Полковник заметно напрягся, но уже через секунду его лицо стало таким же нечитаемым, как и всегда.
- Зачем?
- А я отчитываться перед тобой должен? Ты, Стас, - глаза Ярого недобро засверкали, - заливал мне, что в деле Ларинцева в своё время лично разобрался. Но, как я сейчас понимаю, ты ни хрена не разобрался. Ты просто закрыл висяк, чтобы не было очередного глухаря. Свалил всё дело на делового партнёра Ларинцева, который по непонятным причинам сдох на нарах в первый же месяц после озвучивания приговора. Парни же, которые порешили семейку Ларинцева, на складе полегли в перестрелке уже через несколько дней. Какое совпадение?
- Какая к чёрту разница, что да как? Я задницу твою прикрыл. Ведь те парни...
- Только ты скрыл от меня, что в этом замешаны мои парни и... - Яров перевёл дыхание. Много чего ещё хотел ему сказать но не здесь и не сейчас, - я спрошу с тебя подробно каждую деталь из расследования этого дела, Стасик. Поднимай свой увесистый зад и подготовь все бумаги по этому делу из архива. Следак, который этим занимался... Я хочу знать о нём всё.
Дежнёв мрачно пялился на Ярого, даже желваки на скулах нервно задёргались.
- Ты для чего копаться в этом дерьме решил? Раньше тебя всё это совершенно не волновало. На кой чёрт тебе понадобилось дело того, который завалить тебя хотел, м? Сдох, туда ему и дорога.
- А вот я теперь не уверен, что это именно Ларинцев меня хотел завалить, - процедил Яров.
- Что тебе сказал Темнов?
- Кое что сказал.
- Что именно?
- А ты чего так засуетился, м? Тебе что самому до всего этого? Дашь мне архив, контакты следака, побеседуем, а после - гуляй.
Дежнёв клацнул зубами и молча смотрел на Ярого, запихивая глубоко внутрь себя всё эмоции, от которых он закипал.
Вячеслав ещё раз окинул его хмурым взглядом и, сев в машину, укатил.
Если Вячеслав ехал в колонию раздираемым целым набором противоречий и сомнений, надеясь, что после встречи с Александром хоть что - то прояснится, то после общения с Темновым этих сомнений и непоняток стало ещё больше прежнего.
Сразу же из колонии Ярый направился решать рабочие вопросы, а после собрался в офис, но так и не доехал.
Не смог.
Мысли не давали покоя. Мешали жить и спокойно дышать.
В голове не укладывалось, что Темнов может оказаться прав. Если этот пёс ему не солгал и Люба и её отец действительно не причастны к засаде, которая была устроена ему в отеле семь лет назад, то отсюда следует вывод, что наказал Яров не того…
Виновный всё ещё безнаказанно гуляет…
Дышит, возможно, что и где – то недалеко от самого Ярого.
Впрочем, Владимир Ларинцев в любом случае безвинным не был. Компромат на Ярого дочка Ларинцева из дома Вячеслава в своё время умыкнула и передала конкуренту Ярого Царёву, из которого после Яров душу вытряс, но бумаги себе свои вернул.
Любовь Ларинцева не выходила из головы Вячеслава ни на минуту. Перед глазами снова и снова возникала Люба и её красивое лицо.
Виновата она или нет?
Предавала или нет?
Темнов сказал, что не только Люба не подставляла Славу, но и отец её был не при делах, никого не нанимал, чтобы завалить Ярого...
Но вот можно ли верить пустым словам преступника, которые не подкреплены фактами?
Нет. Нельзя.
Но ведь сомнения Темнову удалось посеять в душе Вячеслава. Эти сомнения и полное непонимание ситуации - убивали, мыслями всё время возвращая к Любе.
Чёё-ёрт! Это что вообще за мания болезненная такая?
Яров вышел из машины, зарядил кулаком в чёртов капот своей дорогущей тачки, ловя на себе недоумённый взгляд одного из охранников, но успокоиться всё не мог.
Проклятье!
Да эта женщина когда – нибудь выйдет из его головы?
