Через полчаса я поняла, что молчание меня единственную тяготит. Водитель Дима смотрит на дорогу, не отвлекается, а оперной арии кажется, подпевает. Филин зевать перестал, он работает. А мне плохо. У меня бок затёк, и нога занемела от неудобной позы. И никому до этого нет дела.
Я на Кирилла оглянулась, оценила его серьёзный вид, плюнула на всё и села нормально, шею вытянула, пытаясь увидеть, что у него на экране компьютера. И вздрогнула, когда в сумке телефон зазвонил. Филин голову поднял, на меня посмотрел и вдруг моргнул. Такое чувство, что удивился, меня рядом с собой узрев.
— Слушаю, — недовольно проговорила я в трубку, а услышав бодрый голос Фаи, затосковала.
— Что у тебя происходит? — поинтересовалась она.
— Ничего. Едем в Москву.
— О чём говорите?
— Ни о чём.
— Как это?
— А вот так.
— А какое ты платье надела?
— Синее.
— А шею открыла? К этому платью нужна высокая причёска.
— Я знаю!
— И он молчит? Странно. А ты всё мне про него рассказала?
— Нет, конечно.
— Ника, он ненормальный?
— Я тоже к этой мысли склоняюсь.
— Это ужасно, — пожаловалась Фая и сказала в сторону: — Совсем мужики перевелись. Слышишь, Тося? А ты переживала! Их теперь ничем не проймёшь.
— Ты не расстраивайся, — посоветовала я. — Это даже к лучшему.
— Что к лучшему, Ника? Рядом с тобой сидит молодой мужчина и на тебя не смотрит, даже не разговаривает. Что хорошего ты в этом увидела?
— Но это уж точно не моя вина, — рассердилась я и телефон отключила.
— Проблемы?
Я мило улыбнулась.
— Всё отлично. Работайте. Кирилл Александрович.
Он хмыкнул.
— Работаю.
— Вам очки идут, — зачем-то сказала я.
Его брови взметнулись вверх, а с водительского сидения, наконец, послышался сдавленный смешок.
— Правда?
Я кивнула, и тут же нахмурилась.
— Я что-то не то сказала?
Кирилл пожал плечами.
— Просто мне этого никогда не говорили. Я не люблю очки.
— Их никто не любит, некоторые просто смиряются с их необходимостью.
Он над моими словами поразмыслил, и решил согласиться.
— Наверное, ты права.
— Я знаю.
Филин вдруг рассмеялся.
— Ты слишком самоуверенна. Но это придаёт тебе некий шарм.
— В смысле?
Он снова глаза от экрана отвёл и в свою очередь переспросил:
— Что?
— Некий шарм? — повторила я, глядя на него в полной растерянности.
Кирилл понимающе улыбнулся.
— Ты очень красивая, Ника.
— Но не настолько дура, как вам хотелось бы.
— Я не говорил, что ты дура.
Я только рукой на него махнула.
— Всё с вами ясно, Кирилл Александрович. Обойдёмся без лишних разборок.
— Теперь уже мне стало интересно.
— Правда? А мне уже нет. Вы тоже же слишком самоуверенны, на мой взгляд. Причём, неоправданно. Вы из тех людей, которые всех под одну гребёнку чешут. Но вам, скорее, просто некогда к людям присматриваться, я права? Да и зачем? Намного легче отсеивать людей согласно своим представлениям о жизни. Малейшее подозрение — и отодвинуть на недосягаемое расстояние, чтобы, при случае, навредить не смог.
Филин в задумчивости хмыкнул.
— Очень интересно. Я на самом деле произвожу такое впечатление?
— А я какое произвожу впечатление? Я красивая, я блондинка, у меня голубые глаза, и фигура у меня… Кстати, в вашем вкусе?
Он крышку ноутбука захлопнул и на меня теперь смотрел с неподдельным интересом.
— Допустим.
Я даже языком прищёлкнула.
