Сейчас я просто молюсь, надеюсь и верю, что донор нашёлся, а Вите стало лучше. Ещё час или два и я позвоню подруге, узнаю, что значит ее неоднозначное сообщение. Надежда, как говорится, умирает последней.
Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, что в комнате я уже не одна.
- Алин, все в порядке? - услышала я хриплый голос Макса.
Я вздрогнула от неожиданности и повернулась к нему. Пожала неуверенно плечами. Макс в одно мгновение приблизился ко мне вплотную. Его горячие ладони обхватили мое лицо и приподняли голову так, чтобы я смотрела на него. Большими пальцами он провёл по моим щекам. Только тогда я поняла, что все это время слезы текли одним сплошным потоком, не прекращаясь. Максим смотрел на меня так, будто хочет заглянуть вглубь моей души. В его светлых глазах было беспокойство… А я опять реагировала на его прикосновения, хоть и запрещала себе миллион раз даже думать о нем.
- Да, - тихо ответила я, опустив взгляд.
- Но ты же плачешь, - возразил Макс и притянул меня в свои объятия.
Я уткнулась ладошками и лицом в его твёрдую грудь. Макс был только в пижамных штанах, а вот сверху меня ждали мышцы и тёплое голое тело. Я вдохнула его запах кожи и замерла. Наверное, с утра человек всегда пахнет собой. Нет одеколонов, дезодорантов, духов и прочей химии на теле. Возможно ли описать, чем пахнет кожа человека? Наверное, я бы сказала, что Макс пахнет летним дождем. И мне очень, до замирания сердца, нравился этот запах. Я прикрыла глаза, позволяя себе расслабиться в его объятиях на минуту.
В моей жизни было не так много мужчин, но я уверена, что каждого выбирала по запаху. Невозможно спать в одной постели с человеком, запах которого тебе совсем не нравится. Наверное, люди в этом плане недалеко ушли от животных. Такая тонкая связь на уровне инстинктов представляется чем-то звериным, невидимой связью, которую не выстроить цветами, конфетами и походами в кино. И мне нравилось дышать им. Слёзы перестали течь по моим щекам, а сердце успокаивалось. Мне становилось уютно и тепло в его объятиях. Не помню, чтобы хоть один мужчина дарил мне такое ощущение надёжности, как бы странно это не звучало.
Я подняла голову и посмотрела в его глаза. Он окутывал меня океаном, ласкал даже взглядом.
- Спасибо, - улыбнулась я, а Макс лишь сильнее прижал меня к себе.
Слезы высохли, хотя, наверное, сейчас я выгляжу отвратно. Красная. Заплаканная. Но Макс все сильнее прижимал меня к себе, а я ощущала его твёрдое желание, которое упиралось мне в живот. Мне не было страшно или неприятно. Наверное, сейчас я сама хотела быть к нему ближе. Сама не понимаю как, но я потянулась руками к его шее, привстала на цыпочки и поцеловала. Невесомо коснулась его губ. Испугалась своих действий и тут же, закрыв глаза, попыталась отстраниться, но Макс не дал мне этого сделать. Он сам взял инициативу в своими руки и стал целовать меня так, будто от этого зависит наша жизнь. Его поцелуй не был жарким и влажным. Его язык был умелым, требовательным и ловким.
И я ответила… Вложила в этот поцелуй все своё отчаяние, страх, надежду и… любовь. Я не перехватывала инициативу, просто слепо следовала и доверяла мужчине, с которым у меня ничего не должно было быть, даже этого поцелуя.
Поцелуй был возбуждающим. Таким, от которого начинали подгибаться коленки. Но он не прекращался. И мне было так хорошо, так прекрасно, что на несколько минут я позабыла, кто я, зачем я тут и почему не спала этой ночью.
Максим оторвался от меня с трудом. Его лоб соприкоснулся с моим, глаза были закрыты и он шумно дышал. Он переводил дух.
- Прости,- прошептала я, начиная осознавать, что натворила.
Я переступила черту, которую сама же себе нарисовала. Макс сделал глубокий вдох снова.
- Алина, выходи за меня замуж?
Что? Я не ослышалась? Кажется я таращилась на Макса, не моргая.
- Мама, папа, - услышали мы детский голосок и мягкие шаги.
