— Давай прикинем. Сегодня вторник. В среду я в ночь. В четверг буду отсыпаться. В пятницу мне нужно к Анечке…
— Опять? У тебя что там, третья работа?
— И это мне говорит мужчина, для которого дружба стоит на первом месте.
— Ключевое слово «мужчина».
— Ты забыл? Я же мифическое существо! Трахаюсь ради удовольствия и способна дружить с представительницами своего пола. И противоположного, кстати, тоже, что уже совсем из разряда фантастики.
— Снисходишь?
— Возношусь.
— А я уж думал, что для тебя мужчины — существа второго сорта рядом с вершиной творения природы Женщиной.
— Оно конечно… — Лиза подмигнула. — Но поверь мне как гинекологу, если внимательно посмотреть в зеркало, какой только гадости в этих женщинах не найдешь…
Змей рассмеялся.
И Лиза поймала себя на том, что ей нравится его смех.
И на том, что на самом деле уходить ей не хочется.
Резко посерьезнев, она вернулась к вопросу следующей встречи:
— В субботу я снова в день, так что остается только воскресенье.
На этот раз Женька не принял никаких ее возражений и сказал, что отвезет на своей машине.
Когда автомобиль в первого раза не завелся, Лиза бережно погладила его по передней панели:
— Не стоит ревновать, все равно хозяин любит только тебя, — Змей, было, фыркнул, но тут заревел мотор, и Лизе оставалось лишь победно повести бровью.
— И все же ты не права на счет мужчин, — сказал ей автолюбитель, проводив до подъезда. — Хорошего в нас больше, чем плохого.
— Вскрытие покажет, — оставила Лиза за собой последнее слово.
С хищником только покажи слабину — он тут же вгрызется в твою до того нежно лелеемую шейку и бросит хладный труп на растерзание вОронам.
Лиза поднялась на свой родной этаж и открыла дверь. Привычная тишина встретила ее. Дом, милый дом. После веселой трескотни Женьки и вечно-позитивно-фоновой музыки, которая настолько органично вписывалась в его квартиру, что воспринималась приложением к мебели, эта тишина резала ухо.
Лиза включила свет, поставила на место обувь, повесила в шкаф плащ и прошла в ванную. Платье полетело в корзину для грязного белья, чулки — на ее крышку, поскольку требовали бережного к себе отношения.
Сначала — душ. Потом нужно поставить еду на завтра. И послезавтра. И после-после-завтра, если повезет. Мультиварка — «наше всё» занятого человека.
Справившись с делами первой необходимости, Лиза вернулась на «жилую площадь». В отличие от Коти и Анечки, Лиза родилась и выросла здесь, в этом городе. Дивидендом стала ее квартира, доставшаяся по наследству от бабушки.
В квартире мало что изменилось за те пять лет, что прошли с похорон ее — о мертвых или хорошо, или ничего, так что помянем покойницу минутой молчания, — бабули, царствие ей небесное. Хотя, что она так уж… о родственнице. Характер у бабы Маши был, конечно, не сахар. По твердости он был значительно ближе к алмазу. В детстве папина мама ассоциировалась у Лизы со «столбовой дворянкой» из знаменитой сказки великого русского пиита.
Бабуля так и не смогла смириться с тем, во что превратился ее единственный и горячо, — по-своему, — любимый сын, и винила во всем Лизину мать. Мамуля же, по скромному Лизиному мнению, была достойной преемницей свекрови в деле воспитания супруга. В искусстве пиления и гнобления она бабуле мало уступала, разве что опыта и изощренности недоставало. Иногда Лизе казалось, что свои ежовые рукавицы обе женщины покупали в одном и том же магазине спецодежды.
Поскольку продукция была одинаково «левая», ибо заявленного эффекта не давала.
Бабушка и мама старательно игнорировали друг друга до самого конца не только физически, но и в разговорах. С нею, во всяком случае. Так что квартира не была связана какими-то неприятными воспоминаниями. А поскольку состояние жилища было вполне терпимым, Лиза на его счет не заморачивалась.
С ее точки зрения, квартира должна была быть функциональной. И она была. Мебель и техника обеспечивали своей хозяйке максимальное удобство и эргономичность.
Однако оттененное Женькиным евроремонтом, обиталище выглядело не ах. «Не ах» было самым скромных из всех подходящих эпитетов. Нельзя же вечно играть «в темную»? Нужно что-то придумать…
Всего-то ничего.
Об этом я подумаю завтра, не стала оригинальнnbsp;ичать Лиза. А теперь пора спать.
И видеть сны.
Быть может.
Утро трудового дня Лизу не обрадовало. А кого вообще радует утро трудового дня? А она еще и не выспалась.
В голову с ночи лезли всякие непрошенные мысли. И еще менее «прошеные» воспоминания недавних событий. И мысли о воспоминаниях…
Вывод был предсказуемым: чем быстрее она получит две полоски, тем будет лучше. А то так неизвестно до чего доиграться можно. Утром эта мысль выкристаллизовалась особенно четко.
Консультация встретила Лизу нескончаемой очередью в регистратуре. От кабинетов, принимающих анализы, также тянулись «хвосты» в лучших мавзолеевских традициях социалистического периода. Хвостообразующим началом были беременные всех форм и размеров. Лиза молча посочувствовала им, обменялась кивками с некоторыми из пациенток и пошла в свой кабинет.
Прием шел без особых затей: обычные осмотры, традиционные жалобы, стандартные манипуляции.
Поэтому появление на пороге кабинета ощутимо беременной девушки в слезах несколько встряхнуло засыпавшую на ходу Морозку.
— Что случилось? — поинтересовалась она, вынимая из кучки знакомую карту.
— Я на УЗИ была… — Лиза мгновенно напряглась, стараясь сохранять видимое спокойствие… — Вот.
Девушка протянула доктору протокол обследования. Лиза внимательно его оглядела… и не нашла причин для слез.
— И?…
— Миома, — обреченно выдохнула пациентка.
— Ну да. Присаживайтесь, давайте давление померим.
— Это же опухоль!
— Дорогая моя, на сегодняшний день медицинская статистика утверждает, что частота встречаемости миомы среди женщин детородного возраста по разным источникам составляет от 20 % до 50 %. По-русски говоря, по самым оптимистичным данным она есть у каждой пятой, а по самым мрачным — у каждой второй. К тому же это доброкачественная опухоль. А в вашем случае это даже не опухоль, а «опухолюшка». Или даже «опухоленок». Нет, давление и в конце приема перемерим. Ольга Александровна, принимайте девушку в свои объятия.
— Но она так быстро растет, — на глазах девушки, встающей на весы, выступили слезы.
