Ветров открыл рот, но тут же закрыл. Не решился что-то сказать. А затем вовсе развернулся и без всяких прощаний побрел к машине. Настена сглотнула. Она отчетливо ощущала, как в груди зарождается дождь с грозой. Это была потерянная надежда.
Уходит.
Пронеслось в мыслях. Глаза покрыла легкая пленка, но Настя сморгнула. Сдерживаться становилось трудней. Почему он так с ней. Да, ситуация некрасивая, неправильная. И любому можно обидится, задрать гордо подбородок. Но сказать одно несчастное «пока», язык бы не обгорел.
Дура.
Пронеслось в мыслях. Настена повернулась и медленными шагами направилась в сторону дверей. Хотелось поскорей оказаться на кровати, хотелось поскорей дать волю слезам.
Как так получилось, что в один момент Ярик стал целым миром?
Когда ее жизнь начала вращаться вокруг его орбиты? Нет, конечно, она, как и любая девушка, надеялась хоть на мизерную, но взаимность. Кто не надеется? Тут можно убеждать себя долго и нудно в обратном, однако факт есть факт.
Она ждала его в клубе. И он пришел.
И сейчас ждала. Глупо, по-детски, со всей своей девичьей наивностью. Но ждала. А он молча отвернулся. Ничего не сказал.
Около самих дверей, нога у Насти подвернулась. Дурацкий каблук. Моральная боль на долю секунды отступила.
— Ты чего? — раздалось неожиданно за спиной. Настена оглянулась и потеряла дар речи. Ярик стоял напротив, а его рука висела в воздухе возле ее талии. Так будто бы он пытался подстраховать, на случай если Настя все же потеряет равновесие.
— Ты же ушел, — слова шли через силу.
— Просто ходил сказать Теме, чтобы не ждали. Так… — он замялся. Потупил взгляд, глубоко вздохнул, а потом все же продолжил. — Ты обработаешь рану?
* * *
Антонина Викторовна все никак не могла сконцентрироваться на котлетах. И разговор поддержать с подругой Валькой не получалось. Либо мимо ушей пролетала очередная новость про Колечку Баскова, либо вообще иначе воспринималась.
— Тонь, что с тобой? — спросила в итоге Валька. Толстый полосатый кот то и дело терся возле ее ног, намекая на корм.
— Да, Настена у меня в клуб пошла.
— Что?
Тут Антонина и поведала всю историю. А под конец добавила, как сердце екает и требует валерьянку.
— Надо Кольку вашего подключать. — Решительно заявила Валька. Отодвинула тазик с тестом и внимательно посмотрела на растерянную Тоню.
— Колю? Не знаю, они что-то поругались с внучкой.
— Вот поэтому она и пошла туда. Я тебе говорю, все Колька виноват. А раз виноват, пусть и исправляет вину! — не унималась женщина. — Звони ему, давай.
Антонина звонить не хотела. С внучкой у них были доверительные и очень теплые отношения. С другой стороны, уже шел второй час, а звонка от Насти так и не последовало. Вдруг беда.
— Ладно, — сдалась Антонина Викторовна. Вытащила телефон из кармана и быстренько набрала Коле. Тот ответил не сразу. А когда взял, то и слышно его было плохо. На фоне еще голоса всякие мужские гоготали.
— Что-то случилось? — испугался он. Обычно в такое время суток звонков от женщины не было.
— Колечка, Настя… — выдохнула растерянно Антонина.
— Что с Настей? — крикнул в трубку парень. Голос его дрогнул.
— В клуб пошла с Юлькой, и нет их до сих пор.
— Куда? — не понял Коля. Все же Настена не бывала в таких местах. Не того поля ягода она. Правильная, воспитанная традициями. — С какой Юлькой?
— В ночной, Коль. А Юлька, ну соседка наша. Ох, не хорошо на сердце мне. Может вы с ребятами съездите за ними? Мало ли чего. Она сказала туда и обратно. Однако вестей до сих пор нет.
— А куда они поехали? В какой клуб, теть Тонь?
— Ой, я название записала. Но оно дома. А я у Вали. Коль, может, давайте у нас встретимся.
— Хорошо, минут через десять буду у вас!
Валька глянула на подругу, и кажется, больше из любопытства подскочила со стула. Быстренько убрала тесто с фаршем в холодильник, накинула кофту и у самого порога выпалила:
— Я с тобой. Мало ли, помощь моя пригодиться.
