– Что ты делал в ночь с тринадцатого на четырнадцатое?
– Что? В каком смысле? – вскинул брови Орехов, потом насупился, словно припоминая. И вдруг хлопнул рукой по столу: – Ты же шутишь! Ох, не могу… Агния! – Он захохотал, и девушка засмеялась вслед за ним. – Ты прелесть! – Он сжал ее запястье.
Чем дальше, тем сильнее он концентрировался на ней – Агния это чувствовала. Он уже ловил каждое ее слово, каждый взгляд, пытался предугадать ее желания. И это не могло не льстить. Раньше мужчины, подобные Орехову, никогда не ухаживали за ней. То, что происходило сейчас, ей нравилось. Приятно осознавать свою власть.
– Потанцуем?
На небольшом подиуме возле эстрады уже кружились две пары. Агния с Эдуардом тоже заскользили в медленном танце.
Орехов был выше своей партнерши на голову. Он прижимал ее к себе в танце – и Агния щекой касалась его груди. «Снаружи – мягкий, плотный… а внутри его – словно железо. Железный хребет. Он – другой. Тяжелый и очень сильный… Ми-ли-цио-нер!»
Агния ловила его дыхание – быстрое и теплое. Взволнованное. От Орехова едва ощутимо пахло одеколоном.
Рядом танцевала пара – молодой мужчина в клубном пиджаке, джинсах, с продуманным беспорядком на голове, и девушка в розовом мини-платье. Ботфорты, колготки в сеточку, белоснежные кудри и ротик сердечком… Торжество гламура! Она, эта девица, все время радостно хихикала – даже когда ее кавалер молчал. Агния обратила внимание на эту парочку еще и раньше – они вели себя так, как будто были здесь самыми главными.
– Эй, поосторожней там! – Эдуард увел Агнию от парочки, с очаровательным эгоизмом не замечающей никого и ничего.
И девица, и парень, немедленно уставились на Агнию с Ореховым – с обидой, недоумением, злостью. Как смеют им – таким продвинутым, таким необыкновенным – делать замечания! Подобное часто происходит – вдруг в общественном месте вспыхивает резко и почти без повода недоброжелательность, даже почти ненависть – между совершенно незнакомыми людьми.
– Все, я устала… Спасибо, – сказала Агния.
Эдуард отвел ее на место.
– Вот уроды… – поморщился он. – Терпеть таких не могу. Что он, что она…
– Я никогда ни из-за кого не злюсь, – честно призналась Агния. – Я всегда ухожу от конфликта.
– Даже если ты права?
– Я думаю, что спокойствие важнее скандала.
– Но вокруг столько уродов… Спускать еще им! Больно жирно.
– Эдик!
– Как ты сказала? Эдик? – Орехов засмеялся, быстро поцеловал Агнию в висок. – Эдик… Ты прелесть. Ты ангел.
Они еще посидели, болтая уже о пустяках (погода, новости, кино), потом Эдуард расплатился, и они направились к выходу из зала.
И тут, как назло, столкнулись на лестнице с той самой парочкой. Скорее всего, и парень, и девушка в розовом просто были навеселе и мало обращали внимание на окружающих. Ну, подумаешь, толкнул этот парень Агнию, замешкавшись на ступенях… Нечаянно же.
– Ой, – вырвалось у Агнии, и она в последний момент успела уцепиться за локоть Эдуарда.
– Ты, придурок. Не хами. Извинись перед девушкой, – моментально подобрался Эдуард.
– А что такого?
– Я сказал – извинись, быстро! – Эдуард схватил противника за плечо.
– Да пошел ты…
Раз – Эдуард лишь слегка тряхнул парня, и тот кубарем полетел по лестнице. Девица в розовом взвизгнула.
– Козел… – Парень поднялся, вытирая кровь, текущую из носа.
В ответ Эдуард молниеносно ударил его в челюсть. Девица опять взвизгнула.
– Эдуард, не надо. Пожалуйста, не надо! – крикнула Агния. Наверное, какой-то другой женщине, не такой, как она, понравилось бы поведение Орехова, его быстрая и жесткая реакция – «Обидел мою спутницу? Тогда получай в морду!». Но Агния физически чувствовала боль других людей, и вообще… Что-то первобытное, грубое было в этой сцене. Неправильное. Да, наверное, следовало сделать замечание этому парню, но никак не бить в лицо… «А если он не понимает? Если правда есть люди, которые слов не понимают, которые только кулака слушаются?» – вдруг сама себе возразила девушка.
– Урод… – презрительно произнес Орехов и протянул руку Агнии. – Пошли отсюда. Скоты… вот охота людям вечер портить! Быдло…
К ним уже бежал через вестибюль охранник заведения:
– Так, в чем дело? Что происходит?
Орехов прошептал ему на ухо несколько слов. Пара секунд – и лицо охранника приняло строгое, сдержанное выражение. Он понимающе кивнул Орехову.
– Молодой человек, вы бы вели себя приличнее! – укоризненно обратился охранник к парню. – Все ж таки общественное место…
Девица тихо плакала, парень молча вытирал кровь с лица.
Все.
На этом инцидент был исчерпан. Все его участники словно почувствовали – кто из них кто. Мини-спектакль, где каждый знал свою роль… Парень больше не лез на рожон.
Уже в машине Орехов сказал Агнии:
– Ты меня прости. Но иначе нельзя…
– А что ты сказал охраннику?
– Секрет фирмы. Но он не дурак. Он… они, эти ребята, сразу просекают, кто перед ними. Разбираются в людях. Со мной нельзя связываться. Себе дороже выйдет! И пацан этот тоже… урок ему на будущее.
– А они… они не станут тебя преследовать? Этот парень с девицей? – снова спросила Агния. – Вдруг запомнят номер машины, напишут заявление, что им нанесли тяжкие телесные повреждения…
– Тяжкие телесные… – засмеялся Эдуард. – Я тебя обожаю! Тяжкие телесные…
Через полчаса машина уже была возле арки у их дома.
Эдуард помог Агнии выйти из салона.
– Блин, опять не заехать… Достали!
– Ой… – Агния едва не поскользнулась – вечером похолодало, и лужи превратились в лед.
– Мы с твоим отцом с дэзом воюем. Набрали чурок в дворники, те ни хрена не делают… Могли бы хоть песком посыпать!
Агния, смеясь, опять поскользнулась. Сумерки, темнота, островки света от фонарей… Дорога во дворе, вдоль дома превратилась в каток – синевато-черный лед маслянисто поблескивал, отражая огни.
Орехов подхватил Агнию одной рукой (девушке осталось только обхватить его за шею) и с разбега, стремительно заскользил по льду.
– Ай! – в ужасе пискнула Агния. – Страшно… Упадем!
– Не упадем… Я пока еще хорошо на ногах держусь.
От Эдуарда Орехова исходила такая сила, такая мощь, такая неколебимая уверенность, что Агния в первый раз поняла, как это – быть словно за каменной стеной.
У подъезда Орехов поставил ее на землю.
– Отец уже дома, – Агния подняла голову. – Вон свет горит… Нет-нет, ты не провожай, дальше я сама.
– Точно, поссорились, – сказал Эдуард. – Но ничего, я вас помирю, – он приподнял лицо Агнии за подбородок. – Ты прелесть. Спасибо, что согласилась провести этот вечер со мной. Все было отлично.
– Да уж…
