— Возбудитель для мозга Наташе не нужен. Она и без него отлично справляется!
— Я говорю не про черепную коробку, а про то, что чуть ниже пупка. — Илона не могла понять шутку брата: впервые тот вообще признавал наличие мозга у женщины. — Хотя кто знает секс-извращенцев, какие там у вас предпочтения…
Она, округлила глаза, представив, что он имел в виду, и задала уточняющий вопрос:
— Мозг — это в ухо?
Теперь пришла очередь Льва удивляться. Он обречённо простонал:
— Господи, сестрёнка, для тебя есть хоть одна запретная тема? Порой я теряюсь рядом с тобой. Ты уверена, что ты женщина?
— А кто может мне запретить говорить? Если наличие вагины подразумевает женское начало, то, да, я женщина, причём очень красивая и успешная. Хотя вот таких богатеньких уродов, как ты и твои друзья, с удовольствием бы пустила по «кругу».
Иванова проигнорировала ещё один стон брата и продолжила, поднявшись следом за ним на жилой этаж, проглотив очередной кусок сочного сендвича:
— Так что там с ухом-то?
Он ответил на предыдущую реплику сестры, пытаясь в очередной раз понять причину неприятия Илоны представителей собственного круга:
— Что ты имеешь против богатых и успешных мужчин?
— Есть причина, но не нужно меня постоянно пытать — это бег по кругу. Может, когда-нибудь расскажу, но не сейчас. — Она плюхнулась в мягкое кресло, не собираясь покидать спальню брата, не выведав подробностей свидания. — У меня самой закипает серое вещество от любопытства. Ты расскажешь, что не так с госпожой Сидоровой? Или мне идти за ещё одним бутербродом?
— Обжора, как в тебе умудряется всё сгорать? Не дай бог податься в модели. Уверен, ходячие «вешалки» будут строить тебе козни из зависти.
Заглотив последний кусок, девушка похлопала рукой по плоскому животу.
— Я их изводить своими обедами стану. Пусть посмотрят, сколько можно съесть и не толстеть без изнуряющих диет с занятием спортом.
Они рассмеялись. Лев знал, какого сестра мнения о «мандельном», как она называла ходьбу анорексичек по подиуму, бизнесе. Её намного сильнее привлекала автомастерская.
Иванов стянул мятую рубашку и распахнул дверь гардеробной. Но, взглянув на часы, с сожалением убрал руку от вешалок с чистыми футболками.
— А вот я сегодня не успеваю сделать пробежку. Плюс десять грамм к моей талии…
— Зато Тане меньше глажки.
— Да уж, твоей подруге сегодня повезло.
Илона знала, что брат не одобряет её панибратства с прислугой, но никто не мог помешать её дружбе с прилежной горничной во время рабочее и бесшабашной гонщицей — в свободное.
— Она классная, хоть и из украинской глубинки, но ты пытаешься увести меня в сторону. Гражданка Сидорова?
Сделав вид, что снимает волосок с брюк, Лев незаметно улыбнулся. Наживка проглочена целиком. Теперь можно сыграть с сестрой в «партнёров», хотя это будет стоить стыда и нервов. Он выпрямился.
— Ты будешь смеяться…
— Может быть. Есть повод? — Глаза Илоны заблестели. Посмеяться, а тем более позлорадствовать над братом, удавалось редко.
— Между нами ничего не было.
Фраза, обычно выдаваемая мужу застигнутым в постели его жены любовником, прозвучала для Ивановой как гром среди ясного неба. Но она сумела скрыть эмоции, ответив спокойно:
— И что в этом смешного? Скорее удивительно. Я бы тоже тебе не дала, а отправилась домой. — Она всё же улыбнулась. — Хотелось бы в этот момент видеть выражение твоей недовольной рожи!
— Она никуда не ушла.
Илона присвистнула от удивления.
— Ничего не поняла. Ты хочешь сказать, что взрослая женщина провела с тобой ночь, просто гуляя под луной, считая звёзды или цветочки нюхая? — Она недоверчиво смотрела на брата. — Правда, непонятно, как ей удалось удержаться на ногах после водки с шампанским.
Сестра, подскочив с кресла, дотронулась ладонью до лба брата:
— Вроде нормально всё… И ты не пытался затащить её в постель?
— Пытался. Причём активно!
