– Вот козел! – с трудом уводя машину от ограды сквера, выругался Сергей.
Наташа только вздохнула. Ей претила наглость расплодившихся в последнее время нуворишей, и в то же время девушка понимала, что живущие напоказ дельцы с не всегда понятными источниками доходов – всего лишь пена, которую бурное и трудное время подняло на поверхность водоворота огромного города. Девушка попыталась пояснить свое видение этой проблемы Сергею.
– Эти типы – просто позор для Питера, – начала было она, однако Сергей произнес одновременно с ней:
– Я и сам прекрасно понимаю, что эта тля, катающаяся на шикарной тачке, в подметки не годится любому дворнику, который, в отличие от него, честно зарабатывает свой хлеб. Ты думаешь, я завидую? Вовсе нет! Но, во-первых, я испугался за тебя: вовсе не желаю, чтобы из-за какого-то придурка ты стала жертвой аварии! А во-вторых... Вот его не будут мучить проблемы, как прокормить семью.
– Давай закроем эту тему раз и навсегда, – попросила Наташа. – Если ты еще не раздумал жениться на мне, лучше обсудим нашу будущую свадьбу.
Она говорила это легко, а в душе билась тревожная мысль: «Что с Сергеем? Неужели правда то, что я слышала когда-то, и любой мужчина, даже самый лучший, перед свадьбой начинает жалеть о холостяцкой свободе и придумывает тысячи предлогов, чтобы избежать „ловушки“? Нет, нет, Сережа не такой! Просто он очень ответственный. Слишком ответственный. Ну что ж, теперь у него есть я, а жена должна быть достойна своего мужа! И Сережа может быть уверен, что я его не подведу!»
– Наталочка, я снова обидел тебя? – прервал размышления девушки Сергей.
– Сереженька, это ты прости меня...
– Простить? За что? Я сам виноват, заладил, как дятел...
– За мою придирчивость. За недоверие...
– Наталочка, я люблю тебя такой, какая ты есть, – очень серьезно признался Сергей. – И твою придирчивость я тоже люблю. Учи меня, не стесняйся! Слишком долго я бегал по воле, пора и на строгий поводок!
Комическая важность, которой Сергей намеренно смягчил свой торжественный тон, очень позабавила Наташу. Уже после того, как Сергей, проводив ее до квартиры и представив удивленно ахнувшей Анне Александровне Атоса, отбыл вместе со щенком, Наташа все вспоминала забавную гримасу, с которой Сергей повернулся к ней, произнося свою театральную тираду. Сережино лицо со смешно надутыми щеками всплывало перед ней в самый неподходящий момент, заставляя к месту и не к месту хихикать. Они с мамой пили чай на кухне, когда Анна Александровна, покачав головой, вдруг с глубоким вздохом произнесла:
– Наташенька, да что ты все смеешься?
– Да Сережа меня рассмешил. Представляешь, состроил такую гримасу – ну прямо Ярмольник! А почему это тебя так огорчает, мамуль? Ты считаешь, что такой взрослой даме, как я, без пяти минут супруге, подобает серьезность? – окончательно развеселившись, Наташа захохотала в голос. Анечка, не слишком понимавшая, о чем говорят взрослые, уловила только, что маме весело, и тоже рассмеялась звонким колокольчиком.
– А знаешь, откуда взялся старинный обычай? – спросила Анна Александровна.
– Какой обычай, мамуль? – легко отозвалась Наташа.
– На Руси невесте перед свадьбой полагалось плакать.
Наташа, вспоминая, наморщила лоб:
– Кажется, мы проходили что-то такое на первом курсе, по истории... Ну да, в феодальном обществе женщина была лишена всяких прав, и невеста прощалась с беззаботной девичьей жизнью...
– Не то, доченька, не то... Ох, любят ученые сводить все к пресловутому диалектическому материализму! Просто народ издавна подметил: чем больше смеется невеста, тем горше плачет жена. Вот и старались девушки обмануть судьбу, насильно выдавливали слезы.
– А я считаю унизительным обманывать судьбу, – с вызовом бросила Наташа. – Если понадобится, я сумею ее победить! Мамуль, неужели ты веришь в дурацкую примету? Да никакая судьба не дождется, чтобы я плакала, когда хочется смеяться!
С этого дня в жизни Наташи прибавилось хлопот, но они были только приятны девушке: она с азартом окунулась в подготовку к свадьбе. Примерки в ателье, на которые Наташа ездила вместе с Аленой, поиски туфель, белья – все это не только требовало денег, но и отнимало время. Снова, как в былые времена, Наташа и Сергей виделись только в бассейне – он после работы и в выходные «бомбил» на своих «Жигулях», чтобы подкопить денег на свадебное торжества. На семейном совете было решено снять зал в недорогом кафе недалеко от Наташиного дома – ее квартира, хоть и отдельная, была невелика. Само здание было выстроено незадолго до исторического выстрела «Авроры», и квартиры, просторные, с высокими потолками, всего по две на этаже, были предназначены для роскошной жизни богатых людей. После революции эти хоромы превратились в банальное скопище коммуналок, а потом горсовет, желая улучшить быт горожан, устроил в старом доме перепланировку. Из каждой квартиры получилось целых три; правда, для того, чтобы жильцы могли попадать в них, часть полезной площади была выделена под узкие проходы, которые вели от лестничных пролетов в обе стороны. И внутренняя планировка квартир вышла странной: в Наташиной, например, был неоправданно длинный, извилистый коридор и крохотная кухонька. Как бы то ни было, Сергею вскоре предстояло поселиться в Наташиной комнате, и впервые за долгие годы обитания в чужих, съемных квартирах у него должно было появиться собственное гнездо. А вот устраивать там свадьбу не годилось, ожидалось много гостей, и было бы немыслимым предполагать, что Анна Александровна, Наташа и самоотверженно предложившая было свои услуги Алена смогут наготовить снеди на всю эту толпу. Да и что это за праздник, если проводишь его возле плиты!
Впрочем, незадолго до события Сергей попросил Наташу:
– По нашим обычаям, на свадебном столе должен стоять каравай, испеченный руками невесты. Испеки, пожалуйста, какой-нибудь пирог без начинки. Моим будет приятно!
В самом деле, на свадьбу собирались прибыть родители и сестра Сергея. Наташа волновалась при мысли о встрече с новыми родственниками. Понравится ли она им? Будет ли принята в семье мужа, как своя? Просьба Сергея показалась девушке отличным поводом наладить отношения со свекровью, свекром и золовкой. Накануне свадьбы Наташа принялась за дело.
– Тебе надо выспаться получше, завтра тяжелый день! – урезонивала девушку мама. – Давай я сама испеку. Никто ведь не узнает!
Мама говорила из лучших побуждений, но Наташа едва не рассердилась на нее.
– Ты же сама говорила мне, что надо соблюдать старинные обычаи! – напомнила она. – Вот я и хочу соблюсти тот, что принят на родине Сережи! Да и не годится начинать совместную жизнь с обмана, пусть даже и такого невинного!
