Деймон закинул руки за голову и спросил:
– Идеальное место для медового месяца, правда?
– Да.
Совершенно неожиданно для Мелани из ее глаз вдруг брызнули слезы. Это произошло так быстро, что она не успела даже отвернуться.
Деймон чертыхнулся и сел рядом с ней.
– Прости, я сморозил глупость…
Горло Мелани сдавил спазм, она не смогла произнести ни слова, только молча вытирала слезы. Деймон обнял ее и привлек к себе. Плечо Мелани касалось его обнаженной груди, его руки поглаживали ее плечи.
Мелани настолько ошеломила неожиданно захлестнувшая ее волна горечи, что она на время оцепенела. Деймон не позволил ей отстраниться, наоборот, прижал к себе еще теснее, теперь его щека касалась виска Мелани.
– Поплачь, тебе станет легче, – мягко сказал он. И Мелани словно прорвало. Слезы хлынули потоком, она уткнулась в грудь Деймона и покорно позволила ему утешать ее, радуясь, что находится в кольце его сильных рук. Наконец, рыдания стали стихать. Мелани обессилено поникла и, не поднимая головы, пробормотала:
– Прости.
– Не извиняйся. Когда-то тебе нужно было разрядиться.
– А как ты разрядился? – Мелани не верилось, что Деймон мог рыдать, как она.
– Другим способом, но примерно с тем же эффектом. Как-то ночью я взял бутылку виски и напился до бесчувствия. Кстати, раньше я никогда так не делал и повторять не собираюсь.
Мелани немного отстранилась и вытерла лицо полотенцем.
– Представляю, какой у меня сейчас вид… Все еще обнимая ее, хотя уже не так крепко, Деймон улыбнулся.
– Нормальный, только немного жалостный, и нос чуть-чуть покраснел.
«Жалостный». Мелани поморщилась.
Улыбка Деймона превратилась в кривую усмешку. Он наклонился и чмокнул Мелани в кончик носа. Провел губами по ее щеке. Немного отодвинулся. Мелани увидела, как его взгляд изменился, глаза потемнели и он медленно, невыносимо медленно, но неотвратимо снова приближается к ней. И вот уже его твердые губы накрыли ее – дрожащие, вспухшие.
Мелани чувствовала себя вялой и обессиленной, но губы Деймона, нежно и соблазнительно касаясь ее губ, как будто вдохнули в нее жизнь.
Она робко ответила на поцелуй, и Деймон стал настойчивее. Время словно остановилось, кажется, даже деревья расступились, шум водопада стал глуше. Деймон гладил Мелани по спине, потом его рука переместилась на талию… продвинулась вперед… и наконец, накрыла одну грудь.
Дыхание Мелани участилось, рука Деймона напряглась, и еще до того, как его большой палец погладил сквозь влажную ткань купальника затвердевший бугорок соска, Мелани поняла, что ее реакция не укрылась от Деймона.
Из ее груди вырвался слабый стон. Деймон немного изменил положение и бережно опустил ее на мягкий, упругий мох. Руки Мелани с груди Деймона переместились на плечи и обняли его за шею. Его тело было теплым и тяжелым, волосы на ногах приятно щекотали гладкую кожу ее ног, она ощущала очевидное доказательство его возбуждения.
Мелани подхватила сладостная волна, унесшая все мысли, все воспоминания. Сейчас для нее не существовало ничего, кроме жгучего, всепоглощающего физического желания.
Желания, которое – она инстинктивно знала это, – может удовлетворить Деймон. Мелани не желала ни о чем думать, ей хотелось только одного: целиком окунуться в головокружительный водоворот ощущений, которые дарили ей руки и губы Деймона, все его тело, пылающее страстью.
Деймон спустил с ее плеча бретельку купальника, сдвинул вниз чашечку, приподнял голову и посмотрел на обнажившуюся грудь, уместившуюся в его большой руке. Горящий взгляд метнулся к ее лицу, к полуприкрытым глазам и приоткрывшимся губам.
– Мелани… – хрипло прошептал Деймон.
Она открыла глаза и заметила, что выражение лица Деймона стало напряженным.
Пробормотав под нос что-то неразборчивое, он убрал руку с ее груди и аккуратно поправил купальник. Потом закрыл глаза и замотал головой, словно стряхивая наваждение.
В следующее мгновение он уже сидел, потирая лоб сжатым кулаком и бормоча извинения так натужно, будто слова давались ему с превеликим трудом.
Мелани попыталась сесть. Это ей удалось не сразу, а сев, она подтянула колени к груди и обхватила их руками, пытаясь унять дрожь, колотившую ее, несмотря на теплый солнечный день.
Он извиняется? Но за что? Она же не сопротивлялась. То, что произошло, как это ни назови, было взаимным. Деймон поднял голову и посмотрел во все еще затуманенные глаза Мелани. На нее словно полыхнуло зеленым огнем.
– Это вышло не нарочно, – хрипло произнес Деймон. – Это не должно было случиться.
– Потому что мы не должны быть… Она замялась, и Деймон подсказал: -…Любовниками? Да, верно. Нам полагается быть только супругами. – Его губы искривились в горькой усмешке. – Смешно, правда? – Он запустил пятерню в волосы и снова повторил: – Прости.
– Не извиняйся, я виновата не меньше твоего.
– Я поступил нечестно, поскольку воспользовался ситуацией. – Деймон встал, натянул рубашку и наклонился за шортами. – Ты не сознавала, что делаешь.
Мелани тоже встала и начала одеваться. Она была растеряна и плохо соображала, что к чему. Неужели можно так быстро перейти от рыданий к страстным поцелуям? Почему она так хотела Деймона? Мелани никогда не относилась к тем женщинам, которые с легкостью порхают от одного мужчины к другому. После нескольких вполне невинных юношеских экспериментов единственным мужчиной, с которым у нее сложились серьезные отношения, был Саймон.
Она считала, что их брак будет счастливым и прочным, потому что они знают друг друга почти всю жизнь и любовь не ослепила их яркой вспышкой, а развилась постепенно.
Как же она ошибалась!
Возможно, то, что происходило несколько минут назад, тоже было ошибкой. Деймон прав, никто из них еще не готов к новому роману, и нужно только радоваться, что он вовремя остановился.
Деймон поднял с земли сумку и повесил на плечо.
– Пошли?
Мелани послушно двинулась за ним по тропинке, не замечая веток, которые задевали ее плечи, иногда цеплялись за волосы или ударяли по щекам. Деймон тоже погрузился в себя. Он шел молча, только время от времени оглядывался или приподнимал перед Мелани нависшие над тропинкой ветки.
Когда они дошли до места, где оставили мотороллеры, Мелани была рада, что неровная дорога с выступающими из-под земли корнями потребует внимания и у нее будет уважительная причина не разговаривать.
Дома Деймон сказал, что взял с собой кое-какую работу, и ушел к себе. Мелани тоже поднялась в свою комнату. Она долго сидела на кровати, пытаясь привести в порядок сумятицу чувств, но не слишком преуспела в этом.