— Но она устояла?
— Я бы сказал не так. Она улежала!
Чем больше рассказывал Лев, тем ниже опускалась челюсть «прекрасного эльфа».
— Это что за новый способ сопротивления изнасилованию?
— Наташа отрубилась, едва выйдя из ресторана.
— И? — хихикнула Илона.
— Я отвёз её в номер Славика…
— Не томи, рассказывай, раз уж начал! — Голос сестры стал возбуждённым.
— Она пришла в себя лишь под утро.
Иванова подняла руки, изображая вампира, склонившегося над жертвой:
— И вот тут…
Лев перебил сестру:
— Но, несмотря на то, что была голой, и моё враньё про ночь любви, отшила меня по полной!
Илону чуть удар не хватил от невероятности произошедшего. Кто-то, находясь в постели с признанным Казановой, сумел ему отказать…
Она подняла ладонь вверх и, слегка прищурившись, пробормотала:
— Так, погоди, я ничего не поняла. В какой момент она стала голой?
— В тот, когда я раздел её, перед тем как вымыть.
— Зачем?
— Потому что мылся сам.
— С каких пор ты боишься остаться в ванной один? И зачем ты мылся, если она была не в кондиции? — Иванова скривилась. — Только не говори, что ты тайный некрофил и готов трахать трупы!
— Какой «некрофил»? Ты знаешь меня, как никто другой!
Глаза Илоны стали похожи на зелёные блюдца.
— Братец, в постели с тобой и твоими девицами я не была ни разу. — Она сделала шаг в сторону. — И не собираюсь этого делать! Я, конечно, девушка не без странностей, но не до такой степени.
Иванова ехидно ухмыльнулась:
— Хотя всегда говорила, что состоянию мозга и красноречию Жанны могут позавидовать мёртвые. Она точно была живой до встречи с тобой?
— Она и сейчас жива.
— Не скажи… Но что там с голой Сидоровой и тобой, бултыхающимися в одной ванне?
— Душе!
Илона хохотнула и, скривив рот, склонила голову, выставив перед лицом скрюченные пальцы.
— О, да это всё меняет. Училка всё-таки зомби, поэтому может стоять, находясь в полной отключке!
— Вообще-то, она лежала у моих ног.
— Ну, Жанна там до сих пор лежит, как и многие другие!
Повернувшись к сестре спиной, директор школы стал стягивать брюки. Илона взвизгнула, сделав шаг в сторону двери.
— Ты что, офонарел?! Решил показать, как голышом мылся с трупом?
— Нет, понял, что понапрасну трачу на тебя драгоценное время. Насмешек мне и от друзей хватило!
— От друзей?
Иванова не только не вышла из комнаты, но и затаила дыхание, чтобы лишним движением не спугнуть откровения брата.
— Да, от друзей! Она залепила мне в ухо на глазах обоих Запашных!
Илона плюхнулась на диван, обратив внимание, что брат всё-таки в трусах. Её восхищению Сидоровой не было предела: так его никто никогда не опускал.
— Лжёшь! Ты мне сейчас нагло врёшь, чтобы я умерла от желания подружиться с учительницей! — Она шарила по карманам в поисках сигарет. — Не может этого быть, не верю ни единому слову!
Вот теперь Лев знал, что полностью справился с поставленной задачей, Наталья скоро окажется в их доме, но сделал вид, что недоволен намерениями сестры:
— Вот только твоей дружбы с ней мне не хватало! Знаешь, почему мы оба оказались голыми под одним одеялом?
— Почему? — Глаза Илоны уже не блестели, а горели пламенем любопытства.
Иванов сделал вид, будто размышляет, выставлять ли до конца свой позор.
Сестра, вскочив с дивана, заскакала вокруг него, что сумасшедшая.
— Братец, миленький, скажи, а то мозг взрывают картинки со всякими извращения!
— Никаких извращений, всё намного проще: Сидорову стошнило прямиком на меня, когда нёс её в спальню!
— Ааа! — визг задыхающейся от удовольствия Илоны всполошил готовящую завтрак прислугу.
Таня Бабенко ворвалась в комнату Льва с половником наперевес. С предмета кухонной утвари каплями стекало густое тесто для вафель. Решительный взор голубых глаз метался по комнате в поисках врага, но оного не было.