— Потрясающий комплимент. Допустим!.. Ну ладно, допустим. Хотите, я вам расскажу, какой вы меня видите? И работаю-то я от скуки больше, а вообще лентяйка, деньги люблю, особенно, потратить, не умею я копить. Да и зачем? Жизнь-то одна. На лавочке сижу, свои глупые блондинистые мысли думаю и всех окружающих мужиков соблазняю. Не потому что мне этого хочется, а натура у меня такая. Всех соблазнять. Ведь так?
— Несколько утрированно.
— Но вы ведь так думали. И, наверное, ещё про себя злорадствовали, что майор Арзаус на стопроцентной блондинке женат.
— Вот про Арзауса я точно не думал.
— Врёте, Кирилл Александрович. Как не стыдно.
Филин улыбаться перестал, а взгляд его, наконец, опустился с моего лица вниз, по плечу, к груди, ниже, а я всё стерпела. Смотрела прямо перед собой и только в самый ответственный момент руку подняла, якобы заправить белокурый локон за ухо, а на самом деле, хотела вернуть взгляд Кирилла к своему лицу. Нечего по мне глазами шарить, посмотрел немного, и будет.
— Скучно просто, — продолжила я чуть тише. — Все судят по внешности, и мнение обо мне у всех одинаковое складывается. Давно уже. Помоложе была, внимания не обращала. Хвост закрутишь, джинсы, кроссовки наденешь, и в институт бежишь. А что мужики оборачиваются, кто их знает? А потом… — Я широко, но натянуто улыбнулась. — Подумала, зачем добру пропадать? Так сказать, товар лицом показываю. Правда, мороки много. Но иногда в жизни помогает.
Водитель Дима кинул на меня заинтересованный взгляд в зеркало заднего вида.
— Хотя, вы должны меня понимать, как никто, — добавила я.
Кирилл всерьёз удивился.
— То есть? Я такой же красивый, что ли?
— Нет. Вы также притягиваете чужое любопытство, и о вас тоже по одёжке судят. Как вы войдёте, как посмотрите, на какой машине приедете… с какой женщиной спите. Разве я не права? Статус обязывает. А вы к себе допускаете только избранных, потому что объяснять всем, какой вы на самом деле, утомительно, да и ни к чему. Вы тоже привыкли прятаться.
— Хм… — Филин выглядел задумчивым. Я даже похвалила себя мысленно за то, что мне на самом деле удалось сбить его с толка. — Кажется, эта поездка будет намного интереснее, чем я ожидал.
Я полминуты молчала, ничего больше не дождалась и в итоге не выдержала и спросила:
— Но я ведь права?
Филин вместо ответа рассмеялся, и снова компьютер открыл. Я расстроено посмотрела, когда поняла, что продолжать разговор он не собирается, и на сидении откинулась. Ужасно чувствовать себя придворной собачонкой.
— Устала? — спросил меня Кирилл, когда мы подъехали к аэропорту. За последние два часа мы друг другу ни слова не сказали, и я уже решила для себя, что это к лучшему. Поскорее с работой этой разделаться и забыть обо всём. Не хочет он со мной разговаривать, не интересна я ему, а то и посмеивается про себя, и отлично. Лишний повод из головы своей все мысли об этом человеке выкинуть. Себя я мучить не привыкла, а уж из-за мужчины, к тому же чужого, я переживать точно не стану. В дороге Кирилл работал, что меня, если честно, удивило, потому что невооружённым взглядом было видно, что за плечами у него бессонная ночь. Но в какой-то момент Филину и компьютера стало мало, он принялся кому-то без конца названивать. Вёл непонятные для меня разговоры, правда, слова подбирал, видимо, моих ушей всё-таки опасаясь. Я же красноречиво поджимала губы и снова отворачивалась к окну. Потом ему позвонила женщина. Он говорил с ней сладким голосом, разок назвал котёнком, попросил ни о чём не переживать, он вернётся и всё устроит.