Я отпрянула от Макса, все ещё не понимая, что происходит.
Глава 18
Макс
Просыпаюсь помятый от трели, издаваемой мобильным. Голова трещит. Не нужно было столько пить, тем более на голодный желудок. Но я хотел. Эти несколько недель меня опустошили морально, а ведь это только начало. Борьба за дочь, в которую меня втянула Света, просто невыносима. И каждый новый день приносит не самые хорошие новости.
- Говори, - хриплю я своему адвокату.
- Ты видел?
- Что видел? - не понимаю я.
- Посмотри, что я тебе отправил.
Он просто отключается, больше не сказав ни слова. Несколько секунд удивлённо таращусь. Только пять утра. Что там такого срочного? Я открываю сообщение, в котором несколько ссылок. Первая на сайт - журнал, который постоянно собирает сплетни на звёзд шоу-бизнеса.
Загружается главная страница, на которой большими буквами написана броская новость:
‘Популярный певец Максим Малыгин не даёт общаться матери с собственной дочкой!’
Я пробегаю глазами текст, понимая, что Света пошла дальше. Она вынесла наши разборки на всеобщее обозрение. Сука!
Открываю следующую ссылку, заголовок которой кричит:
‘Всеобщий любимец, солист группы ‘Драконы’ скрывает страшную тайну - он украл дочь у собственной матери.’
Следующая:
’Вот уже четыре года Светлана борется за право быть мамой для собственной дочери, а все потому что отец знаменитый и богатый музыкант.‘
’Макс - точно дьявол! Он лишил дочь матери, а мать дочки!’
’Сенсация! Макс Малыгин скрывает свою дочь не только от общественности, но и от собственной матери!’
И ещё, ещё… Бесконечное число ссылок. А самая соль - это видео. Интервью, которое дала непутевая мамаша, выставляя все так, что вот уже четыре года я скрываю от неё дочь, не даю общаться. Якобы сделал так, что она не могла въехать на территорию России. Деньги и власть решают все в ее понимании. И она больше не может молчать, потому что дело не двигается с мёртвой точки. Она устала. Вся такая бедная и несчастная.
Сука! Как же я тебя ненавижу!
А ещё вишенка на торте - это видео, которое снято во дворе моего дома, где я четко говорю о том, что убью ее… Фрагмент, который выставляет меня не в самом лучшем свете. Снят довольно близко и четко.
Хреново! Выглядит все так… Ужасно.
На телефоне куча пропущенных с известных и не известных номеров. Они звонили всю ночь, что ли?
Меня колотит от ярости. Я готов придушить Свету своими руками. Сам набираю Сашу.
- Дай опровержение. Сделай так, чтобы все удалили, - рычу я.
- Уже! Но тебя это не спасёт, видео уже завирусилось. Вернее, оба видео. Сейчас это уже неважно.
- Что?!
- Послушай, Макс. Судья, надеюсь, будет на нашей стороне. Но мы живем в России. Если она хоть на каплю поверит Светлане, то ребёнок останется с матерью. У неё приоритет.
Я чертыхаюсь, как от звонкой пощёчины.
- Что можно сделать? - стараюсь говорить спокойно, хотя это не просто.
- Есть у меня идея, но она тебе может не понравиться.
- Говори.
Сейчас я согласен на любые безумства.
- Аделине нужна мама. Вернее, нужна та, кого она назовёт мамой и будет так считать. Я думаю, скоро опека будет общаться с дочкой у тебя дома, а значит, нам нужно, чтобы у Адель была полная семья. Любящая и полноценная. Это может быть няня, воспитательница. Кто угодно.
На ум сразу приходит одна черноволосая куколка.
- Допустим. Смысл?
- Тебе нужна крепкая семья. Видимость того, что у Аделины есть мама. Женщина, которая готова быть матерью для Адель. И ещё… Твоя слава сейчас идёт не на пользу. Тебе нужно показать, что ты давно серьёзный мужчина, состоишь в отношениях. А все остальное было лишь вынужденным имиджем. Но женщину нужно найти соответствующую.
- Что это значит? - спрашиваю, прикрывая глаза.
- Никто не поверит, если ты женишься на некрасивой или глупой женщине. Слишком много было шуток с твоей стороны о блондинках.
Я делаю глубокий вдох. Какой-то абсурд!
