Старушка немного помолчала, соображая, что от нее нужно, а потом окинула Люсю оценивающим взглядом, прикидывая, не похожа ли она на грабителя или какого-нибудь вандала. Выглядела девочка вполне миловидно и скромно, и это развязало язык бабушки.
— Ну… — пробубнила она, наматывая поводок на руку, — может Кирюша это? Он один похож, отец еще его был, но нет его уже много лет, царствие небесное…
— А квартира, какая? — нетерпеливо оборвала Люся, подумав, что в эти минуты, которые она теряет сейчас, этот чертов Кирюша может делать что-то плохое с ее сестрой. Впрочем, едва ли он сделает что-то хуже, чем уже сделал.
— Двадцатая, — ответила старушка и оставила Люсю в одиночестве, что-то приговаривая, похоже, что-то про того самого отца, о котором сейчас вспомнила. Это не имело значения, Люся слишком торопилась. Она пулей взлетела по ступенькам на последний этаж и стала нервно звонить в дверь без глазка с номером двадцать.
Никто не торопился открывать и девочка начала бояться, что опоздала, но через какое-то время она все-таки услышала шаги.
— Ты… — изумленно прошептал Кир, смотря на Люсю так, словно увидел привидение, — ты…
— Где Наташа? — вместо ответа поинтересовалась Люся, решительно прошмыгнула мимо него в квартиру, заглянула в комнату и вдруг остановилась.
— Ее здесь… нет, — как-то заторможено ответил мужчина, закрыв дверь и догнав ее, — она ушла… — Люся вдруг поняла, что сама запрыгнула в паутину к пауку, впрочем, у ее положения был один плюс. Наташа была в безопасности, ведь теперь в лапы к этому чудовищу попалась она.
— Что вы с ней сделали? — на всякий случай спросила она.
— Ничего, — пожал плечами Кир, — ни-че-го. Она просто ушла.
— Хорошо, — Люся вздохнула облегченно, — послушайте вы. Если вы ее еще хоть пальцем тронете я… Я убью вас. И мне плевать на ответственность, на все плевать…
— Нет, не нужно, девочка, — совсем тихо проговорил он, — не ломай свою жизнь. Хочешь моей смерти — ты только скажи, — эти слова заставили Люсю насторожиться и попятиться, как-то сильно ей стало не по себе, — и… — он напротив сделал шаг к ней, внимательно глядя в глаза, — мне не нужна твоя сестра. Мне нужна ты…
— Что?! — вырвалось у Люси, она уперлась спиной в стену и поняла как безвыходно и ужасно ее положение, — да вы просто чокнутый…
— Да, пожалуй, — согласился он, схватил ее за руку, до боли сжав запястье, девочка от неожиданности уронила на пол школьную сумку, попыталась вырваться, но тщетно. Он схватил ее и за вторую тоже и повел к разобранной постели.
— Отпустите меня! Я закричу! — затараторила она, но сама не поняла какой смысл обещать закричать, когда лучше сделать это. Или он этого и добивается? В этом доме толстые кирпичные стены, вряд ли кто-то услышит, если кто-то и есть дома в такой час.
— Тихо, — он толкнул ее на кровать и закрыл ей рот ладонью, — не шуми. Люся, так? — «Лучше бы я закричала сразу» — тоскливо подумала Люся, еще пытаясь вырваться.
— Ты такая маленькая… как кукла. Совсем игрушечная, совсем ребенок, — ее порядком и раздражал и нервировал тот бред, который он нес, но она не могла поделать абсолютно ничего, — но глаза… у кукол не бывает таких глаз. У тебя просто божественные глаза. Они похожи на шторм… И такие грустные. Почему ты грустишь?… — сейчас он выглядел как самый настоящий маньяк, блуждая по ее телу каким-то безумным и одновременно очень восторженным взглядом, в тоже время, не торопясь ничего делать. Пусть и не торопиться, — решила она, еще надеясь на спасение. Может быть, вернется Наташа? Или… ну хоть кто-то. Кто-нибудь!
— Что же ты со мной сделала? — спросил он, наклонившись к ее уху, слегка обжигая кожу дыханием, — это же безумие какое-то… действительно безумие… зачем ты пришла, ну зачем ты пришла? — он позволил себе коснуться кожи, но очень осторожно, впрочем, это все равно было пыткой, потому что Люсе не сложно было догадаться, что остальное он оставит на потом и от этой мысли ей становилось страшно как никогда в жизни. Она чувствовала, как его пальцы скользят по ноге под плотную ткань юбки и легкую белья, и это было уже слишком. Она зацепилась взглядом за лампу, стоявшую на прикроватной тумбочке, совершила неимоверное усилие и схватилась за нее — а потом обрушила со всей силы Киру на голову. Удар был слабым, но нужного эффекта она достигла — он растерялся, отпустил ее, заторможено смотря на осколки стекла и пластмассы, рассыпавшиеся по постели.
Она бросилась бежать, схватила в коридоре свою сумку и была уже у двери, когда он опомнился и догнал ее.
— Прости, прости меня, пожалуйста… Умоляю тебя, — затараторил он, словно в приступе истерии.
— Не приближайтесь ко мне, — пригрозила Люся, пытаясь открыть дверь, — а то я буду так орать, что соседи вызовут милицию. И вы ей расскажете все. И про мою сестру, и про меня тоже… — ее голос дрогнул и она замолчала.
— Люся, прости, пожалуйста, я не должен был, я идиот, я… — продолжал он.
— Как открывается эта чертова дверь, — почти по слогам спросила девочка.
— Не уходи, прошу тебя… — начал он сначала, но потом вдруг сдался и сказал упавшим голосом, — щеколда, а потом ключ на один оборот…
Люся сделала все в точности так, как он сказал, и бросилась бежать по высоким ступенькам, каким-то чудом удерживая равновесие, хотя в глазах у нее темнело, а голова кружилась от волнения.
Он стоял на верхнем лестничном пролете и слушал ее шаги, с трудом удерживая себя от того, чтобы не броситься следом. Нет, нельзя… Нужно оставить ее в покое, забыть… потому что это становится опасно, потому что это что-то куда большее, чем просто желание.
Но нужно забыть об этом, пока еще не слишком поздно.
Пока?
— Что я наделал! — крикнул он, ударил кулаком в стену рядом с дверью, конечно же, разбив его в кровь, но не почувствовал ничего. Внутри у него вдруг появилась пустота, страшная, поглощающая и даже эта боль рухнула туда.
Вернулась? Вернулась… Неужели…
На пороге стоял Владимир, который выглядел озабоченным и грустным.
— Ты, — разочарованно протянул Кир, вернулся на кухню, не сказав ему ничего больше и сел за стол, уронив голову на руки.
— А кого это ты опять ждал? — поинтересовался Владимир, закрыл дверь и тоже явился на кухню. Он заметил опустевшую бутылку вина, и рядом с ней уже полупустую коньяка и чертыхнулся.
— По какому это случаю? — поинтересовался он, — ты в своем уме? Это что все значит?
— Отстань от меня, — отмахнулся Кир, — проваливай, не хочу тебя видеть…
