довериться ему. Влюбить его в себя я не смогу, но у меня точно получится с ним подружится. Мне очень нужна сейчас помощь и поддержка, иначе…
Эйфория закончилась, вернулись воспоминания о прошедшей ночи и слёзы снова навернулись на глаза. Я физически почувствовала прикосновения сальных рук, сменяющих друг друга мужчин. Не могу так больше! Нужно выкинуть эти мысли из головы. Смыть горячей водой всю грязь, оставленную на моём теле и просто не думать. Ни о прошлом, ни о будущем. Лучше буду думать о Косте. Он такой милый…
— Спасибо за завтрак, — я нашла в себе силы не только сходить в душ, но и спуститься вниз, чтобы отблагодарить своего нового водителя.
— Не за что. Это моя работа, — с улыбкой ответил Костя. — Вам тоже нужно поесть. Что вам приготовить?
Он распахнул дверцу холодильника, и я увидела сосиски. Обычные сосиски в большой упаковке. Последний раз я такие ела дома, до того, как меня отправили в школу. Какими же они тогда были вкусными! Почему мужчинам можно есть всё, что угодно, а девушек даже такой малой радости как вкусная еда лишили?
— А можно… — он проследил за моим взглядом и достал то, что я хотела.
— С кетчупом, горчицей и майонезом? — подмигнул и снова улыбнулся.
— Муж убьёт меня.
— Если узнает. Пусть это будет наша маленькая тайна, хорошо?
— Хорошо, — не нашла в себе силы отказаться.
В конце концов, я же сама решила жить одним днём. Не думать ни о прошлом, ни о будущем. Сосиски — отличный способ поддержать саму себя. Как же это вкусно!
— Нравится?
— Да, очень.
— Я записал вас к врачу. Приём уже через полчаса, нам пора ехать.
Ненавижу докторов! Грязные, холодные коридоры со следами плесени на стенах. Грубые окрики медсестры: «куда пошла, туда нельзя», «смотри куда идёшь — я только здесь пол помыла», «чего кровать плохо заправила»… Брр. Меня угораздило однажды полежать в больнице с пневмонией. Никогда не забуду тот мерзкий запах хлорки, крови и страданий.
— Это обязательно? — я с сожалением отставила чашку с ароматным кофе, приготовленным Костей.
— К сожалению, да. После всего того, что вам пришлось пережить, осмотр специалиста просто необходим.
Зачем он это сказал? Мы же так мило общались, и я совсем не вспоминала о том, что он видел мой позор. Вернее, его последствия. Вот как теперь мне с ним дружить?
— Пожалуйста, не расстраивайтесь, — он упал передо мной на колени и сжал мои ладони в своих руках. — То, что с вами случилось — просто возмутительно! Если бы я знал заранее, я бы…
Кажется, я не ошиблась в нём. Он правда осуждает насилие или очень хорошо умеет притворяться. А, может быть, мне просто хочется поверить хоть кому-то?
— Тебя уволят за такие слова, — я резко встала, практически отпихнув его от себя. — Поехали.
***
Костя привёз меня в совершенно другую больницу, совсем не похожую на ту, в которой я была раньше. Вежливые медсёстры, приятный доктор, выписавший мне мазь и наложивший пару швов. Хоть какой-то плюс в моём замужестве есть — жён простых смертных подобные больницы точно не обслуживают.
— Я перешлю заключение вашему мужу, но и вас должен предупредить так же, — доктор остановил меня, когда я уже собиралась уходить. — Вам нельзя заниматься сексом хотя бы месяц. Лучше два.
— Серьёзно? — мне показалось, что он шутит.
— Более чем. С зачатием наследника придётся повременить. Ваш организм пока не готов к беременности, да и швам нужно затянуться. Если супруг проигнорирует мои рекомендации, звоните на горячую линию, — он протянул мне визитку.
На тонком белом картоне бледным мелким шрифтом было отпечатано:
Звонить только в экстренной ситуации, если ваш муж:
— Применяет физическое насилие опасное для плода
— Нарушает рекомендации врачей, связанные с зачатием, беременностью и родами
Всё! Вот та самая хвалёная защита, предоставляемая женщинам от государства. Лишний раз не беспокойте. Жалуйтесь, только от имени ещё не рождённого сына. Точка. Но сейчас я и этому рада. По крайней мере, ещё месяц, а, может быть и два, Соколовский точно не станет сдавать моё тело в аренду своим друзьям и партнёрам.
— Спасибо, доктор. До свидания, — не отрывая глаз от визитки, вышла из кабинета.
Костя ждал меня в коридоре и заметно волновался. Какой же он очаровашка! Интересно, все мужчины после кастрации такие? Если так, то я очень бы хотела, чтобы Соколовский случайно прищемил яички дверью.
— Ну как?
— Жить буду. Хочу домой. Мне надо отдохнуть.
— Валерий Александрович велел отвезти вас в молл. Он хочет, чтобы вы полностью обновили свой гардероб.
— Чудно. На днях непременно займусь этим, а сейчас я хочу домой.
— Дарья, вы не поняли — это не просьба, а приказ.
Я резко обернулась и по выражению лица Кости поняла, что он говорит серьёзно. Неисполнение приказа мужа всегда карается. Меня непременно отправят на перевоспитание, если я не подчинюсь. Сосиски там, конечно, не дают, зато позволяют почувствовать свободу в заточении. Свободу от собственного мужа, мужского диктата и кучи обязанностей.
— Отлично. Мне плевать.
— Тсс, — водитель одним прыжком нагнал меня и зажал рот ладонью. — Тебя могут услышать, — прошептал на ухо.
— Пусти! — укусила его за руку. — Я не хочу подчиняться его приказам.
— Даша, успокойтесь, — он подошёл ко мне так близко, чтобы я могла слышать его шёпот. — Женщина, ощутившая в себе двенадцать мужчин, не пригодна для перевоспитания. За любое непослушание вас сейчас же отправят в Рай.
У меня закружилась голова. Пришлось облокотиться на стену, чтобы не упасть. В Рай! Нет, этого не может быть. Я сама вынесла себе приговор, спрятавшись в туалете казино. Спокойно. Без паники. Лидия сказала, что меня всё равно отправили бы туда очень скоро. Нет смысла корить себя. Соколовский придумал бы способ аннулировать наш брак. Настю тоже скоро отправят туда, а ведь она родилась у правильных родителей и была обучена в соответствии со стандартами высшей касты.
— Может быть, воды? — Костя с тревогой смотрел на меня, но больше не приближался.
— И что мне теперь делать? — ответила ему вопросом на вопрос.
— Чётко следовать правилам и накупить себе тонну новых шмоток. А старые сжечь. Говорят, девочкам это помогает снять стресс.
— Ты не понимаешь. Они все знают о том, что произошло этой ночью. Они прислали мне письма и…
— И ты не обязана с ними общаться. Пойми, в любой момент каждая из них может оказаться на твоём месте, именно поэтому их так интересуют подробности. Они не жалеют тебя. Сочувствуют. Вы все в одной