Да, девчонка сейчас пытается демонстрировать, что характер её стал жёстче, но он ведь хорошо знал, что это всего лишь жалкая видимость, оболочка, панцирь, под которым таится хрупкая девочка. Увидела его и испугалась.
Покрасневшие от слёз светло – карие глаза той, которую он когда – то так сильно любил, причиняли невольную боль. А понимание того, что едва не погибла вместе со своей семьёй, наизнанку выворачивало мужчине душу, подгоняя к горлу тошнотворный ком. Как же так?
Что, чёрт возьми, там произошло на самом деле?
Ведь она винит в этом его...
До сих пор Ярый не мог поверить, что кто – то провернул всё это прямо у него за спиной, а он, питаемый своей ненавистью и распаляемый внутренними демонами ярости, так ничего и не заметил... Потому что не хотел.
Только вот сейчас, если понадобится, Вячеслав в землю зубами вгрызаться будет, но докопается до правды.
Мрази, которая за всем этим стоит – не жить.
Ярый лично раздавит, катком пройдётся и с землёй сравняет, да так, чтобы и места мокрого от подонка не осталось.
Мир Ярого словно перевернулся с тех пор, как Люба вновь объявилась в его жизни.
Казалось бы, что ничего не может быть проще, чем забыть её.
Отпустить.
Вычеркнуть из жизни.
Не думать о ней.
Не вспоминать.
Только предательская память ничего не хотела забывать.
Несмотря ни на что, вновь и вновь возвращала его мыслями к той, к которой в сердце до сих пор жили чувства…
Чувства, которые он отчаянно пытался задавить…
Хотел ненавидеть.
Да не мог.
Прошло всего лишь каких – то грёбаных три дня, как он последний раз видел её, а Ярый уже с большим трудом сдерживался, чтобы вновь не увидеть Любу.
Эта женщина словно тот наркотик, от которого нет ему спасения. Появилась в его жизни снова и опять стала вызывать привыкание..., круша его привычный мир.
А ещё Яров боялся… не за себя, за неё. Нутром чувствовал, что девчонке может угрожать опасность.
Желание убедиться, что с ней всё в порядке, увидеть её снова и поговорить, пересилило всякий здравый смысл.
Мужчина и сам не заметил, каким образом вечером оказался недалеко от центральных ворот в детский сад, в который Люба водила своих сыновей.
= 19 =
Глава 19
Яров увидел её уже через десять минут. Люба поспешно направлялась в сад за детьми.
Красивая, хрупкая и отчего-то невероятна печальная. Несмотря на простенькое одеяние, осанка и походка у неё были, как у настоящей королевы. Поразительно, но она шла и даже не замечала, как ей вслед оборачиваются мужчины, накаляя и без того горячий нрав Ярого до предела.
Вячеслав еле усидел в машине, чтобы не выйти и не набить физиономию похотливым кобелям, которые пускали слюни, пожирая её взглядами. Вовремя одёрнул себя.
Не его это женщина.
Она уже никто в его жизни.
Хотя… Разве никто?
Усмехнулся, провожая её взглядом.
Тогда почему ему не даёт покоя мысль, что она живёт с неким Ковалёвым?
Мысли ревели в голове сокрушающим тайфуном, угрожающим разрушить всё вокруг, и не давали покоя.
Вячеслав держал на короткой стальной цепи своего яростного внутреннего зверя, потому что боялся, что тот вырвется на поверхность и тогда хана будет этому её мужику…
Размажет.
Месиво из него сделает.
Уничтожит.
А всё почему?
Потому что, несмотря ни на что, дико ревновал эту женщину.
Зверел от мысли, что она подстилка этого ничтожного докторишки.
Стоило лишь на миг представить в хлам разбитое лицо этого Ковалёва Андрея, как Вячеслава резко передёрнуло от направления, которое приняли его мысли.
Неправильно всё это.
Нехорошо.
Он семь лет о ней ничего не слышал. Выяснил не столь и много. Ничего примечательного. Дети, работа, учёба и этот Ковалёв.
Почему она с ним?
Любит его или ей нравится роль приживалки?
Возможно, если бы семь лет назад Люба призналась Ярому во всём...
Если бы честно рассказала, что по наводке своего отца умышленно познакомилась с Ярым...
