закрыла глаза, пытаясь уместить происшедшее по полочкам… Мой будущий красавец-муж купил мне одежду… Много одежды и теплую обувь. А я поцеловала его в щеку… Хотя часом ранее взяла обещание «не посягать». Черт… Мне бы успокоиться… Отдышаться и прийти в себя. Потому что я отравлена Родионом – его запахом и голосом, улыбкой, прикосновениями украдкой… Его сегодня было слишком много… Непозволительно много для будущей фиктивной жены… Но, стоило мне прилечь возле дочери и закрыть глаза, явилась Марина.
– Потому что я вяжу… подарок, – отвечаю тихонько, постукивая спицами.
– Счастливая ты, Полька. Посмотри, сколько людей тебя любят? У тебя целый день гост,! – чуть слышно произносит она.
– Ты права, – улыбаюсь в ответ, пряча взгляд.
Но разве от подруги что-то скроешь? Она прищуривается и продолжает меня допрашивать:
– Так так… Ты что-то недоговариваешь. Глазки блестят, щечки красные… Он целовал тебя, да?
– Нет. Конечно, нет, – отвечаю чопорно и откладываю спицы. От разговора не уйти… Да и ни к чему таиться от подруги – все равно узнает…
– Я выхожу замуж, Марин.
– Очуметь! – по палате разносится ее громкий шепот.
– Брак будет фиктивным, – уточняю важно, словно рассказываю ученикам материал урока. – Родион… Максимович боится, что Анфиса попадет в детский дом, если меня посадят. Он делает это из чувства долга… – встречаю насмешливый взгляд подруги. – Поступает благородно ради памяти отца.
– Торжественная речь, ничего не скажешь. Чушь это все собачья, Поль. Ты нравишься ему, вот и все… Очень нравишься. Какой мужик станет так носиться с женщиной?
– Он просто меня пожалел. Зачем ему такая, как я? – отвечаю надломленно и против воли перевожу взгляд на пальто, висящие на вешалке возле входа.
– Еще раз очуметь, – прослеживает за моим взглядом Марина. – Это твое?
Она встает с места и любовно поглаживает дорогой кашемир и пушистый воротник пальто. – Равнодушен он… Смех один. Выдумали себе препятствия и мужественно их преодолевают. Я тебе так скажу, подруга: поцелуй его сама и посмотришь, как ему все равно.
– Да не буду я… его
