Я совсем скисла. Ну и что он обо мне сейчас подумает?
— То есть семеро человек живут на две с половиной тысячи? — не понимал Эксаль.
— Это больше, чем когда мама и Пабло работали, — бурчала я, — а бабуля ничего не даёт, потому что нам хорошо и без её денег.
Сложившиеся домиком брови на лице Эксаля были самой красноречивой реакцией.
— Допустим, — кивнул он, — тебя кормим мы, — снова кивок, — чем питаются остальные?
Я пожала плечами.
— Обычной едой, — ответила без зазрения совести.
Роб тяжело вздохнул.
— Съезжай от них, Дол, — в который раз сказал он мне, — можешь пару месяцев пожить у нас с Ниной или у Ерреров. Потом сама поймёшь сколько денег ты тратила впустую.
Губы надулись сами.
— А как же дети? — прошептала.
— Сколько ты сегодня спала? — спросил Эксаль, когда мы останавливались у какого-то неизвестного мне длинного здания, — хотя, неважно. Роб, скажи маме, чтобы та дала ей отдохнуть.
Он вышел из машины. Мы почти сразу развернулись.
— Зачем ты всё рассказал? — спросила обиженно.
— Тут больше твоя сестра постаралась, — напомнил он, — но давай без глупостей, Дол. Эксаль хочет как лучше, а ты сопротивляешься.
— Он теперь подумает, что я… — слово так и не придумалось.
Усталость смешалась ещё и с грустью.
— Он подумает о том, что тебе нужна помощь, — прибавил газу Роб.
Я всё равно надулась. Я не рассказала бы, попроси меня кто-нибудь. А все вокруг привыкли говорить, что хотят.
— Ты можешь не тянуть их за собой, Дол, — мы заехали в гараж, — я слышал, что о тебе говорят все они. Это неправильно.
Я помотала головой.
— Неправильно говорить так, как ты сейчас, — я устало вышла из машины.
— Эксаль мне уже позвонил, — схватила мою руку Альба, — быстро завтракать и спать! Что это такое? — ворчала она, — расскажешь мне в подробностях, но только когда выспишься! Сегодня такой день, вернее вечер, а ты собралась выглядеть усталой? Я запрещаю тебе мне возражать! Долли, дорогая, сегодня семейный вечер, на котором будут все, а ты планируешь киснуть? Ну уж нет!
Она рывком посадила меня за стол.
— Омлет, чай и спать, — её глаза горели интересом, но она старалась молчать, хоть и жевала губы от нетерпения.
— А Франко? — взяла вилку в руку.
— Три горничные, бабушка и я, — сел рядом Роб, — думаешь такая толпа не справится с одним мальчиком?
При слове «бабушка» Альба зло на него посмотрела, но промолчала, вернув внимание мне.
— Сын не стал рассказывать, что произошло, но сказал, что разберётся, — важно кивнула она, — Долли, в общих красках…
— С чем разберётся? — не поняла я.
— Схожу за малышом, — сбежал Роберто.
Альба поджала губы.
— Ладно, не будем о грустном, — кивнула она, — поднимайся наверх. Я разбужу тебя, когда станет нужно.
Я помотала головой.
— Я в порядке, — попыталась выдавить улыбку.
Женщина сощурилась.
— Бедный ребенок, — вздохнула она, — кто научил тебя мучить себя до такой степени? — поднялась на ноги, — принесите плед на диван в гостиной! — приказ горничным, — ляжешь отдохнуть здесь. Вместе с Франко. А мы будем рядом.
Через двадцать минут бубнежа по телевизору я отключилась, прижимая малыша к себе и слыша тихое сопение в мою щеку. Разбудил меня ласковый детский пальчик, метко, но не большо ткнувший в глаз.
— Ох и надаю я тебе по голове, если ты её разбудишь! — шипела Альба.
— Мама, а ты уверена, что ты правильно поняла кто именно из нас твой ребенок? — хмыкнул Эксаль из другой комнаты.
Я слышала их негромкие переговоры.
— Мой ребенок точно не стал бы спорить и делать так, как мне не нравится! — шипела женщина, — а ты, в отличие от милой маленькой Долли, хамишь мне и перечишь.
Мужчина тяжело вздохнул.
— В этом и смысл, мама, — он кивнул, — ты платишь ей деньги, чтобы она была послушной. А я даю деньги тебе, — смешок от него, — по твоей логике слушаться меня должна ты.