Когда переступили порог квартиры, Настя растерялась. Дома никого, бабушка ушла с ночёвкой, а это значит, что они с Яриком будут совсем одни. Вроде и не первый раз вместе, но почему-то сердце колотило, как ненормальное, щеки полыхали, а губы так вообще хотелось облизнуть или смазать чем-то.
— Проходи, — тихо произнесла Настена, скидывая куртку. Ярослав тоже разделся, разулся, но вперед не спешил идти.
— А бабушка где?
— У подруги, — честно призналась Настя. Ветрова она не боялась. Наоборот, с ним было комфортно и безопасно. — Прямо и направо моя комната. Проходи, я аптечку сейчас возьму и тоже приду.
— Ладно.
Аптечка нашлась быстро. Хотя из нее особо ничего и не нужно было, кроме перекиси и ватных палочек. С боевым арсеналом Настена вошла в спальню. Ярик сидел на кровати, у самого края, и рассматривал комнату. Кто бы сказал еще вчера, что Ветров во всей красе окажется здесь, она бы в жизни не поверила. Но у судьбы в рукаве свои козыри.
Настена подошла поближе. Встала между его ног, уголки которых смотрели в разные стороны. Тело ее было настолько скованно, что, наверное, роботы и то двигаются веселей. А тут ломано, коряво, и вдохи через раз.
Ярослав поднял голову, ледяной взгляд его темных, словно угли, глаз начал медленно таять, а колючки опадать одна за другой.
— Если будет больно, скажи, — робко произнесла Настя. Чуть нагнулась, совсем не подумала о платье. Ткань оттопырилась, и Ветров неожиданно отвернулся.
— Лучше сядь, а то… больно мне будет, — сказал он. Настена не поняла намека. Но решила последовать совету, ведь главное, чтоб не больно. Однако лучше бы стояла, подумала позже. Ведь человек, от которого сердце сходит с ума так близко, можно рассмотреть каждый сантиметр его лица, каждую ямочку, даже ресницы. Пушистые, темные и такие изогнутые.
— Не ожидал увидеть тебя в клубе.
— Просто Юлька на парня одного обиделась. Но мы с ней, на самом деле, и не подруги особо. Хоть и живем рядом, однако это первый раз… — выпалила, как на духу Настя. Врать не умела совсем. Да и не хотелось, если честно. Чего постыдного в том, чтобы говорить искренне.
Ярик ничего не ответил. Повисла гробовая пауза. Поэтому Настена все же решила вернуться к ране, ведь они здесь по этой причине. Обмакнула ватную палочку и аккуратно коснулась ранки парня.
Ветров смотрел прямо, дышал ровно, и вообще выглядел абсолютно спокойно. Даже не морщился. Но тут и Настя постаралась. Иногда дула на ранку, едва касалась палочкой. Да только в эти минуты тишины и нахождения рядом, внутри творился какой-то ураган из эмоций. Хотелось и смеяться, и улыбаться, и грустно в то же время становилось. Все же человек пострадал. С другой стороны, за Настену никто так не заступался. Нет, Колька, конечно, всегда готов был кулаки в ход пустить. Но тут другое. И от этого другого на сердце бабочки летали, радуга появилась.
— Готово, — почти шепотом произнесла Настя.
— Спасибо, — также, едва слышно, отозвался Ярослав. Он скрепил пальцы в замок перед собой, слегка наклонил корпус вперед, будто думал о чем-то. Будто что-то терзало его сердце и разум, а может и вообще сам он находился на распутье. По крайне мере, впечатление создавалось именно такое.
— Я… мне так жаль, — решила все же извиниться Настена. — Ты из-за меня …
Однако разговору по душам состояться было не суждено. Послышался звук щелчка, видимо замок от входной двери открыли. Затем шаги. Настя тут же подскочила с кровати, стараясь прислушаться. В коридоре стоял шум явно не от одного человека. В голове вспыхнуло, вот Ярик входит, вот задвигает свою обувь под нижнюю тумбу. А куртку… точно, он повесил ее рядом с бабушкиным плащом, который занимает добрую часть вешалки. Да и по цвету одинаковые. Значит, его вещи заметят не сразу.
— Настен! — раздался голос Антонины Викторовны.
— Настюх, ты дома? — а вот это уже Колин. Сердце рухнуло к пяткам, и, наверное, вообще биться перестало. Потому что такой ситуации в априори быть не могло. На часах одиннадцать, как Глушин оказался у них дома? Почему бабуля вернулась? И что за посторонние голоса.
