― Она будет в порядке? ― обеспокоенно спросил Джессами Трапп.
― Да, конечно, ― улыбнулась, глядя на меня, Агнес. ― Видишь, все получилось, как я и говорила. Я сразу поняла! С вами все в порядке, моя дорогая… а в следующий раз будет даже лучше. А теперь закройте-ка глаза, и мы доставим вас обратно.
Не успела она договорить, как мои глаза захлопнулись, словно я была безвольной куклой, покорной чужой воле. Я чувствовала, что меня поднимают, что я опять плыву по воздуху, но больше понять ничего не удалось ― то ли Агнес заблокировала своим приказом мое сознание, то ли погрузила меня в глубокий бесчувственный сон. Открыв глаза, я увидела, что лежу в собственной кровати в Торнихолде, а в ногах мирно спит Ходж. В закрытое окно лился сероватый свет раннего утра.
Я проснулась и подумала, что это был сон.
Мне потребовалось немало времени, прежде чем я стряхнула с себя остатки этого странного и тяжелого сна. Именно сна, потому что это должно было быть сном. Теперь, в ясном солнечном свете, все зловещие атрибуты ночного шабаша казались абсолютно нелепыми и нереальными.
Ну конечно же, это был сон. Я вытянулась на кровати и задумалась. Чувствовала я сейчас себя так, будто всю ночь не спала, а действительно летала на шабаш. Глаза болели, словно в них попал песок, кожа горела, простыни пахли потом. Людям иногда снятся кошмары, и они даже просыпаются в холодном поту, но сейчас это выглядело как-то по-другому.
Но тогда значит… о Боже! Тогда значит, я летала над верхушками деревьев в свете луны на шабаш ведьм, танцующих и распевающих заклинания у каких-то друидских камней? И даже попыталась подойти к их алтарю с желтым светильником! К алтарю, у которого стояла тень покойной тети Джэйлис и на котором в качестве жертвоприношения лежал мертвый черный голубь из Торнихолда.
Нет, все указывает на то, что это просто ночной кошмар. И кошмар этот состоял из элементов прошлого ― еж, зимородок, тетя Джэйлис ― и настоящего ― голубь, Агнес и Джессами Трапп. Но даже если предположить, что все происходило на самом деле, то как же я тогда попала домой? Как Траппы доставили меня домой? Влетели со мной в окно, а потом вылетели и закрыли его на задвижку с помощью колдовских ухищрений?
Ходж проснулся, вытянул лапу и зевнул.
― Ну что, ты летал со мной сегодня ночью?
Ответ Ходжа скорее всего можно было истолковать как отрицательный. Кот заснул вечером на подушке, а утром очутился у меня в ногах, но это ничего не доказывает. Здравый смысл подсказывал мне, что появление Ходжа у алтаря тоже было частью кошмара. И немудрено ― в комнате закрыто окно и так душно…
Закрыто?! Но ведь я своими руками открыла его, перед тем как лечь спать! А сейчас оно закрыто на щеколду.
Я резко села на кровати, не спуская глаз с окна. Здравый смысл все еще продолжал борьбу с воображением, но явно проигрывал. Может быть, рассохшиеся деревянные рамы захлопнулись сами, а язычок щеколды опустился от удара? Сомнительно. Неужели я так глубоко заснула, что даже не слышала шума? Настолько глубоко, что проснулась с головной болью, а простыни стали влажными от пота? Ну, ладно. Теперь я, по крайней мере, не сплю. Ярко светит солнце, и дома полно всякой работы. А работа, как известно, лучшее лекарство против кошмаров и галлюцинаций. Для начала надо сменить постельное белье.
Отбросив одеяло, я спустила ноги на прохладный пол и потянулась за халатом.
― Вставай, лежебока, ― обратилась я к Ходжу. ― Вставай, нам еще надо…
Я замолчала на полуслове. Кот спрыгнул с кровати и сейчас стоял на полу, сладко потягиваясь. На одеяле, на том месте, где он только что лежал, я увидела смятый пучок сухой травы. А на полпути между кроватью и окном на зеленом ковре валялся желтый опавший лист.
У Кольриджа где-то есть строки, которые, прочитав один раз, уже не забудешь. Я не помнила их наизусть, но содержание быстро пронеслось в моей голове, когда я автоматически опустилась на край постели, все еще сжимая в одной руке халат. «Если человек во сне побывал в Раю и получил там в доказательство этому цветок, а когда он проснулся, то увидел, что сжимает этот цветок в руке, ― что же это значит?»
Так что же это все значит?!
Ответа на этот вопрос не было, хоть я и побывала не в Раю, а в каком-то туманном преддверии Потустороннего Мира и нашла у себя утром не цветок, а пучок травы.
Откуда-то сверху донеслось шуршание, заскребли чьи-то маленькие коготки. Ходж вскинул голову. Зрачки его огромных желтых глаз сузились.
― Забыла отнести воду в мансарду, ― громко сказала я. Мне пришлось прочистить горло, чтобы повторить эту фразу отчетливо. Потом я взяла халат, послала Кольриджа к его опиумным видениям и пошла в ванную.
К тому времени, когда я помылась и оделась, сон почти совсем рассеялся, как это часто бывает со снами, но где-то в глубине души я продолжала думать о нем. Еще до завтрака я выпустила Ходжа через черный ход (прочно закрытый на засов), налила полный кувшин воды и поднялась в мансарду.
Осторожно открыв дверь, я обнаружила, что в мансарде уже два голубя. Мой вчерашний знакомый ходил по полу, скребя коготками, и клевал зерно. На подоконнике сидел второй ― сизо-серый, с глазками цвета мексиканского опала. Увидев меня, он стал неуверенно топтаться на месте и тихо курлыкать, а когда я бросила на пол еще пригоршню зерна и налила в поилку воды, слетел вниз и приступил к трапезе. Присмотревшись получше, я заметила на лапке сизо-серого кольцо.
Осторожно подойдя к поилке, я протянула руку и взяла голубя. Он не сопротивлялся. Потом без труда отогнула кольцо и вытащила записку. Большие печатные буквы на тонкой бумаге сложились в две строчки:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, МОЯ ДОРОГАЯ.
Твоя тетя Джейлис.
После завтрака, перед тем как отправиться в Арнсайд, я тщательно закрыла на ключ обе двери.
Арнсайд оказался небольшим городком с несколькими магазинами и чересчур большой для такого прихода старинной церковью. Я быстро получила продовольственные карточки и зарегистрировалась в мясном и бакалейном магазинах. Потом направилась в банк, где познакомилась с чрезвычайно любезным управляющим по имени Торп. Он очень тепло отзывался о тете Джэйлис, показал мне ее текущий счет и выразил желание помочь мне освоиться и решить возникшие проблемы. Я передала ему бумаги от «Мартин & Мартин», подписала все необходимые документы и спросила у мистера Торпа, можно ли установить в Торнихолде телефон. Тот сейчас же сделал необходимые звонки и сообщил, что, хотя провести отдельную телефонную линию сейчас очень сложно, телефон должны установить еще до начала зимы, так как Торнихолд расположен в стороне от другого жилья и какая-то связь с миром мне, конечно же, необходима. Что же касается мистера Ханнакера в Сант-Торне, то он знает его очень хорошо, и если я решу покупать машину у него, то буду в надежных руках.