От Альбы долетел возмущённый «Ах!». Я села с улыбкой, пригладив на голове Франко растрепавшиеся после сна волосики. Почему-то он был не таким крикливым и требующим внимания, как наша младшая. Как все дети, с которыми мне нужно было сидеть.
— Вы с сестрой — образец того, как неправильно я воспитала детей! — надулась Альба, а после заметила сонно прошедшую к ним меня, — Долли, — вскочила зачем-то она, — как ты себя чувствуешь? Отдай малыша отцу, а сама поднимайся наверх. Пора переодеваться.
Эксаль в этот момент спокойно пил чай, так что мешать ему не хотелось.
— Лучше мы сами поднимемся поиграть, — развернулась я, — и простите, что так сегодня вышло.
Альба закрыла рот рукой. Может не хотела сболтнуть лишнего? Но ей точно успели рассказать то, что наболтала тогда в машине моя сестра.
— Я с вами, — взял с собой кружку Эксаль, — Долорес, обмен — я тебе чай, ты мне сына.
Спорить я не стала.
— Так не пойдёт, — остановила нас Альба, — Долли нужно надеть платье, а Франко пусть сидит с тобой! Не стесняйся, милая, — ко мне, — Карина с мужем и малышкой Триси уже на подходе!
— Действительно, — усмехнулся Эксаль, — тебе же нужно похвастаться новой заводной игрушкой, да, мама? Не в обиду, Долли, но кукла вышла из тебя на удивление отличная.
Похвалил он меня или обидел, я так и не поняла. Просто передала ему Франко и нахмурилась.
— Будет у тебя дочь, тогда и скажешь мне, что думаешь, — Альба схватила меня за руку, — пойдём, дорогая. Я передумала насчет тех туфлей, поэтому купила немного другие. Бантики и в самом деле были несуразные. Но цвет!
Я с мольбой глядела на качающего улыбчивого малыша Эксаля. Когда я видела его таким, могла думать лишь о том, что это странно — никогда не видела мужчин, которые добровольно были готовы водиться с собственными детьми. Выглядело это ужасно непонятно.
— Да, Долли, — остановил нас мужчина, — на пеленальном столике в детской лежит листок с номером телефона твоего отца, — он внимательно смотрел на меня, — я обдумал твоё семейное положение, изучил варианты, при которых твоя жизнь улучшится, и нашёл один вполне сносный, — он улыбнулся, — твоя мать не получает алименты на детей? Она могла бы оформить их и на себя, если бы они с твоим отцом находились в браке.
Мы с Альбой переглянулись.
— Он сам у нас деньги вору… берёт. Ему не с чего платить нам, — пробурчала я.
Эксаль поднял бровь.
— Ты ничего не знаешь о нём, я правильно понял? — будто и не спрашивал мужчина, — твоя мама по глупости записала всех детей на себя. И в этом есть некоторая проблема, которую можно решить тестом… к-хм, вернее тестами на отцовство. На тебя и ещё на троих детей.
Я помотала головой.
— Отец что-то такое говорил, — вспомнила я, — мама сказала, чтобы он пошёл… куда-нибудь подальше от неё.
Теперь мужчина нахмурился.
— Почему? — не понял он.
Говорить ему, что она сомневается, что дети от него, было бы странно. Поэтому я пожала плечами.
— Так или иначе, но у твоего отца сейчас новая семья, — Эксаль удивил меня, — он женат более пяти лет, что тебе явно было неизвестно. Уточню — у него есть стабильный заработок, превышающий ваш в два раза, треть недвижимости в более респектабельном районе и личный автомобиль.
Он врал. Я точно знала. Да не могло у того бомжеватого алкаша быть столько всего! Да ещё и жена с машиной! Не-ет. Он раз в полгода приходил к нам пить, забирать деньги и бить всех подряд.
— Я веду к тому, что мы вполне можем нанять тебе адвоката, сделать тест ДНК и обязать твоего отца платить тебе алименты, — сел на свой стул Эксаль.
— Мне? — переспросила я.
— Тебе, Долорес, — повторил он, — я не настаиваю, но способен посодействовать в этом деле.
Я медленно помотала головой.
— Не надо, — поджала губы, — можно мне идти?
Мужчина дернул щекой.
— Долли, по какой причине ты отказываешься? — сверлил меня глазами он, — тебе будет лучше, если я помогу.
— Вы его не видели никогда и не знаете, — дрожал мой голос, — мне от него точно ничего не нужно.
